Звездная стража (сборник)

Нортон Андрэ

Хоран не имел власти над пятью земными животными и знал это. По какой–то случайности он мог общаться с ними. Но в то же время он был уверен, что их общение с Кайгером было яснее и полнее, возможно, благодаря использованию вызывающего устройства, которое сжимали руки трупа.

Они сопровождали его в бегстве из Тикила, потому что это соответствовало их планам, поэтому же они привели его сюда. Но он знал, что они могут легко покинуть его, если только он не установит с ними более тесную связь. Положение изменилось: в Тикиле он командовал,

потому что это был город людей, а здесь животные в нем больше не нуждались.

Неприятно было думать, что его смутные мечты о союзе человека с животными могут так и остаться мечтами. Он мог выпустить ястреба, тот испытает радость свободной охоты и все же вернется назад по его приказу. Но у этих охотников есть собственная воля и разум, и если они вступят с ним в союз, то только по доброй воле. Древние отношения человека с животными нарушены.

Эти мысли помогли Трою лучше понять требование Зула об убийстве животных. Мало кто из людей может согласиться на сотрудничество с существами, которые всегда считались собственностью. Человек верит в свое превосходство.

Но Трой знал, что он не оставил бы животных в Тикиле и не уступил бы требованиям Зула. Почему? Сейчас ему придется отказаться от мысли, что он имеет дело с домашними животными, с игрушкой человека, который может владеть и приказывать. Но они не были людьми, чьи мысли и желания он мог себе представить.

Черная кошка кончила туалет и посмотрела на Хорана. Человек беспокойно заерзал под этим немигающим взглядом.

— Ты хочешь выйти?

— Да, — просто ответил Трой. С новой скромностью он готов был принять то, что дают животные.

— То место… не человеческое… не наше…

Трой кивнул.

— Да, людей… чего–то похожего на людей, но другое… еще до людей.

— Здесь опасность — старая опасность, — эта мысль была похожа на новый голос. Серо–голубая кошка кончила есть и смотрела на Троя, подняв здоровую лапу.

— Несколько лет назад тут случилось несчастье с людьми.

Обе кошки, казалось, обдумывали это. Они обменивались мыслями, которые были недоступны Трою.

— Ты не такой, как другие, — это черная кошка. Трой обнаружил, что может отличать мысли одной кошки от другой. Животные все более становились для него личностями.

— Нет.

— Мало людей знают нашу речь… да и те используют прибор. Но ты самого начала разговаривал с нами без него. Ты особый тип человека,

— это серо–голубая.

— Не знаю. Вы не можете говорить со всеми?

— Да. Мы говорили с большим человеком, потому что у него был прибор. С тобой мы не собирались говорить, но ты услышал. И тебе мы не должны подчиняться.

«Должны подчиняться». Неужели они должны подчиняться каким–то людям и «разговаривать» с ними?

— Да, — согласился Трой. — Я не знаю, почему слышу ваш разговор, но я его слышу.

— Теперь, когда большой человек умер, за нами охотятся.

— Да.

— Так нам было сказано. За нами будут охотиться, если мы попытаемся

освободиться.

— Мы свободны, — прервала черная. — И мы можем оставить тебя, человек, и ты нас не найдешь, если только мы не захотим.

— Верно.

Снова пауза, немигающие взгляды. Черная кошка подошла к нему, задрав хвост. Села на задние лапы. Хоран протянул руку и почувствовал быстрое прикосновение язычка.

— Выход есть.

Кошка повернула голову к грибному городу. Она смотрела туда, как только что на Троя. И человек не удивился, когда из лабиринта появилась лисья голова, и пара лис в сопровождении кинкажу проследовали к нему. Они остановились возле Троя, и человек уловил обрывки бессловесного разговора.

— Не тот, кому нужно повиноваться…, с нами охотится на тропе…, даст нам ходить на свободе…

Черная кошка говорила от имени всех:

— Мы будем охотиться вместе с тобой, человек. Но мы свободны.

— Вы свободны. Я иду по своей тропе и не заставляю вас идти со мной…

Он стал выражаться как можно яснее, сказав, что он принимает их союз и их условия.

— Выход… — кошка повернулась к остальным. Лисы напились воды и убежали. А кинкажу болтал передними лапами в воде… Трой дал ему сухой бисквит, и тот шумно стал его есть. Потом направился вдоль стены пещеры.

— Мы пойдем туда, — кошка повернулась от бассейна вправо, туда, где лежала полоска чистой земли между грибным городом и стеной пещеры.

Трой вымыл два контейнера из–под пищи и наполнил их водой. Обе кошки медленно пили. Потом Трой подобрал раненую, которая устроилась у него на согнутой руке. Черная пошла вперед.

Хоран шел, изучая путь. Ни грибные стены, ни своды пещеры не менялись. Отойдя дальше от солнечного пятна, Трой зажег фонарь.

Кошка шевельнулась у него на руке, повернув морду к грибам.

— Там что–то… живое? — Трой потянулся к станнеру, висевшему у него на поясе.

— Старое… неживое…, — быстро донеслась ответная мысль.

— Саргон нашел…

— Саргон?

Возникла мысленно морда самца–лисы.

— У вас есть имена? — спросил Трой.

Почему–то имена сделали их менее загадочными.

— Человеческие имена! — в ответе звучало презрение и намек на то, что существуют и другие имена, недоступные разуму человека. Трой, прочитав это в кошачьем ответе, улыбнулся.

— Но я человек. Можно мне использовать эти имена?

Его логика убедила кошку, которую он нес.

— Саргон и Шеба — морды лис. Шенг — кинкажу. Симба, Сахиба — ее товарищ и она сама.

— Трой Хоран, — серьезно ответил он, завершая представление. потом вернулся к ее ответу. — Это старое…, оно сделано или жило когда–то?

— Когда–то жило, — быстро передала Сахиба ответ лиса. — Не человек…, не мы…, а другое…

Любопытство Троя было возбуждено, впрочем, недостаточно, чтобы увлечь его в грибной город. Но он подумал, не лежат ли там останки одного из первоначальных обитателей Рукава.