Звездное небо. Книга 1
Шрифт:
– Давай, школота. Хорошо погуляй, много не пей. Презики – в кармане! – напутствовала старшая сестра младшего брата, отправляя на праздник.
– Да пошла ты! – ответил брат сестре.
Засунул руку в карман новехонького светло-серого пиджака и действительно обнаружил там блестящий шуршащий квадратик.
– Коза! – в сердцах заорал он.
Даша обидно рассмеялась, ей стал вторить одноклассник Мишки, сын президента Земного союза Уильям Станислав.
– Дочь! – поморщилась Наташа.
– Что? – Невозможная
– Всё, – остановила Наташа этот цирк. – Мальчишки, отправляйтесь. Даша, ты не права.
– Почему это?
– Шутка является смешной, когда она нравится всем участникам.
Дочь фыркнула и пошла в дом.
После двух семестров Звездной академии характер у дочери стремительно испортился. Наверное, сказалось стремление поставить себя в мужском коллективе. Но дочь стала… какой-то солдафонской грубиянкой. И пока никакие беседы с матерью и ее педагогические акции не могли хоть как-то откорректировать поведение Даши.
– Слушай, – сказала Наташа раздосадованно. – Я могу понять, ты хочешь казаться крутой, но настоящие военные – сильные, уверенные… И так себя не ведут.
– Ой, мам, – был ответ, – что ты-то можешь знать о настоящих военных!
– Действительно, – вздохнула мать. – Что я могу о них знать…
Но Даша, не став слушать и разговаривать, удалилась на встречу с друзьями. Прошелестел мотор флаера. И алая машинка взмыла вверх.
Наташа осталась дома. Как она любила свой большой деревянный дом на берегу Финского залива в окружении векового леса…
Немного попечалилась. Отправила фотографии сына перед выпускным бабушке и дедушке. Родители мужа были еще живы. Немного поболтала с ними по скайпу.
И отправилась жарить сырники.
Она понимала, что есть их особо некому. Это муж любил и радовался, как ребенок, если она их жарила. А сейчас… Ей бы хватило и одного. Дети вернутся только завтра, и это будет уже ночь воскресенья. Всяко не будут завтракать – как обычно. А ранним утром понедельника она закроет дом и отправится на работу в Звездную академию…
…Это была последняя мысль, которую она помнила перед черной ямой провала в памяти.
Потом невозможная боль – и она уже на корабле темных. Странно. Говорят, что ее спасли с военного корабля. Что она там делала? Подняли по тревоге? Но какая с нее-то польза на военном корабле? Если было нападение на колонии и следовало просчитать вероятности и расписать лучший сценарий обороны… Зачем ее было дергать? Осталась бы за своим мощнейшим компом в академии. Или в генштабе.
Может, связь прервалась? Колонию могли заблокировать. Тогда становилось понятным, зачем ее тащили на военном корабле. Но если ситуация критическая, тогда надо добраться к своим и помочь! Нужен какой-то узел связи. Срочно!
Наташа стала выбираться из капсулы. Тело слушалось плохо, мышцы ломило.
Шаг. Ноги не держат. Надо…
Пол несется ей навстречу. И она наяву слышит грохот разрывающихся снарядов. Потом пронзительный визг зажигательных бомб. И чей-то вопль: «Вытаскивай командующего!»
Паленая кожа. И паленые волосы. Они, когда горят, оказывается, потрескивают. И запах – от него просто выворачивает. И – вот уж удивительно… Когда боли много, она вдруг перестает ощущаться…
Я падаю, падаю, падаю… И все не могу коснуться Земли. Может, потому что я падаю вверх, в небо?
– На’Аталии… Придите в себя… На’Аталии, пожалуйста!
Она слышит голос – странный, говорящий на чужом языке. Голос, который так привык к властным интонациям, что нежные ему как-то и не идут.
– Да сделайте что-нибудь! – рычит этот голос.
И раздается еще один:
– Претемный, это ее решение – уйти или остаться. Тело не имеет несовместимых с жизнью повреждений.
Снова рычание. И она понимает, что властный ругается. Кажется, это орочий. Очень замысловато-неприличное определение.
– Зовите, лур… Больше ничего не остается.
– На’Аталии, останьтесь… Я прошу вас…
Этот голос не дает ей ворваться в небо. Стать свободной, как ветер.
И Наталье в какой-то момент становится интересно: какой он, хозяин этого голоса?
Она раскрывает глаза, видит склонившегося над ней мужчину. Понимает, что на коленях у него она и лежит.
И это явно не человек. Слишком изящные черты лица. Острые уши. Белым облаком обнимающие его фигуру длиннющие волосы, сильные нежные руки, гладящие ее по лицу. И глаза…
– Какой потрясающий цвет, – говорит она ему.
– Чего? – спрашивает он шепотом.
– Глаз. Я никогда таких красивых не видела.
– Живая! – выдыхает он с облегчением.
Глава седьмая
Наташа проснулась. Осторожно прислушалась к себе – что-то с ней было не так. Охнула болезненно – голова тяжелая, будто в нее насовали чего-то медного. Или свинцового?
– И что это такое? – пробурчала она негромко. – Перепила вчера, что ли?
Но дикой жажды не было. Засуха в Бодунах не наблюдалась.
Заворочалась, пытаясь найти позу поудобнее. Зацепилась за что-то теплое и жесткое.
– Э’тили моа, – раздался рядом бархатный мужской голос.
«Луна моя», – машинально перевела она на земной.
– Не вертись, спи, – продолжил мужчина.
Наташа взвизгнула.
– Ну, что еще? – Он распахнул изумительные сиреневые глаза.
– Я в постели с темным…
– С владыкой темных, – уточнил он.
– И что я тут делаю? – очень-очень осторожно спросила она.