Звездные трагедии
Шрифт:
Несмотря на оскорбления, я сопроводил потерпевшего в больницу. Через 15 минут в приемный покой вышел хирург и произнес: «Пулевых ранений нет, шок первой степени, большая потеря крови». К слову, водитель «Скорой помощи», который отвозил изуродованного львом человека, слег на две недели с тяжелым психическим расстройством…»
Кстати, сам Гуров тоже едва не последует по стопам шофера «Скорой», поскольку травля против него будет объявлена грандиозная. Его обвинят ни много ни мало в преднамеренном убийстве знаменитого животного. Поборники этой версии будут напирать на то, что Кинг, истосковавшись в четырех стенах по человеческому общению, хотел всего лишь поиграть со студентом, а не убивать его. Скорее всего, так оно и было. Однако откуда это было знать Гурову? Он-то стрелял прежде всего в хищника,
Между тем в защиту льва выступили многие представители творческой интеллигенции, в том числе руководитель Театра кукол Сергей Образцов. (В одной из газет он напишет: «Смертью своей Кинг доказал, что он друг, а не враг человека. Ведь за 10 или 15 минут даже овчарка успела бы загрызть человека, а Кинг оставил на теле пострадавшего только царапины».) Уже на следующее утро после трагедии он (вместе с Берберовыми) добился личной аудиенции у министра внутренних дел Николая Щелокова и поставил вопрос ребром: милиционерам, убивающим таких знаменитых зверей, не только не место в органах, их еще и судить надо. Щелоков тоже был вне себя от гнева. Как вспоминает сам А. Гуров: «Я, как участник акции по ликвидации взбесившегося хищника, выслушал от Щелокова длинный монолог, из которого узнал, кто я на самом деле, кто моя мать и другие близкие родственники и многое другое, связанное и с богом и с чертом. За то количество „крепких“ выражений, которые министр обрушил на меня, он мог бы получить по статье 206, часть 1 УК РСФСР (мелкое хулиганство) в совокупности пожизненное заключение…»
Однако решать судьбу младшего лейтенанта в одиночку Щелоков не решился и вызвал к себе в кабинет непосредственного начальника Гурова руководителя Управления уголовного розыска страны Игоря Карпеца. Когда тот вошел в кабинет министра, ситуация там была накалена до предела. Гуров сидел в углу совершенно раздавленный происходящим, а супруги Берберовы поносили милиционера последними словами и требовали от министра его крови. Образцов, как ни странно, хранил молчание. Поскольку Карпец уже успел ознакомиться со сводкой происшествий за вчерашний день и знал об убийстве Кинга, он сразу догадался, свидетелем чего является. А тут и сам Щелоков объяснил ему, зачем его вызвали на эту разборку.
– Ну, что будем делать, Игорь Иванович, с лейтенантом? – спросил министр. – Ведь это ваш подчиненный, он убивает львов. Да еще каких львов! Таким не место в милиции.
Карпец взглянул на Гурова. На том не было лица, и он обреченно ждал «приговора». И тут в генерале закипело чувство возмущения. Берберовы, да и Образцов, сконцентрировали внимание Щелокова на льве, зная к тому же его слабость к «творческой интеллигенции», которой он всегда хотел потрафить к месту и не к месту, наживая «капитал признания». О возможной же гибели человека – молчали. Поэтому свой первый вопрос Карпец обратил к Образцову:
– Сергей Владимирович, а почему вы молчите о человеке, который остался жив только благодаря этому лейтенанту? Чья жизнь, по-вашему, дороже: человеческая или жизнь льва? А если этот человек единственный кормилец в семье? Кто им возместит его? Вы или Берберовы будете содержать эту семью? Или, может быть, государство? Берберовы обязаны были следить за своим питомцем. Они виновны в происшедшем. Если он не трогал их, то это не значит, что он перестал быть хищником, и опасным. И последнее. А если бы на месте этого человека был кто-то из ваших близких, что тогда сказали бы вы? Требовали наказания лейтенанта или, наоборот, его поощрения?
Этот страстный монолог буквально обезоружил защитников льва. В кабинете наступило тягостное молчание. Почувствовав, что он свою миссию уже выполнил, Карпец обратился к министру с просьбой его отпустить. Щелоков согласился. А спустя десять минут, когда гости ушли, вновь вызвал генерала к себе в кабинет. И первыми его словами были:
– Вы знаете, Игорь Иванович, Образцов растерялся после ваших слов. Да и Берберовы поспешили закончить
– Ни в коем случае этого делать нельзя, – принялся убеждать министра Карпец. – Более того, лейтенант – молодец. Решителен. Быстро и точно сориентировался.
– Ну, хорошо, не будем его травмировать, – подвел итог министр.
Стоит отметить, что через некоторое время Карпец пригласил Гурова на работу к себе в главк – инспектором по предупреждению краж. Узнав об этом, Щелоков поначалу возмутился, но затем сменил гнев на милость и отцепился от Гурова. И в дальнейшем тот сделал хорошую карьеру в МВД.
Что касается льва Кинга, то его похоронили на даче того самого писателя Юрия Яковлева, где лев побывал незадолго до своей гибели. Кстати, пес писателя – файтерьер Чип – на следующий день после трагической смерти Кинга тоже умер. Говорят, от тоски по новому другу. А Берберовы вскоре завели нового льва, причем деньги на него им собрала столичная творческая интеллигенция, которая после трагедии с Кингом очень им сочувствовала. Но эсперимент завершился трагически: в 1980 году лев задрал сына Берберовых Рому, скальпировал хозяйку Нину Петровну, которая потом потеряла рассудок. С тех пор больше ни у кого из советских граждан не возникала мысль воспитывать львов или других хищников в домашних условиях.
Нож и пламень
Станислав ЖДАНЬКО. Микаэла ДРОЗДОВСКАЯ
В 1978 году в советском кинематографе случились сразу две трагедии. Погибли молодой актер Станислав Жданько и уже достаточно популярная киноактриса Микаэла Дроздовская. Однако одинаковыми эти трагедии назвать нельзя, поскольку к ним привели совершенно разные причины.
С. Жданько родился в 1954 году в Сибири в простой семье. После окончания средней школы поступил в Новосибирское театральное училище, но затем перевелся в Москву в Театральное училище имени Щукина. В кино начал сниматься, еще будучи студентом.
Первый серьезный успех пришел к нему в 1977 году, когда на экраны страны вышел фильм режиссера Владимира Рогового «Несовершеннолетние» (это он снял знаменитых «Офицеров»). Жданько играл в нем одну из главных ролей вернувшегося из заключения боксера, который вместе с другом, бывшим десантником, расправляется с группой хулиганов, терроризирующих район. Картина имела бешеный успех у публики и заняла в прокате 1-е место (44,6 млн. зрителей). Казалось, что после этого молодого актера ждет прекрасная карьера в кино, еще более горячая любовь и почитание зрителей. Однако достичь большего Жданько так и не удалось: в 1978 году он погиб. Произошло это при следующих обстоятельствах.
Еще будучи студентом Театрального училища имени Щукина, Жданько считался одним из самых талантливых учеников. В студенческом спектакле «Преступление и наказание» он потрясающе играл Раскольникова, и его исполнение восхищало многих. Среди них известную актрису кино и Театра имени Вахтангова Валентину Малявину. Она вспоминает:
«Еще мальчиком, когда он учился в Новосибирском театральном училище, а мы были там на гастролях, он часто подходил ко мне после спектаклей. Покупал открытки в киоске, я их подписывала. Спустя несколько лет, в Москве, он появился у нас в массовке, но сильно изменился. Привлекал к себе слишком много внимания, громко разговаривал, ходил в кирзовых сапогах, в таком деревенском стиле, под Шукшина. Но вот в спектакле „Преступление и наказание“ на сцене оказался всепонимающий человек с углубленным в себя взглядом, и ничего общего с тем развязным парнем. Думаю: „Сколько же ему лет? Что-то он очень много всего понимает“. В общем, его решение Раскольникова полностью совпало с моим восприятием. От этого совпадения у меня после спектакля забилось сердце, началась тахикардия, колотун. Мальчик, студент, который мне категорически не нравился, и такая проникновенность. Я зашла за кулисы к Женечке Симоновой, игравшей Дуню, поздравила ее, а он стоит в стороне, ждет, весь в напряжении. Наклонила его к себе, поцеловала, повернулась и ушла… Спустя какое-то время мы с вахтанговскими артистами были на юбилее нашего училища. Вокруг шум, смех, оглядываюсь, а сзади Стас. Наклоняется и целует край моей юбки. Посмотрела внима-тельно на него, он протянул мне руку. Все…»