Звёздная стража

Нортон Андрэ

– Не скоро мы еще раз отведаем такую еду, – заметил Рей. – Я слышал, Фронн не очень приятная планета.

– Климат для нас холодный, а местная культура на феодальном уровне, – пояснил Кана.

– «Полицейская акция», – протянул Мик. – Полицейские акции не вяжутся с феодальным правительством. Кто там наверху – короли? Императоры?

– Короли – они называют их гатанусы – правят небольшими нациями. Но право наследства передается по женской линии. Наследником гатануса является сын его старшей сестры, а не собственный. Родственные связи с матерью и сестрами гораздо ближе, чем с отцом и братьями.

– Ты, должно быть,

изучал все это…

– Я воспользовался записью на Прайме. Рей казался довольным.

– Похоже, ты неплохая находка. Мик, нам нужно держать его в лапах.

Мик проглотил огромный кусок.

– Конечно. Мне почему-то кажется, что этот перелет будет нелегким, и чем больше мы знаем, тем лучше для нас.

Кана перевел взгляд с одного на другого, уловив тень беспокойства.

– Что случилось?

Мик покачал головой, а Рей пожал плечами.

– Пусть меня сожжет бластер, если я знаю. Но если побродить по свету и познакомиться поближе с «человеком», каким бы странным он ни был, начинаешь чувствовать. И мы чувствуем…

– Йорк?

Моральный дух любой орды зависит от характера ее мастера лезвия. Если Йорк не сумел внушить уверенность своим последователям…

Мик нахмурился.

– Нет, дело не во Фитче Йорке. По всем меркам он командир, что надо. Много блестящих парней, кроме Хансу, подписали назначение – уже это говорит о том, как ценится мастер лезвия. Какое-то чувство…, что-то неопределенное…, внутри… – большой рот Мика изогнулся в улыбке, нацеленной в самого себя. – Неплохие мы гадальщики, а? Читайте наше будущее – гадание в кредит! Фронн не хуже многих планет, которые мне известны. Покончим с этим? И покажем новичку тайну Фрихпальта. Единственный случай, когда старый волк проявил воображение. И, клянусь космическими летучими мышами, дело этого стоит!

Полет воображения Фрихпальта оказался игорным механизмом, который собрал вокруг себя большую группу солдат. В полу комнаты находился бассейн, разделенный на секции, окружающие центральную арену. В каждом из небольших, заполненных водой участков находилась рыба около пяти дюймов длиной, две трети ее тела занимала пасть, усаженная острыми зубами. К хвостовому плавнику каждой рыбы был прикреплен ярлычок. Рыбы были разного цвета. Они яростно кружили в клетках. Игроки собирались вокруг бассейна, изучая пленников. Когда двое или трое избирали своих бойцов и опускали кредитные фишки в щель у борта, открывались дверцы клеток, выпуская рыб на арену. Далее следовала жестокая схватка, прекращавшаяся лишь тогда, когда только один боец оставался в живых. И ставивший на победителя собирал плату с тех, кто ставил на побежденного. Невозможно было придумать более привлекательную игру, чтобы вытягивать у солдат кредиты.

Кана внимательно разглядывал плавающих бойцов, пока не выбрал дуэлянта с мощными челюстями и зеленым хвостом. Он купил у держателя банка кредитную фишку и наклонился, чтобы опустить ее в щель.

Мощная волосатая лапа опустилась на его плечо, и он с трудом удержался от падения в бассейн.

– Вон отсюда, мальчишка! Это мужская забава…

– Что та… – Кана захлебнулся кашлем, и Мик кулаком ударил его в спину, а кто-то еще легко оттащил его от бассейна и от человека, занявшего его место. Тот злобно усмехнулся. Затем, утратив всякий интерес к новичку, повернулся к бассейну. Боец, освобожденный фишкой Кана, выплыл на арену.

Хорошее настроение Кана улетучилось.

Рей старательно отводил взгляд, в то же время держа Кана хваткой, известной в борьбе без оружия. Кана знал, что против нее лучше не бороться.

– Уходим…, немедленно… – сказал Мик.

– Что такое? – снова начал Кана. – Почему…

– Парень, ты чуть не выкопал себе здесь могилу. Это Богат, Запан Богат. У него на мече двадцать дуэльных зарубок…, он ест новичков на завтрак, когда ему удается заловить их. – Мик говорил шутя, но голос его звучал серьезно.

– Думаете, я испугался? – вспылил Кана.

– Слушай парень, можно быть гордым и все же знать марсианскую песчаную крысу и не пинать ее в зубы. После этого героического поступка ты проживешь недолго. Ты слишком умен, чтобы связаться с Богатом. Когда-нибудь кто-то из больших – Хансу, Дик Миллз или еще кто-то – рассердится на Богата. И тогда – о, парни! – тогда вы сможете продать свое место возле схватки и будете миллионерами! Богат – это внезапная и болезненная смерть на двух согнутых ногах.

– Кроме того, он лучший разведчик, когда-либо вынюхивающий след, – вмешался Рей. – Богат в игре и Богат на поле – это два разных человека. Мастера лезвия терпят одного ради другого.

Кана понял, что они правы. Было бы глупо возвращаться и задевать Богата. Но он еще протестовал, пока его не прервал Хансу. Ветеран в сопровождении двух полицейских подошел к ним.

– Люди Йорка? – спросил он.

– Да, сэр.

– Возвращайтесь в казармы и побыстрее. Получен приказ о взлете… – и он прошел мимо, направляясь к следующей группе. Троица быстрым шагом устремилась к казармам.

– Что теперь? – хотел знать Трот. – Я же слышал, что мы отправимся завтра в полдень. Из-за чего эта спешка?

– Я тебе говорил, – заявил Мик, – что все это пахнет…, не очень приятно. Мы только что пообедали…, а тут взлет и камера повышенного давления! Мы очень пожалеем, что ели, очень!

Все еще слыша это ужасное пророчество, Кана взял с койки, которую он так и не успел испытать, свой мешок и вместе с Ми-ком и Реем занял место на платформе, которая должна была отвезти их к транспорту. Когда их разделили на четверки, Кана обнаружил, что делит камеру давления со своими новыми знакомыми и солдатом, которому было явно скучно в молодежной компании. Они разделись до трусов и получили целый набор уколов. После этого не оставалось ничего иного, как лечь на койки и терпеливо переносить неприятные ощущения.

Следующие несколько дней были чем угодно, только не приятным времяпрепровождением. Их тела заставляли медленно привыкать к условиям Фронна, так как планета не собиралась привыкать к ним. Это был болезненный процесс. Но когда они высадились в холодном мире, то были готовы к действиям.

Кана по-прежнему не имел пары. Он держался Мика и Рея, как они и советовали, но знал, что рано или поздно их троица будет разбита, и он должен будет назвать своего партнера. Он сторонился ветеранов, а три или четыре солдата третьего класса, еще не имевшие пар, совсем ему не нравились. Это в большинстве были старослужащие с огромным опытом, но чье неисправимое поведение держало их в низшем ранге. Умелые в поле, они были источниками беспокойства в казармах и переходили их одной орды в другую и в конце каждого назначения их отпускали со вздохом облегчения. Кана продолжал надеяться, то ему не придется быть парой одного из них.