Звездный Герб

Хироюки Мориока

Джинто вошел в кают-компанию и увидел Лафиэль.

– Ты уже дописала свой отчет? – спросил он.

– Да, – Лафиэль обернулась к нему и указала на большой экран на стене, – Что думаешь о Лакфакалле?

Столица была подобна большому городу в ночи – неразборчивая мешанина огней и движения. Джинто она показалась похожей на миниатюрную модель Галактики.

– Потрясающе! Даже внушительнее, чем я мог подумать.

Лафиэль довольно улыбнулась. Джинто взял кофе и уселся рядом с ней.

Он не лгал – город был действительно великолепен.

Однако его вид вызывал в сердце юноши и совсем другое чувство. Одиночество.

Хотя его путешествие от графства Вораш до столицы изрядно затянулось, оно, наконец, подходило к концу. И это означало, что ему придется попрощаться с Лафиэль – скорее всего, навсегда. Сама же она, несмотря на грядущее расставание, почти все время полета оставалась в собственной каюте, где составляла какой-то рапорт для Звездных Сил, и покидала ее только в перерывах.

– Капитан уже сказал тебе? – спросила Лафиэль.

– Нет, а о чем?

– Мы направляемся в Имперский Дворец.

– Прямиком? – он откинулся в кресле.

– Да. У Императрицы Рамаж есть вопросы.

– К тебе? – с надеждой спросил Джинто.

– Нет. Ну, да, и ко мне тоже. Но сначала она желает говорить с тобой.

Джинто нервно хохотнул.

– Наверное, для тебя это будет проще, ведь ты же ее внучка.

– Прошел год с тех пор, как я последний раз видела ее.

– Тогда у вас определенно найдется, о чем поговорить!

– Возможно, и так, но ее Величество очень занята, – сообщила Лафиэль, – Не забывай, что Империя вступила в войну.

– Разумеется. Ты слышала какие-нибудь новости?

Она помотала головой.

– А что? Тебя это беспокоит?

– Конечно. Вспомни, где мой родной мир.

Графство Хайде оказалось по другую сторону линии фронта. Надо сказать, Джинто не был там особенно популярен – люди звали его "сыном предателя". Поскольку Королевство Илис имело кольцеобразную форму, связь с этой территорией все еще сохранялась. Но одна лишь мысль о том, что Мартин может быть занят врагом, как маркизат Сфагнов, заставляла Джинто вздрогнуть. Народ на его планете, вероятно, будет более лоялен к Объединенному Человечеству, чем граждане Класбула, просто потому, что очень многие на Мартине все еще ненавидели Ав. Джинто не хотелось даже думать о том, что случится с его отцом, если Мартин будет захвачен. Даже хотя граф Хайде почти не принимал участия в жизни Джинто, он был последним близким ему человеком.

– Ох, ты прав, – Лафиэль понурилась.

– Все нормально. Я и сам об этом не задумывался, пока мы были на Класбуле.

– Просто тогда у тебя были проблемы несколько иного толка.

– Иногда я восхищаюсь твоей манерой преуменьшать масштаб событий, Лафиэль. Это тоже родовая черта императорской династии?

– Дурак.

В фокус камеры попала ближайшая структура из множества, составляющих столицу. Она состояла из нескольких сфер, соединенных между собой и усеянных штырями, похожими на антенны. Между антеннами суетливо перемещались

какие-то многочисленные мелкие объекты. Джинто строение показалось самым диковинным и бестолковым из всех, что он видел. Оно напоминало гигантский живой организм, зашедший в полный эволюционный тупик.

– Это большой автоматический военный завод, – сообщила Лафиэль, – Здесь был построен "Госрот".

– Здорово!

– А это детская, – она указала куда-то за верфь, – Таких очень много в столице. Это замкнутые камеры, где нет искусственной гравитации, чтобы дети постигали основы поведения в невесомости и учились использовать свою тиару. Если мы не обучимся этому в младенчестве, пока мозг еще не сформировался окончательно, тогда наше пространственное чувство не разовьется должным образом.

Взяв на себя роль гида, Лафиэль продолжала объяснять. В свою очередь, Джинто изображал должное благоговение. Но он не мог запретить себе думать о том, пугает ли ее предстоящая разлука так же, как и его?

Почти сразу после приземления в Императорском Дворце перед Джинто появился внушительного вида камердинер, который увел его прочь от Лафиэль. Это разделение напомнило юноше о неприятном случае в баронстве Фебдаш, но, разумеется, тут у него не было поводов бояться чего-то подобного. Слуга отвел Джинто в большую ванную, где тот смог расслабиться в бассейне с горячей водой.

Когда он вынырнул, бодрый и чистый, его уже ждала свежая одежда. Как и предсказывал бортовой врач, его плечо уже вполне зажило – новая кожа наросла поверх раны, оставленной лазерным лучом, и кость больше не болела. Он оделся в нижний облегающий комбинезон и дворянскую длинную мантию. Новые тиара и браслет лежали тут же, взамен тех, что остались в баронстве Фебдаш. Полностью переодевшись, как подобает имперскому дворянину, Джинто вызвал камердинеров.

– Сюда, пожалуйста, – сказал один из них.

Джинто вышел на мобильную платформу, ждавшую в коридоре.

– Прошу вас, сюда.

Кивнув, он шагнул на платформу. Слуга нажал несколько кнопок на панели, и платформа пришла в движение.

– Куда мы едем? – спросил Джинто.

– Мне поручено сопроводить вас в комнату ожидания в главном зале аудиенций.

– Зал Аудиенций? Я думал, он предназначен только для самых важных церемоний…

– Да.

– И мы идем туда, потому что…

Брови камердинера поползли вверх.

– Вы, правда, не знаете?

Джинто попытался рассмеяться, но вышло как-то нервно. Если бы это было возможно, он не хотел, чтобы еще больше людей поняли, что он разбирается в происходящем вокруг меньше, чем садовая улитка в устройстве поливочного робота.

– Прекрати нервничать, Джинто, – упрекнула Лафиэль, потягивая какой-то напиток, пахнущий фруктами.

– Я делаю все, что в моих силах, но ты просишь слишком многого, – Джинто не мог заставить себя успокоиться, – Как мне себя вести? Есть какой-то особенный этикет для таких случаев?