Звёздная стража [= Звёздный легион; Наёмники Галактики]
Шрифт:
Шли минуты, и Кана начал думать, что нервы подвели его. Золотая цепь и пригоршня драгоценных камней горели под лучами солнца, и блеск их должен бы был привлечь внимание наблюдателя любой расы.
— Боги космоса! — прошептал внезапно Сунг сквозь зубы.
Что-то, наконец, шевельнулось. Неяснная тень мелькнула между двумя скалами, вышла с кошачьей грацией на свет и остановилась над камнем с образцами. Кана затаил дыхание.
Тсор!
Зеленоватая шерсть, ценимая ллорами как признак высокого положения, округлый череп, острые уши; хвост, способный хватать и удерживать, поднес золотую цепь к большим
Кана перехватил ствол ружья Сунга.
— Не стреляй! Он не нападает!
Внезапно тсор застыл. Тело его напряглось, голова повернулась в сторону реки. И вдруг зверь исчез в мгновение ока. Они увидели хищника, когда он уже большими прыжками поднимался вверх.
Какой-то звук, смутный рев, который Кана не мог опознать, донесся до них сквозь вой ветра. Он взглянул вверх по руслу, схватил Сунга за руку и потащил от дна долины, превратившегося в смертельную оловушку. Вскарабкавшись на утес, Кана увидел внизу обращенные к нему побелевшие лица товарищей. Сунг выстрелил вверх три раза — сигнал тревоги, а Кана отчаяннными жежжстами произывал всех к бегству. Его послание было понято, солдаты кинулись в рассыпнную…
А потом черая стеа воды обрушилась с водопада и закрыла сцену внизу сплошным месивом брызг.
Вода лизннула сапоги Кана. Теснно прижавшись друг к другу, они с Сунгом цеплялись за камни.
Невидимые горцы использовали природу для защиты своей территории, выбросив воду…
Сунг торопливо связался с ордой, медленно шагающей навстречу гибели. Голос его тонул в реве потока водопада.
8. Смерть в воде — смерть в огне
Из пены внизу показалась голова и плечи человека, пробивающегося в безопасное место и тянущего за собой кого-то обессилевшего. Они глотнули воздуха и вцепились в булыжник, пережидая вал накрывшей их воды. Кане показалось, что на другом берегу каньона мелькнула еще одна фигура. Неужели выжили только трое?
Они спустились со стены и помогли выбраться Богату и почти потерявшему сознание Ларсену. Дрожа, все четверо расположились на узком выступе утеса в футе над потоком, который не проявлял никаких признаков отступления. Богат потряс головой, как бы приходя в себя.
— Кто-то вытащил пробку… — между приступами кашля проговорил Ларсен.
— Вы видели кого-нибудь там, вверху? — спросил Богат.
— Только тсора. Это он предупредил нас о наводнении. Иначе нас бы захватило…
— И нас тоже, — сказал Ларсен, выжимая куртку.
— Как остальные ребята внизу по течению?
— Им сообщили, — ответил Сунг. — Но вовремя ли…
Ему не было необходимости заканчивать предложение.
Над каньоном послышался слабый крик. Богат осторожно встал.
— Хэ-эй! — раздался его бычий рев.
В ответ донеслись три крика. Но пересечь буйное течение, чтобы соединиться с товарищами, не было возможности. Поэтому они начали обратный путь к развилке по двум сторонам каньона. Кана и Сунг сберегли ружья, но их ранцы унесло. Холодный ветер леденил одежду. Когда солнце зашло, солдаты забились в узкую щель между двумя скалами, куда не проникал ветер. Ночь прошла относительно спокойно. Только один раз с вершины раздался печальный
Если солдаты и спали этой ночью, то только от крайней усталости. К утру руки и ноги Каны так затекли, что ему стоило большого труда возобновить кровообращение.
С другой стороны каньона размахивали руками уцелевшие. Нужно было продолжать путь. Кана увидел, что часть утеса впереди медленно движется, и спустя несколько секунд она с грохотом обрушилась в поток. Получив это предупреждение, они стали держаться подальше от края.
Трещины, ущелья, пики… Продвижение было медленным и мучительным, на камнях оставались кровавые следы от израненных ладоней. Даже невероятно прочная кожа сирианских рептилий, из которых были изготовлены солдатские сапоги, начала рваться.
И все время рядом с ними полз страх, о котором никто не упоминал.
Когда утром Сунг попытался связаться с ордой, ответа не пришло. На каждом привале, пока остальные тяжело отдувались, радист склонялся над проклятым прибором и с неустанной энергией вызывал орду. Но безрезультатно.
При каждом взгляде на согнутую фигуру воображение рисовало Кане яркую картину: по руслу реки движется орда, а навстречу ей — поток, набравший силу на пологом склоне… Когда же они приблизились к равнине, он тащился в самом хвосте, боясь увидеть следы катастрофы. И тут его внимание привлек крик Сунга.
Как раз под ними между скалами была втиснута одна из повозок, изломанная и потерявшая форму. Богат, рискуя свесился над краем, разглядывая обломки.
Это было доказательство гибели орды, убившее в них всякую надежду.
И тут с другой стороны донесся громкий крик. Богат рывком поднялся.
— Может, кто-нибудь спасся?
Два разведчика с другой стороны ущелья исчезли, но третий продолжал махать руками.
— Остается проблема перехода, — заметил Ларсен. — Переплывать тут…
— Но мы уже однажды переправились через реку, — перебил его Сунг. — А то, что сделано, можно повторить.
Надежда, что они все же не остались одни, послужила хорошим стимулятором, заставив их спуститься к самой воде. Богат попробовал ощупать дно прикладом ружья, но поток тут же чуть не вырвал оружие у него из рук. Подняв голову, он издал радостный вопль — на противоположном берегу появился Хансу в сопровождении группы людей. Они были нагружены кольцами веревок и разделились на две группы: одна осталась прямо против отрезанных разведчиков, другая во главе с Хансу пошла вверх по течению, разматывая веревку по мере удаления.
Ущелье здесь было уже и глубже, чем в любом другом месте от самого водопада. Люди Хансу смотали веревку в громоздкий сверток и бросили его в поток. Течение понесло его, но Богат и Сунг ружьями перехватили эту руку помощи, протянутую с другого берега.
Преодоление нескольких футов потока потребовало поистине кошмарных усилий. Кану ударило о торчащий из воды камень с такой силой, что он едва не потерял сознание, но тут же чьи-то руки схватили его и вытащили на сушу. Отплевываясь и с трудом справляясь с приступами головокружения, он долго лежал на гравии.