Звездный путь (сборник). Том 4
Шрифт:
— Фанни Мей, — ошарашенно повторил Мак-Кей. «Как бы мне увидеть эту проклятую штуку, — подумал он. Где ее лицо?» — Мой спутник — Алихино Фурунео, планетарный агент Бюро Саботажа. — «Фанни Мей! Проклятье!»
— Рад познакомиться с вами, — сказал калебан. — Разрешите спросить вас о цели вашего посещения?
Фурунео почесал правое ухо.
— Как мы слышим все это? — пробормотал он, качая головой. — Я понимаю слова, но…
— Неважно, — пробурчал Мак-Кей. Он повернулся к «половнику» и сказал. —
— Я принимаю ваш вопрос, — сказал калебан.
— Принимаете мой вопрос?
Мак-Кей попытался покачать головой, чтобы таким образом, если удастся, обнаружить хоть признаки внешности того, кто, как он предполагал, имел видимую субстанцию.
— Что вы делаете? — спросил Фурунео.
— Я пытаюсь разглядеть его.
— Вы ищете видимую субстанцию? — спросил калебан.
— Да, — сказал Мак-Кей.
«Фанни Мей, — подумал он. — Это напоминает открытие планеты Говахия, когда первый исследователь-землянин встретил лягушкоподобного говахинца, а тот представился ему как Вильгельм. На каком из девяноста тысяч миров калебан откопал это имя? И почему?»
— Я создам отражение, — сказал калебан, — которое спроектируется снаружи и покажет мою внешность.
— Мы его увидим? — прошептал Фурунео. — До сих пор никто не видел калебана.
— Ш-ш-ш-ш.
Что-то диаметром в полметра, овальное, зеленое, голубое и оранжевое, без видимой связи с находящимися здесь предметами, материализовалось над гигантским «половником».
— Представьте себе это как сцену, на которой перед вами появляется мое «я», — объяснил калебан.
— Вы что-нибудь видите? — спросил Фурунео.
Зрительные нервы Мак-Кея создали неопределенное ощущение чего-то живого, что бестелесно и ритмически танцевало в цветном овале, словно морской прибой в пустой раковине. Ему вспомнился его одноглазый друг, и как трудно было сконцентрироваться на его единственном глазу и не замечать второй, пустой глазницы. Почему он, идиот, не хотел купить себе новый глаз? Почему он мог…
Мак-Кей сглотнул.
— Это самая странная вещь, которую я когда-либо видел, — прошептал Фурунео. — Вы видите это?
— Я верю вам, — сказал Мак-Кей.
— Попытка визуального наблюдения не удалась, — сказал калебан. — Может быть, я использовал недостаточный контраст.
Мак-Кею показалось, что он услышал печальные нотки, и он спросил себя, не было ли это слуховой галлюцинацией. Может быть, калебан сожалеет о своей невидимости?
— Это хорошо, — сказал Мак-Кей. — Мы теперь можем говорить о калебане, что…
— Может быть, зрение к этому непричастно, — прервал его калебан. — Мы находимся в таком состоянии, когда помочь ничем нельзя. «С таким же успехом можно спорить с ночью», — сказал один поэт.
Казалось, калебан
— Вы чувствуете это? — спросил Фурунео.
— Да.
Глаза Мак-Кея горели от напряжения. Он часто мигал. Между двумя миганиями он увидел внутри овала что-то похожее на цветок — ярко-красный, пронизанный черными венами. «Цветок» медленно распустился, вспыхнул, пропал, распустился снова. Мак-Кей, полный сострадания, почувствовал потребность протянуть руку и коснуться его.
— Как прекрасно, — прошептал он.
— Что это? — шепотом спросил Фурунео.
— Я думаю, мы видим калебана.
— Мне хочется плакать, — сказал Фурунео.
— Возьмите себя в руки, — крикнул Мак-Кей.
Он откашлялся. Странные эмоции бушевали в его душе. Они, словно клочки некогда единого целого, взаимопроникающие в беспорядочном кружении, причудливым образом организовывались в новом сочетании. Действие пилюль ярости потонуло в этом хаосе.
Изображение в овале медленно поблекло. Каскад эмоций иссяк.
Фурунео шумно вздохнул.
— Фанни Мей, — поколебавшись, начал Мак-Кей. — Что было…
— Я на службе у Млисс Эбнис, — ответил калебан.
Мак-Кей молча взглянул на Фурунео я на то место, где они забрались в шар. От овального отверстия не осталось никакого следа. Жара в помещении была невыносимой. Он опять взглянул на калебана. В «половнике» все еще что-то мерцало, но глаза были не в состоянии различить ничего конкретного.
— Он задал вопрос? — спросил Фурунео.
— Да помолчите хоть минуту, — прошипел Мак-Кей. — Мне необходимо подумать.
Секунды шли. Фурунео чувствовал, как пот тек по его шее и сбегал за воротник. В уголках рта был соленый привкус.
Мак-Кей уставился на гигантский «половник». Калебан, которого наняла Эбнис! Потребовалось некоторое время, чтобы эмоции утихли настолько, чтобы он мог взвесить все шансы, которые давало это открытие. Наконец он спросил:
— Фанни Мей, где Млисс Эбнис?
— Передача координат не разрешена, — ответил калебан.
— Она на этой планете?
— Разнообразные связи, — сказал калебан.
— У меня сложилось впечатление, что вы говорите на разных языках, — сказал Фурунео.
— Из всего, о чем я слышал и что читал, это была самая большая проблема, — сказал Мак-Кей. — Коммуникативные затруднения.
Фурунео вытер пот с лица.
— Вы хотите переговорить с Эбнис? — спросил он.
— Не будьте наивным, — ответил Мак-Кей. — Это первое, что я хочу сделать.
— И?
— Или тапризиоты говорят правду и мы не сможем установить контакт с калебаном, или Эбнис как-то купила их. Но какая разница? Предположим, я продолжу разговор. Но как узнать у него, где она находится?