Звёздная тень
Шрифт:
— Пётр, мне очень жаль. Ты должен попробовать. Рискни. Иди напролом. В конце концов, найди и угони корабль, способный в одиночку защитить твой мир! Но не жди чуда.
— Сколько шансов, что я успею?
— Нуль.
Я не мог больше смотреть ему в глаза. Кэлос и впрямь жалел меня. Не хочу жалости…
Я посмотрел на Дари.
Вот так, мальчик. Ты не понимаешь и никогда не поймёшь, что ты ненастоящий. Тебе не вырасти, не отправиться на поиски приключений, разрывая сердце слишком уж человечным родителям. Почему же у тебя в глазах такая же жалость, как
— Пётр, у тебя беда? — спросил Дари.
Я кивнул.
— Твою планету хотят убить?
Верно. Именно убить. Со всем хорошим и плохим, что на ней есть. А я даже не смогу умереть вместе с ней, Дари… Я теперь стану скитаться, словно Вечный Жид, и не знаю, за что мне эта боль, да и кому дано это знать…
— Папа, неужели ты не можешь помочь? — Дари взял меня за руку. — Папа, помнишь, ты говорил, что всегда можно найти выход? Ты мне соврал?
— Дари, Пётр не слабее меня. И если выход есть, то он его найдёт.
Какой ты интересный человек, Кэлос! Когда ты врёшь — говоря, что твой сын лишь марионетка, или разговаривая с ним, как с человеком?
— А ты не сможешь ему помочь?
— Тебе нужна моя помощь, Пётр?
Нет у меня права тебя просить, Кэлос. Тебя опалило огнём, который мне лишь предстоит ощутить. Нельзя касаться пепла…
— Нужна.
— Папа!
Правильно, Дари. Верь, что всё взаправду. Что Вселенная — для тебя, а твой отец может исправить в ней любую несправедливость. Ты создан, чтобы в это верить.
— Дари… — Кэлос подошёл к нам. Посмотрел на меня — насмешливо, с вызовом. — Дари, ты будешь дома за старшего. Не огорчай маму. Если я уйду… я вернусь не скоро, наверное. Но вы меня ждите. Хорошо?
Эй, Кэлос, да ты с ума сошёл! Ты никогда сюда не вернёшься! Ты вырос из человечьей жизни, ты сам — плазма и пепел. Эй, Дари, ты слишком много сказок наслушался на ночь! Не обрывай ниточки, что придают тебе иллюзию жизни. Отпусти мою руку и с рёвом повисни на отце, чтобы ему и в голову не пришло уйти…
Конечно же, я промолчал.
Конечно же, Дари отлип от меня и повис на Кэлосе. Ну, давай…
— Папа, ты быстрее возвращайся…
В глазах Кэлоса пылала чёрная бездна.
— Дари, сходи и пригони к дому флаер. Только тихонько.
Мальчик кивнул. Отпустил отца, посмотрел на меня. А рад ли ты, что получилось по-твоему, малыш? Ты привык считать отца героем, но и герои не всегда возвращаются домой…
— Пётр, папа тебе поможет. Он всем помогает.
— Спасибо, Дари, — прошептал я. — Ты и сам не понимаешь, какой ты настоящий парень.
Мальчишка скатился вниз по лестнице, а я повернулся к Кэлосу.
— Зачем? Зачем ты его послушался? Он же не настоящий!
— Зато я пока человек.
— Кэлос, если ты человек… то я приеду в гости лет через пять. И ты будешь здесь. А Дари будет пятнадцать лет.
— Свалился же ты мне на голову… — тоскливо сказал Кэлос. — Тень, Пётр, это всё
— Значит, ты и впрямь ещё человек.
Часть третья
Родина
Глава 1
Я думал, что Кэлос решил убежать. Уйти тайком от Рады. Он ведь совершал глупость… причём глупость очевидную. Десятки лет он прятался здесь, не входил во Врата, не покидал планеты — и всё ради того, чтобы сохранить ускользающую человеческую сущность. Сохранить то, чего уже давно в нём не оставалось. То, что он нашпигован «боевым железом», ерунда. Важнее, что он видел своё будущее.
Огненное море. Плазма и пепел. Тела-марионетки, продолжающие жить жизнью тел… Эх, сколько вы спорили о духовном и материальном, философы и социологи. Общество потребления, духовное развитие… Вот вам идеальный выход. Демонстративно, подчёркнуто красивый. Огненное море, обитель иного, нечеловеческого разума. Сохранённые оболочки, которые вечно будут бродить по магазинам, пировать, рукоплескать актёрам и освистывать политиков… Издевательская картинка, выставленная на обозрение для залётных гостей. А может быть, и не издевательская, наоборот, заманчивая и добрая…
Кэлос знал, к чему он рано или поздно придёт. От этого знания ему не уйти никогда. Может быть, я послужил лишь предлогом? Поводом встать и покинуть уютный дом, где ему становилось всё более тесно?
Но Кэлос отправился прощаться с женой.
От греха подальше я вышел во двор. Что-то странное мне мерещилось в этом доме, и, постояв у дверей, я наконец понял. Ограды нет, вокруг дома — леса. И дом даже не запирается.
То ли нет у них преступности — что странно, должны же появляться на планетах Тени маньяки и бандиты, то ли устройства защиты и наблюдения слишком хитро для меня замаскированы, то ли Кэлос просто никого не боится. С его возможностями это неудивительно…
На миг — лишь на миг — меня охватило отчаяние. Всё, что я делал, было мышиной вознёй. Здесь, в сердце Галактики, давно уже отшумели такие бури, что и не снились Земле. Здесь рождались и умирали империи, здесь смерть превратили в короткую передышку перед новой жизнью. Я могу восхищаться лозунгом «каждому по потребностям», могу возмущаться им. А он всё равно реализован. В мирах Тени давно родились новые боги — ещё притворяющиеся людьми, здесь каждый день рождаются люди, у которых не будет выхода, кроме как стать богами.
Далеко-далеко, в звёздной Тмутаракани, какие-нибудь важные генералы решают, по какой статье меня заочно приговорить к смертной казни. В ином захолустье, где лужи чуть помельче, не менее важные правители Сильных рас решают, каким образом убить Землю.
А здесь, рядом со мной, Кэлос объясняется с женой, прощается с иллюзорным ребёнком и готовится уйти навсегда.
От этой мысли мне и стало легче.
Какими бы ни были масштабы могущества расы, сколько бы цивилизаций ни включал в себя новоявленный тысячелетний рейх — всё это пустое. Морок.