Звездный путь (сборник). Том 4
Шрифт:
— Я думаю, да. Вы знаете, я не имею никакого понятия о том, где я был.
Мак-Кей озадаченно уставился на него.
— Что?
— Я жил в месте — ага — населенном минонимическими жителями.
— О чем вы говорите? — спросил Мак-Кей.
— Я, во время моей связи в вами, фактически был в контакте с калебаном, — сказал Тулук. — Это очень странное существо, могу вам сказать. Мне понравилось, что мой вызов прошел через булавочное отверстие в черном занавесе, и этим булавочным отверстием и был калебан. Тоже, конечно, на мой взгляд.
— Вы понимаете, Мак-Кей? — спросил
— Мне кажется, он говорит как калебан, — ответил Мак-Кей. Он почувствовал, что почти смог понять, что хотел сказать Тулук. Значение всего этого находилось на грани его понимания.
— Как вам удалось установить контакт с калебаном? — спросил он. — До сих пор считалось, что это невозможно.
— Частично дело, может быть, в том, что калебан посредничал во время моей связи с вами, — сказал Тулук. — Я… это был… — он на мгновение закрыл глаза, потом продолжил. — Представьте себе две паутины. Представьте себе определенную согласованность между ними… как прикус.
— Как прикус зубов? — спросил Мак-Кей.
— Может быть. Во всяком случае, необходимость такого согласования является условием для контакта нужной формы связи.
— Что это, к дьяволу, за связи и в каком смысле? — спросил Мак-Кей.
— Теперь я пойду? — спросил тапризиот.
— Да, — сказал Мак-Кей. — Мы забыли о вас. Унесите его.
Подошли два охранника и увели тапризиота.
— Тулук, что это за связи? — спросил Мак-Кей.
— Мммм, — произнес Тулук. — Можете вы себе представить, что искусственность может совершенствоваться до того момента, когда она практически неотличима от первоначальной реальности?
— Что здесь общего со всеми связями такого вида?
— Именно в этот момент проявляется единственная отличительная черта этих связей, — объяснил Тулук.
— Да? — сказал Мак-Кей.
— Посмотрите на меня, — сказал Тулук.
— Смотрю.
— Представьте себе, что вы взяли контейнер, полный синтетического мяса, и изготовили из этого мяса точный дубликат моей персоны. Точнейший дубликат. До последней цепочки ДНК, РНК и комбинации генов в каждой отдельной клетке тела. Этот дубликат снабжается всеми моими воспоминаниями и моей манерой поведения. Задайте ему вопрос, и он, по-моему, ответит так же, как ответил бы я. Ближайшие друзья не смогут определить, где я, а где мой дубликат.
— И что же из этого следует? — спросил Мак-Кей.
— Будет ли какая-нибудь разница между нами? — в свою очередь спросил Тулук.
— Но вы же сказали…
— Есть одно различие, не так ли?
— Может быть, элемент времени?
— Нечто большее, — сказал Тулук. — Нужно знать, что один из них — дубликат. Синтетический Тулук будет серийной цепочкой протеинов. Я же выращен из плоти, которая до последней клетки была создана для исполнения своей функции как живого существа. Разница заключается в связях.
— Мак-Кей, вы понимаете эту чепуху? — поинтересовался Бильдун.
Мак-Кей сглотнул. Он начинал понимать, что хотел сказать Тулук.
— Вы думаете, что калебан видит только эту… эту утонченную разницу? — спросил он.
— И ничего больше, — ответил Тулук.
— Тогда он видит нас не как фигуры или
— Нечто вроде протяженности во времени, так как мы понимаем время, — сказал Тулук. — Для него мы, может быть, ничто иное, как модуляция неизменных волн пространства. Для него время как бы выдавливается из тюбика. Оно не больше, чем линии, которые перекрещиваются в нашем сознании.
— О-о-ох! — выдохнул Мак-Кей.
— Я не вижу, каким образом это может помочь нам, — сказал Бильдун. — Наша главная задача — разыскать Эбнис. Вы, Мак-Кей, имеете представление о том, куда забросил вас калебан?
— У меня в памяти запечатлелось, как я лежу на полу, привязанный к колышкам, — ответил Мак-Кей. — Прежде, чем я уйду, мы должны сделать запись моих воспоминаний и дать компьютеру для проверки узор звезд на небе этой планеты.
— Предположим, что узор звезд имеется в памяти компьютера, — сказал Бильдун.
— Кто теперь охраняет калебана после того, как убили Фурунео? — спросил Мак-Кей.
— Двое наших людей внутри шара и четверо снаружи, — ответил Бильдун.
Мак-Кей вздохнул.
— Тогда, боюсь, для меня вы сможете сделать только одно: вы отзовете охранников, или я это должен сделать сам?
— Один момент, — сказал Бильдун. — Я знаю, что вы должны вернуться в этот шар, но…
— Один, — сказал Мак-Кей.
— Почему?
— Юридически будет правильно, если я перед свидетелями потребую обратно голову Фурунео, — сказал. Мак-Кей. — Я также попробую вызвать калебана на дискуссию. Но самое главное, что она будет искать меня. Я улизнул от нее, и она не знает, сколько или как много я знаю об ее уловках и планах. Она должна быть в ярости и попытается снова поймать меня.
— Итак, вы будете приманкой?
— Я не сказал бы этого, — ответил Мак-Кей. — Но если я снова буду один, она может попытаться сторговаться со мной.
— Она может даже попытаться оторвать вам голову, — пробурчал Бильдун. — Единственная ваша охрана будет заключаться в том, что один из тапризиотов будет все время наблюдать за вами.
— Мак-Кей станет беспомощной жертвой, если он войдет в транс, находясь в шаре калебана, — сказал Тулук.
— Ничего опасного, если контакт через тапризиота будет длиться пять или десять секунд, а по мере надобности и до одной минуты. По продолжительности это будет как повторяющийся звонок телефона, не больше. Но пока я не позову на помощь, тапризиот не должен отвлекать меня, — сказал Мак-Кей. — Хорошо?
— Мне это не нравится, — сказал Сайкер. — Что если…
— Вы думаете, что Эбнис и ее помощники будут говорить со мной открыто, если увидят в шаре столько охранников? — спросил Мак-Кей.
— Верно, — сказал Тулук. — Мы должны позволить контакт между Эбнис и Мак-Кеем, если хотим ее найти.
— Хороший аргумент, — сказал Мак-Кей. — Только через контакт с ней можно определить ее местопребывание. Шар калебана — прочная позиция на Сердечности. С другой стороны, местоположение этой планеты известно. В момент непосредственного контакта шар укажет местоположение в пространстве — линию наименьшего сопротивления контакту. Дальнейший контакт укажет на признаки, по которым…