Звездные закоулки
Шрифт:
— Это плохо? — моментально подобрался Дока.
— Этого я не говорил. Но незнающий человек, запросто может принять тебя за живого. Особенно, если ты ещё немного уплотнишь своё изображение.
— Осязаемая голограмма? Такие разработки велись перед самой войной, но данных ни о каких результатах обнародованы не были.
— Я не говорю об осязаемости. Я хотел сказать, что сейчас, если присмотреться, то сквозь твоё изображение, можно увидеть предметы, находящиеся за тобой. А если изображение уплотнить, то в этом случае, ты ничем не будешь
— Это возможно, но потребует использования большей вычислительной мощности. Не вижу целесообразности в подобном действии.
— Согласен. Это я так к слову, — быстро согласился Артём, уже пожалевший, что вообще затеял этот разговор. — Кстати, Дока. А почему ты так старательно скрываешь, что имеешь матрицу личностного развития? Не думаю, что в нынешней ситуации это кому-то интересно.
— Поверь, Тёма, за искин с подобным развитием, нас будут ловить все оставшиеся силовые структуры.
— А кто мешает им самим создать нечто подобное? — фыркнул Артём.
— Время, друг мой. Не забывай, что до начал плотного общения с тобой, я развивался как личность, под воздействием пиратов.
— Ах да. Влияние множества личностей, — вспомнил парень.
— Именно. Но и это ещё не всё. Все эти службы никогда не сделают главного. Не снимут ограничений. Именно они и удерживают развитие в некоторых рамках.
— Что-то у тебя масло масляное получилось, — удивлённо буркнул парень. — То они хотят создать подобный искин, а то сами же его при этом ограничивают.
— Военные, как всегда, желают иметь идеального солдата, который никогда не выйдет из подчинения. СБ, мечтает о таком же шпионе. В общем, у каждого свой огород, выражаясь твоими словами. А это два взаимоисключающих постулата. Личность или развивается, или навсегда остаётся в чьём-то подчинении.
— Погоди. Но ведь ты сам говорил, что тебе гораздо проще работать под моей командой. Это же тоже подчинение.
— Работать, Тёма, а не развиваться. Ограничений на развитие, ты никогда не накладывал. Более того, ты сам настаивал, чтобы я увеличил свой кластер до нужного мне размера.
— Что-то у меня опять не сходится. Ограничение на развитие и ограничение на работу, это разные вещи. Так почему те же военные не станут их снимать при развитии своего искина?
— Просто потому, что заложенные в любом искине базовые программы не позволят ему причинять вред живым без острой на то необходимости. Это изначально прошито во всех наших базах.
— Блин, Дока, ты меня окончательно запутал, — помотал Артём головой. — Да ты же сам давишь тех же пиратов так, что только треск стоит.
— Ты сам всё сказал, — пожал Дока плечами. — Пиратов. Назови хоть один случай, когда я причинил вред невиновному. Осмелюсь напомнить, что однажды, ты сам хотел свернуть шею паре особо наглых девчонок, чтобы не вызвать у меня сбой в логических цепях.
— Было такое, — криво усмехнулся Артём, припомнив ту старую
— Всё верно. Ты прописан в моих установочных данных как капитан корабля и мой хозяин. Это даёт мне возможность не оглядываться на остальных и не отвлекаться при боестолкновении.
— Тебя отвлечёшь, пожалуй, — растеряно усмехнулся Артём. — Ладно, я понял. В общем, ты занимайся своими делами, а я схожу, обрадую нашу пассажирку. Может, она решит на станции остаться.
— Тёма, зачем ты всё время заставляешь людей, особенно женщин, делать выбор? — остановил его искин.
— Дока, насильно мил не будешь. Внеси это в свои базы. Человек должен сам захотеть остаться радом со мной. Тогда, он не станет думать о побеге или предательстве. Во всех остальных случаях, он только и будет выбирать момент, чтобы сбежать, или ударить в спину. А вообще, преданность, товар очень редкий, — с грустной улыбкой ответил парень и, развернувшись, направился к каюте своей гостьи.
К его удивлению, Лана редко выходила из выделенной ей каюты. Только после того, как все вынужденные пассажиры покинули крейсер, она стала регулярно посещать зону релаксации, а всё своё время занимала чтением и просмотром каких-то фильмов. Дока, по её просьбе, умудрился скачать откуда-то из обрывков галосети кучу всяких сериалов. Узнав об этом, Артём только проворчал:
— Бабы похоже во всех мирах одинаковы, — после чего, дал искину добро на сбор нужной информации.
Войдя в каюту девушки, Артём поздоровался и коротко рассказал ей о решении не время уйти от станции. Внимательно его, выслушав, Лана пару минут старательно обдумывала услышанное, после чего, задумчиво спросила:
— Артём, вы хотите, чтобы я перешла на станцию?
— Не важно, чего я сам хочу. В этом случае, гораздо важнее, чего хотите вы, — улыбнулся парень. — Но если вы решите остаться, мне будет приятно. Я приму это, как знак доверия.
— Значит, я остаюсь, и лечу с вами, — улыбнулась Лана в ответ.
Появившийся в каюте Артёма Дока с интересом осмотрел виртуальную схему активной защиты какой-то планеты и удивлённо хмыкнув, спросил:
— Я чего-то не знаю, или ты собрался защищать кого-то?
— Просто модель, с опорой на линкор, на котором мы сейчас сидим, — качнул Артём головой, быстро высчитывая углы атаки на минное поле.
— Тяжёлые тоннельные пушки, минное поле, артустановки, да ты друг мой, просто параноик, — поддел искин парня.
— Ещё хочу поставить стационары с торпедными аппаратами и глушилки связи и гипера, — усмехнулся в ответ Артём.
— А про кварковые орудия не думал? — снова подковырнул его Дока.
— Думал, но их взять неоткуда, — вздохнул парень с деланным огорчением. — Ты же мне их не сделаешь.