Звездная симфония

Лебедева Ирина

На работе у Юли всё было как всегда: документы, консультации, переговоры и тому подобное. Только около пяти часов вечера Вика, которая постоянно куда-то уезжала по делам фирмы и своим личным, в очередной раз вернувшись в офис, отдала Юле флэшку от Юры. Девушка сразу перекинула папку с аудиофайлом и ещё каким-то текстом, обозначенным «Прочти меня», на свой собственный носитель и вернула флэшку тёте. Вика при этом не стала интересоваться, что именно её сын передал Юле, поскольку не имела привычки лезть в чужие дела – пусть даже и дела её родственников – без крайней необходимости.

Получив симфонию, остаток дня Юля могла думать лишь том, чтобы скорее послушать её.

На работе она, конечно, не могла этого сделать, поэтому с нетерпением ждала шести часов. К счастью, до момента освобождения оставалось меньше часа. Трудовой день закончился, тётя подвезла Юлю до автобусной остановки, оттуда девушка ещё сорок минут добиралась на общественном транспорте до посёлка, а там минут десять по сугробам до особняка. Дома был лёгкий ужин из салата с кусочком хлеба и чая с конфетой, потом душ и в самом конце компьютер.

Юля не стала слушать симфонию на ноутбуке, она только скопировала её в его память, а непосредственно для прослушивания загрузила файл в mp3-плейер. Затем девушка открыла документ-сопровождение к аудиофайлу, который Юра поместил в одной с ним папке. Там была всего одна фраза: «Советую послушать ночью, так чтобы никто не мешал». Отметив про себя, что именно так она и собирается поступить, Юля выключила компьютер и пошла с плейером к себе в спальню. Но, забравшись в постель и приладив наушники, она не стала сразу включать музыку, а вместо этого начала привычную процедуру успокоения и расширения своего сознания, занявшую в этот раз на удивление мало времени. Лишь когда в голове Юли наступила максимальная доступная ей тишина, она запустила воспроизведение «Симфонии тысячи искр».

Первый аккорд заставил её вздрогнуть, он был как удар грома – внезапный, мощный и ослепительный, будто разом вступил целый цветомузыкальный оркестр. После оглушающего вступления звук постепенно затухал, точно истончаясь, распадался на голоса отдельных инструментов, в конце он почти замолк, держась лишь на тонком дрожащем соло скрипки. Затем мелодия вновь начала нарастать, с каждой нотой становясь быстрее и напряженнее, в её звучании всё отчётливее слышалась какая-то суровая торжественность, неотступная устремлённость ввысь к безграничному сверкающему небу… Юля не могла уже разобрать, какие инструменты она слышит, всё звуки слились в одну фантастическую, яростную и лучезарную феерию. Это был настоящий фейерверк из тысяч, даже миллионов разноцветных искр-нот, которые вспыхивали в её разуме, уносимом музыкой в космические дали.

Слышала ли она по-прежнему музыку или ей только казалось, что слышит? Последние ноты были очень высокими, почти на границе возможностей человеческого восприятия, но при этом звук продолжал расти, расти, заманивая ум всё дальше от Земли. Когда Юля опомнилась и попыталась оглядеться, то не увидела своей затёмнённой шторами спальни. Вместо привычной просторной комнаты она будто оказалась в планетарии – повсюду на 360 градусов были звёзды разных цветов и яркости. Безумных размеров, невообразимой широты пространство, наполненное светом миллиардов миров, окружало её. Внезапно и сокрушительно, как удар молнии, пришло к Юле осознание того, что с ней произошло. Не было никаких сомнений – «Симфония тысячи искр» вырвала её сознание из крепких объятий Земли и унесла его в глубины Космоса… Но куда же именно?

«Где я?» – зада себе вопрос Юля, прозвучавший громогласно в величественной тишине Космоса, которая окончательно вытеснила болтовню мыслей из её головы. Но не было ответа… Юля не узнавала созвездия, открывавшиеся её взору – даже если она и выдела их на Земле, то в другом ракурсе, с другого расстояния,

потому всё было ей незнакомо. А главное, она не знала, где находится её родная планета. Какая из бесчисленного количества огненных точек, горевших во тьме, могла быть Землёй? Как вернуться домой и что с ней будет, если она не сможет этого сделать?

Вопросы эти проплыли в её разуме медленно и ненавязчиво, возникнув скорее из подсознательной привычки, чем из реального опасения, так как ни страха, ни волнения Юля не испытывала и в помине, ею владело совсем другое чувство. Дикий, неописуемый восторг едва не разрывал девушку на части, восторг, с которым она мчалась сквозь пространство в направлении маленькой голубой звезды, отчего-то притягивавшей её внимание. Звезда стремительно приближалась, постепенно увеличиваясь в размерах, становясь всё ярче на фоне других светил. И скоро Юля поняла, что летит вовсе не к звезде, а к планете – той самой серебристо-голубой планете, к которой больше полувека назад путешествовала хозяйка «дневника». Ощущение полёта на огромной скорости было поразительно реальным – несмотря на то, что у неё не было физического тела, Юля со всей остротой чувствовала движение и сильнейшее устремление вперёд в своей душе. Здесь, в Космосе, она была лишена материальных органов чувств, но воспринимала своё окружение не хуже, чем на Земле, ясно видя поверхность чужой планеты сквозь прозрачную атмосферу и чувствуя мощное притяжение массивного небесного тела, наполовину освещённого лучами жёлтой звезды, как две капли воды похожей на Солнце.

Юля продолжала лететь к планете, но скорость её полёта заметно снизилась – она уже не мчалась с полусветовой скоростью, преодолевая тысячи километров в секунду, а мягко и неторопливо скользила в распахнутые синие врата нового мира. Маленькие, далёкие детали ландшафта – коричневые, изогнутые хребты гор и изумрудные шапки лесов, сверкающие на солнце узоры полноводных рек и пёстрые покрывала усеянных цветами долин – росли и приближались, проплывая в глубине хрустального шара атмосферы. Спускаясь на поверхность планеты, Юля погружалась в совершенно новую жизнь, наполненную непривычными для земного сознания мыслями и энергиями.

Путь её закончился приземлением на плоскую вершину низенького холма, заросшего нежной серебристо-изумрудной травой. Прямо за этим холмом до самого горизонта раскинулось необъятной ширины поле, на котором густым ковром рослы цветы разнообразных форм, размеров и всех мыслимых оттенков. Были цветы крохотные и изящные, похожие на алые лютики, и крупные, с лепестками, распахнутыми утреннему солнцу сапфировые гибриды ирисов и роз. Тянулись к свету средних размеров золотые колокольчики-васильки на причудливо изогнутых стебельках, повсюду выглядывали из-под листьев более крупных собратьев маленькие бело-серебряные ромашки-подснежники, и много-много других необычных, мало схожих с земными цветов украшали долину, которую Юля про себя назвала «равниной многоцветия».

На первый взгляд пёстрый узор «равнины многоцветия» мог показаться случайным творением природы, не имевшим чёткой закономерности в расположении составлявших его штрихов. Но такое впечатление возникало только, если смотреть на поле с земли, видя лишь его часть, у Юли же была возможность рассмотреть всю картину целиком во время спуска. Из космоса огромное идеально круглое поле было точь-в-точь буддийской мандалой, но не из песка, а из живых цветов. В самом центре гигантской мозаики находилась высокая, едва различимая с окраины поля спиральная башня, нахождение которой, глядя на горизонт, можно было определить только по яркому блеску зеркальных стен.