Звездный единорог. Пьесы

Йетс Уильям Батлер

Кухулин

Не богохульник я.КонхобарТы презираешьИрландских королев и не признаешьСвоим ребенка, если он родится.

Кухулин

Когда же я такое говорил?

Конхобар

Забыть не в силах, как ты похвалялся,Когда на празднике напился эля,Что, воинскому делу обучаясьВ Шотландии, ты королеву встретилС лицом, как камень, белым и, как пламя,Власами рыжими. Любил ты многих,Но от нее, воительницы храброй,Лишь от нее вдруг захотел ты сына.

Кухулин

Смеешься

над "воительницей храброй",Ведь с прялками тебе привычней знаться,Ты терпишь рядом только тех из женщин,Которые твердят ежеминутно:"Ах, как ты мудр! " – "Не хочешь ли ты кушать?" "Что мне надеть, чтоб угодить вам, сэр?"Щебечут так они все дни и ночи.Воительница! В этом нет насмешки,Ведь ты ее не видел, Конхобар,Когда, откинув голову назад,Она смеялась, натянув поводья,Когда она серьезно рассуждала,Сев к очагу, и, будто от вина,Взгляд у нее темнел, когда любовнойОна пылала страстью... Пусть бездетна,Она прекрасней всех на свете женщин,Она могла бы королей рожать.

Конхобар

Ты помнишь ли, о чем мы говорили?Известна мне та женщина, которойХвалы теперь возносишь, – это Айфе.Возненавидела она тебяИ не упустит шанса, чтоб потужеНа Кухулине петлю затянутьИль земли захватить твои, на помощьПризвав все воинства на свете.

Кухулин

Что же,Меня совсем не удивляет это,Ведь для меня любовь, что поцелуйВо время битвы или перемирьеВоды и масла, света с темной ночью,Горы с долиной, огненного солнцаС холодною, скользящею луной Лишь передышка краткая в войнеПротивников, не знающих покояВ три раза дольше, чем известен край наш.

Конхобар

Послушай, Айфе начала войну,Число; врагов становится все больше,Все крепче их удары в наши стены,А ты сердиться вздумал на меня.Едва заговорю, твой разум бьется,Как ласточка, попавшаяся ветру.

За дверью на фоне голубого морского тумана появляется множество старых и молодых Королей, среди которых три Женщины. Две из них несут в руках сосуд с огнем, а третья время от времени бросает в огонь благовонные травы, чтобы он ярче горел.

Взгляни, за дверью славные мужиНас ждут: советники мои седые,И короли из юных, и танцорыАрфисты тут, с которыми ты кутишь, И всех их единит одна тревога.Ужели ты не подчинишься долгуИ не спасешь страну от жалкой доли?И ты, и я всего лишь половинки Мне мощь твоя нужна и жар сердечный,Тебе ж расчетливый мой разум нужен.

Кухулин (подходит к двери)

О вы, возросшие в гнезде высоком,Вы, ястребы, летавшие со мною,Глядевшие на солнце, снова вместеМы можем полететь по воле ветра.Король же требует повиновенья,С утра одно и то же он твердит.Я больше не могу. Скорей в конюшнюПусть колесницы запрягают быстро,Не медля, шлите вестников к арфистам,Найдем поляну где-нибудь в лесуИ спляшем там.

Молодой Король

Дай клятву, Кухулин,Хотим мы, чтоб на верность дал ты клятву.

Кухулин

На верность чтоб поклялся Конхобару?

Короли

Да! Да! Да! Да!

Молодой Король

Дай клятву Конхобару.

Конхобар

Из них никто не хочет беспокойстваС тех пор, как стали жить они в достатке.

Кухулин

Так

кто ж переменился – я иль вы?И я опасен стал? Да нет, неправда.Теперь другие вы при женах, детяхИ не хотите следовать за мной,А я, как прежде, словно птица волен,Хотя пора бы годам кровь разжижитьИ успокоить буйный нрав. Ну нет!Я тот же Кухулин, Но воля ваша,И я клянусь на верность солнцем, светом,Водой, луной и воздухом. Еще?

Конхобар

Огонь зажжен от наших очагов,Свидетели мои – мужи седые,Твои – младые короли. Пусть женыОгнем очистят все дома, порожкиИ по обычаю закроют двери,Потом споют нам то, что сочинилиЗаконники былых времен, чтоб выгнатьОтсюда всех колдуний. Клятвой можноСвязать свободу мужа, не жены,Так пусть звучат слова, которымиПрогоним жен, познавших превращенья,Колдуний, взявших ветры в свой полон.

Конхобар всходит на трон.

Женщины (после первых нескольких слов они поют совсем тихо, чтобы все прислушались к их словам)

Ты гори, огонь, гори,И колдуний ты гони,Пусть не губят никогоИ не рушат ничего.Пусть бежит исконный врагОт тебя, порог, от тебя, очаг,Вы гоните нечисть прочь,Нецелованную дочьТех стихий, что для людейТайна неба и морей.Ведьмы, на погибель королям,Взяв песка и глины пополам,Лепят кукол – в реку опускатьИ позлее колдовать.Могут в псов они их обратить,Чтобы мучить и убитьИз каприза одного.Заколдован если кто,За колдуньями пойдет,Путь-дорогу к ним найдет,Чтобы силу им отдатьСамому бессильным стать.Ведьмы ж умастят себяОт макушки до носка,Взяв единорога жир,Чудесной силы эликсир.Трижды будет жалок тот,Немощный, больной урод,Кто к колдуньям в плен попал,Он, считай, уже пропал.Горький и смертельный ядЛаски сладкие таят,И целуют ведьмы, чтоб учить:"Будешь ненависть любить".На любовном колесеГоловы теряют все,Но колдуньям мил пожар,Если дан им верхний жар.Все мечи пусть вволю пьютИ на землю пусть не льютЭль из древней чаши сейКлятва будет тем верней,Чтоб не взял у нас наш врагНаш порог и наш очаг.

Кухулин (говорит, пока они еще поют)

Я клятву дам и стану с этих пор,Кем вы желали видеть Кухулина,Птенцы из моего гнезда, однакоНе думал я, что немила вам станетТа жизнь, с которой кровь бежит быстрее,Пусть коротка она. Да и свободныйВам прежде был приятен дар. Ну, что ж.Покончим с прошлым. Слово я сдержу.Негоже требовать назад подарки.Коли, взбрыкнув, конь рушит колесницу,То получает взбучку. Как быть с клятвой?

Две Женщины, продолжая петь, склоняются перед Кухулином, держа сосуд над головой. Он простирает руки над огнем.

Клянусь покорным быть я Конхобару,Клянусь я в верности его сынам.

Конхобар

Теперь едины мы, как это пламя,Тебе принадлежит мой разум, мне жеИ сила, и воинственность твоя.Мечи в огонь, чтобы всегда служилиПорогу с очагом.

Короли полукругом встают на колени перед Женщинами и Кухулином, который опускает меч в огонь. Короли тоже опускают свои мечи в огонь. Третья Женщина стоит в глубине сцены возле большой двери.