Звездный колокол
Шрифт:
Ит улыбнулся.
— На память фотографировались, в последний день, перед тем как мы ушли на Орин через домодедовский портал, — пояснил он. — Подожди, Тим. Я перед отъездом был в кабинете, фото там нет.
— Она его от вас прячет. — Артем вздохнул. — Может, расстраивать не хочет?
— Я бы не расстроился. — Скрипач призадумался. Скорее всего, не хочет, чтобы мы видели… из-за того, что Ройе.
— Ну что за жизнь такая? — в пространство пожаловался Ри. — Кто придумал этот идиотизм?
— Какой? —
— Что нельзя быть с теми, с кем хочется. — Ри встал, поднял с земли рюкзак, закинул за плечи. — Кир, поднимай народ. Надо двигаться.
Дождь прекратился только на третьи сутки, когда, собственно, группа уже почти добралась до нужной точки. Полдня потратили на то, чтобы высушить аппаратуру и как-то подсушиться самим. Болото, по которому шли весь последний день, этому не способствовало, но точка, по счастью, находилась на одном из относительно сухих участков.
— Где зеленая трава, не ходите, — предупредил проводник. — Зеленая трава — совсем болото.
— Где оно тут не совсем, — зло пробормотал Кир, услышав это заявление. И перестроил группу, на всякий случай.
Вывалы леса, оставшиеся со времен падения Тунгусского метеорита, производили тягостное, гнетущее впечатление, а уж об «удовольствии» пробираться через них, да еще с выкладкой, говорить не приходилось. Полусгнившие стволы, через которые прорастала трава, путешествию очарования не добавляли. Впрочем, точно так же, как и само болото.
Скрипач, разумеется, начал подкалывать проводника.
— А метеорит правда был? — спрашивал он с интересом. — Да вы что… Вот где-то тут прямо и шарахнуло?
— Шарахнуло, — важно подтвердил проводник. — Где-то тут.
— А я думал, бабьи сказки, — покачал головой Скрипач.
— Не, не сказки. Деревья поваленные видал?
— Ну, видал.
— Вот и «ну». Баранки гну. Был он тут. А вы с какого института? — поинтересовался проводник. — Тут у нас с институтов часто ходят. Геологи?
— Не, физики, — беспечно отмахнулся Ри. — Будем магнитные поля измерять.
— Магниты искать, что ли? — удивился проводник. — Тут вроде нет руды никакой.
— Нет. Будем смотреть, как тут магнитное поле планеты себя ведет.
— Ишь ты, — уважительно покачал головой проводник. — А дальше потом куда направитесь?
— Обратно в институт, — отрезал Ри. — Расчеты делать.
Проводник на поверку оказался записным трепачом, избавиться от которого было весьма сложно. Когда, наконец, поставили лагерь, он принялся шататься от одной палатки к другой, и выискивать себе жертву, которой можно будет рассказать множество баек — и про метеорит, и про каменные столбы, и еще черт знает про что.
А жертва все никак не находилась.
Боевики проводника, понятное дело, игнорировали — все рауф, как один, вдруг массово
А вот Артем и Тимур вовремя сориентироваться не успели, поэтому до самого ужина были вынуждены выслушивать долгий обстоятельный рассказ, изобилующий мистикой и прочими глупостями.
— Я больше не могу, — Тимур во время ужина подсел к Скрипачу. — У меня от него уже голова распухла.
— Гони в шею, — тихонько посоветовал Скрипач.
— Не получается. Можно, мы в вашей палатке час посидим? Вдруг он нас потеряет?
Скрипачу стало жалко излишне интеллигентного Тимура, и он кивнул.
— Чего уж там, прячьтесь. А вообще, надо учиться…
— Чему? — не понял тот.
— Посылать людей туда, где рак на горе, и все такое, — объяснил Скрипач.
— Да неудобно как-то, — Тимур поежился. — Отец в свое время говорил, что если тебе что-то в тягость, то лучше перетерпеть, чтобы потом стыдно не было.
— В чем-то он прав, наверно, — пожал плечами Скрипач. — Но не до такой же степени.
Следующие четверо суток вычисляли точные границы площадки. Мероприятие это иллюстрировало известную поговорку «гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить» — то, что на Балаклавском заняло два дня, тут грозило растянуться черт-те на сколько. Одно дело — ходить по лесопарку, другое — скакать с кочки на кочку с «дельтой» за плечами, и это при том, что весила проклятая «дельта» двадцать килограмм.
После того, как вычислили границы, принялись выстраивать узловые точки. В результате утопили в болоте две «беты» (одну, правда, удалось достать, зато вторую затянуло так, что с мыслью вытащить ее быстро распрощались), а Рокори умудрился простудиться, и потом сутки не мог работать.
Скрипач на площадке дневал и ночевал, а вот Иту и Ри находиться на ней было чем дальше, тем труднее — площадка оказалась «активной», гораздо более «активной», чем такая же на Змеином острове, и ходить по ней и что-то при этом еще делать им с каждым днем становилось все тяжелее.
— Не понимаю, — жаловался Ри. — Меня оттуда выносит. Мне словно пинка дают, мягко творя.
— Какого там «пинка», — морщился в ответ Ит. — Это ты еще мягко выражаешься. Ладно, уже немного осталось.
На шестые сутки, вечером, за ужином, Скрипач решился. Все эти дни он думал только об одном, но поделиться своей мыслью с друзьями рискнул только сейчас, когда, по сути, все было уже готово для того, чтобы снять точную схему по сегментам.
— Слушайте, а давайте я все-таки попробую, — предложил он.