Звездный король. Машина смерти
Шрифт:
Уорвив долгое время изучал снимок, потом что-то неразборчиво буркнул. Джерсен протянул ему еще одну фотографию. На этот раз на экране возник вид, открывающийся снизу, из долины: река, бегущая, извиваясь, куда-то вдаль; деревья, возносящиеся на невиданную высоту по обеим берегам реки. Кроны деревьев, смыкаясь над плавно текущей водой, создавали нечто вроде туннеля, конец которого терялся в туманной дымке.
Уорвив перевел дыхание.
— Прекрасная планета, не буду спорить. Очень гостеприимный мир. А как насчет состава атмосферы и биогенеза?
— Идентичны
— Если эта планета, как вы утверждаете, действительно необитаема и еще никем не открыта, то независимый разведчик может назначить за нее практически любую цену. Но, понимаете ли, я ведь не вчера на свет родился: а что, если этот снимок сделан в другом месте? На Земле, например, где природа весьма сходна с этой?
Вместо ответа Джерсен кинул на стол третью фотографию. Уорвив опустил ее в проектор. На экране возник какой-то странный объект, снятый с расстояния шести-семи метров, — тот, что на первом снимке напоминал цветущий куст. Им оказалось грациозное существо полугуманоидного типа. Оно стояло на стройных ногах, переливаясь на солнце нежными красками: серой с серебристым оттенком, голубовато-зеленой… Пурпурно-салатные глаза глядели с головы, имеющей совершенную яйцевидную форму; кроме этих глаз, больше на «лице» существа не было ничего. Из плечей тянулись напоминающие руки отростки, разветвляющиеся и переплетающиеся друг с другом, на конце которых пышным веером раскинулись листочки, напоминая павлиний хвост.
— Это существо, как бы оно ни называлось…
— Тихолт назвал их дриадами.
— …Просто уникально. Такого я никогда не видывал. Если это не фальшивка, в чем я, к сожалению, уверен, то планета действительно прекрасна, как вы, впрочем, и утверждали.
— Я не утверждал ничего. Это слова Тихолта. Он мне говорил, этот мир настолько прекрасен, что он не мог ни остаться там, ни расстаться с ним.
— Значит, теперь памятью монитора Тихолта владеете вы.
— Да. Я хочу продать ее. Но, увы, пока рынок ограничен только теми, кто обладает доступом к дешифрующей ленте. Из всех этих лиц право первого слова будет предоставлено тому, кто являлся спонсором Тихолта.
Уорвив медленно изучал Джерсена.
— Должен сказать, подобное донкихотство меня несколько озадачивает. Вы не слишком-то похожи на последователя этого славного рыцаря.
— А вы судите о человеке по его поступкам, а не по первому впечатлению.
Уорвив пренебрежительно приподнял брови.
— Я, пожалуй, мог бы кое-что предложить вам в обмен на память этого монитора, — сказал он. — Например, две тысячи севов сейчас и еще десять тысяч после осмотра планеты. Может, чуть больше.
— По правде говоря, я постараюсь продать этот мир за самую высокую цену, которую мне предложат, — ответил Джерсен. — Но сначала мне хотелось бы побеседовать с мистером Келле и мистером Деттерасом. Скорее всего, спонсором Тихолта был кто-то из них. А вот если ни один из них не заинтересуется моим предложением, тогда…
— А почему вы собираетесь говорить именно
— Кроме вас только они имеют свободный доступ к дешифрующим лентам.
— Могу я поинтересоваться, откуда вам это стало известно?
Мгновенно вспомнив просьбу Паллис Атроуд, Джерсен ощутил укол совести.
— Один молодой человек на площади рассказал мне. Должно быть, это всем известно.
— Болтают слишком много, — проворчал Уорвив, губы его сердито сжались в тонкую полоску.
Джерсен все порывался спросить, чем занимался весь прошлый месяц сам Уорвив, но обстоятельства разговора никак не способствовали такому вопросу. А спрашивать прямо в лоб просто глупо: если Уорвив и есть Малагате, он сразу поймет, что здесь что-то кроется.
Уорвив постучал пальцами по крышке стола и поднялся.
— Если хотите, через полчаса я мог бы пригласить сюда мистера Келле и мистера Деттераса, и вы изложите им свои требования. Вас это устроит?
— Нет.
— Нет?! — воскликнул Уорвив. — Но почему?
Джерсен тоже встал.
— Поскольку дело это не касается непосредственно вас, я бы предпочел переговорить с мистером Келле и мистером Деттерасом с глазу на глаз, и на своих условиях.
— Дело ваше, — холодно уронил Уорвив, поджав губы. Но, не удержавшись, продолжил: — И все-таки я никак не могу понять, что вам надо. Мне что-то плохо верится в вашу искренность. Однако давайте попробуем с вами договориться.
Джерсен молча ждал.
— Келле и Деттерас занятые люди, — пояснил Уорвив. — Встретиться с ними гораздо труднее, чем со мной. Я сделаю так, что вы увидитесь с ними без всяких официальных проволочек. Если хотите, можно даже сегодня. Может быть, кто-то из них признается, что заключил договор с Луго Тихолтом. Но в любом случае после беседы с Келле и Деттерасом вы должны будете сообщить мне о ее результатах, и, если они сделают вам какие-либо предложения, вы дадите мне возможность предложить больше.
— Другими словами, — заключил Джерсен, — вы хотите придержать эту планету для себя?
— А почему бы и нет? Монитор уже не является собственностью университета, теперь его владелец непосредственно вы. И если уж говорить начистоту, то именно на основе моего пожертвования возник фонд 291.
— Вполне резонная просьба.
— Значит, вы согласны на мои условия?
— Да. Но, надеюсь, вы понимаете, что это произойдет только в том случае, если спонсор Тихолта откажется от права первого слова.
Глаза Уорвива превратились в узкие щелочки, губы изогнулись в циничной ухмылке:
— Хотел бы я знать, почему вы так настаиваете на этом?
— Ну, может, где-то в глубине души я все-таки немного Дон-Кихот, мистер Уорвив.
Уорвив развернулся, бросил пару слов в интерком, выслушал ответ и снова повернулся к Джерсену.
— Ну что ж. Сначала вы можете встретиться с мистером Келле, а потом с мистером Деттерасом. После чего сообщите мне о результатах вашей беседы с ними.
— Договорились.