Звездный разведчик. Дилогия

Лосев Владимир

– Сейчас у вас еще есть шанс ее исправить и остаться в живых, откройте двери в вашей железной стене, и я уйду.

– Пожалуй, я бы так и сделал, если бы в мой двенадцатый штрек попал такой спец… – задумчиво проговорил голос – Только вот ведь какая нестыковка получается, я тут попробовал посчитать, сколько должно быть лет звездному разведчику, когда он закончит свою академию. Знаете, какая цифра у меня получается, Мак Ален?

– Я не Мак Ален, а Даниил Кромвель, и это легко проверить.

– И все-таки придется вам это сказать. Получается не меньше двадцати пяти, если же есть дополнительные курсы, то и тридцати лет мало. Сколько полных лет вам – семнадцать, как записано в файлах, или гораздо больше, например двадцать? Может быть, я и ошибаюсь, но, по моему мнению, звездный разведчик не может быть прыщеватым юнцом…

Данька мрачно выругался про себя. Чертовы прыщи!!!

– Попытка была неплохой, поздравляю вас, для безграмотного малолетнего преступника вы очень неплохо умеете убеждать. Обещаю, если останетесь в живых, то обязательно возьму вас в свой штат – мне нужны ловкие ребята, готовые заморочить голову любому.

– Жаль, что не удалось с вами договориться, значит, придется убить… – Даниил вздохнул, подумав о том, что курс ведения переговоров ему обязательно надо пройти заново. Почти же сумел убедить открыть дверь, только в последний момент все сорвалось, да и с прыщами точно что-то надо делать. – И все-таки советую независимо оттого, как вы умеете вычислять чужой возраст, проверьте данные по орбитальной станции. Находится ли там корабль-разведчик?

Где его капитан? Как его зовут? И сравните с тем, что внесено в мои файлы…

– И не подумаю… – Голос снова развеселился. – Хорош бы я был, если бы каждый прыщавый юнец указывал, что мне делать! И даже если окажется, что вы настоящий звездный разведчик с той самой орбитальной станции-заправки, где вас ожидает собственный корабль, и в этом случае не выпущу! Закон о карантине позволяет мне многое, а главное – законно убивать любого, и все спишется на болезнь. Сейчас вы и другие шахтеры живы только потому, что в этом штреке высокий процент содержания металла в руде, а будь иначе, уже давно все были бы на небесах…

– Положение у вас неплохое и позволяет многое, это так… – признал Данька. – Но все мгновенно изменится, когда я отсюда выйду, а это произойдет обязательно, так что готовьте себе пути отступления.

– Хорошо, договорились, – согласился голос – Условия игры принимаю, с этого момента я делаю все, чтобы уменьшить ваши шансы на выживание, а вы пытаетесь выбраться.

Данька встал и поднял матрац.

– Куда это вы? Все-таки решили выпить? Весьма советую, это помогает расслабиться и лучше понять ситуацию. Шахтеры народ грубоватый, но справедливый, они болтунов не любят, так что бить вас будут часто…

– Это мы посмотрим, кто кого станет бить… – Юноша мрачно зашагал по туннелю в поисках места, где можно устроить новую спальню, бормоча себе под нос: – Плохо вам будет в любом случае, вы уже покойник – как только Траст и Пирс узнают, что вы меня здесь удерживаете силой, они тут такое устроят, все пожалеют…

Идея устроить такое место возле железной стены оказалась неудачной: мало того что не удалось поспать, так еще и настроение окончательно испортилось.

– Нет, я его точно убью, – сердито пробурчал юноша, шагая по туннелю. – Не за себя, за тех, кого здесь приговорили к смерти, а еще за то, что не дал мне поспать. Сколько я уже на ногах – сутки, двое, трое? Все смешалось в голове, нужно обязательно немного отдохнуть, хотя бы пару часов.

Подходящее место, отвечающее всем его запросам, нашлось только у зала с мертвецами, там ход был пробит достаточно широко, матрац в него входил. Кроме того, здесь, если судить по толстому слою нетронутой пыли, никто не ходил, да и ламп было навешано немного, так что свет не слепил.

Данька лег и закрыл глаза. Мешал слабый тревожащий сладковатый запах разлагающейся плоти, но Данька знал, что быстро к нему привыкнет – быть привередливым его отучили еще в тюремном звездолете, как и не бояться мертвых, он ими кормил снежных волков. Юноша смял под головой подушку и закутался в одеяло. Нужно просто выспаться, чтобы воспринимать то, что с ним происходит, спокойно и объективно, а после сна, возможно, появятся первые выводы и решения, подсознание-то работает… Даниил зевнул. Отвык уже от постоянного страха, но как быстро все вспоминается… Сколько ему было тогда? Двенадцать… Он размеренно задышал, погружаясь в черную глубину сна. Первым Данька увидел сержанта звездного десанта, который натравил на него огромных свирепых собак, а когда мальчик сумел их остановить одним взглядом, заставил преодолевать полосы препятствий, где по нему стреляли боевыми патронами, и даже пришлось проползти по настоящему минному полю… Это было страшно, особенно тогда, когда отказали приборы, и последние двадцать метров Данька полз, полагаясь только на собственное чутье и веря в то, что оно его не подведет. Мальчик добрался уже до края поля, когда к нему рванулась плохо привязанная собака и взорвалась метрах в трех от него, и этот взрыв сдетонировал остальные мины… В общем, и в этот раз ему выжить не удалось… “Ну и пусть, это тоже хорошо… – подумал он в своем сне, уже умирая. – Я снова встречусь со своей мамой, давно ее не видел, даже забывать стал лицо…” Пробуждение оказалось не очень приятным, что-то загрохотало рядом, заставляя трястись землю под матрацем. “Неудивительно, что снятся такие сны. Интересно, я действительно проспал двое стандартных суток, или это кто-то из шахтеров решил устроить себе развлечение и поработать на проходческом комбайне в пьяном виде?” Данька залез еще глубже под одеяло, а затем еще и пристроил на голову подушку, чтобы не слышать буров, вгрызающихся в твердый камень. Это помогло, звук стал тише, а потом и совсем смолк окончательно. Вот это оказалось для него неожиданным, даже сон пропал. Данька слез с матраца и, осторожно выглянув в туннель, увидел двух шахтеров, волокущих неудачника-машиниста. Тот был совершенно пьян, висел на руках шахтеров и горько жаловался им

– Я честно отработал три года и больше никому ничего не должен. Почему меня не выпускают? Мой контракт закончился, и я заработал хорошие деньги. На них я собирался переехать в столицу. А мои дети, что с ними будет? Дочка, наверно, стала совсем большая – если красивая, ее украдут и продадут какому-нибудь богатому подонку. Так нельзя, я честно все отработал, почему они меня здесь держат, ведь даже замену мне нашли, паренька этого…

Голоса стихли. Машиниста завели в зал отдыха, через пару минут там снова что-то пьяно заорали. Юноша вернулся к матрацу, лег и закрыл глаза.

Спать больше не хотелось. Он лежал и думал о том, что происходит на этой планете, в этой шахте и в этом штреке; впервые с того момента, как попал сюда, мыслил ясно, отбрасывая прошлое и пока неизвестное будущее. Итак, в этом штреке находится нечто малопонятное, вызывающее галлюцинации у шахтеров, причем настолько сильное, что некоторые из них сходят от этого с ума и становятся убийцами… Понятно, что воздействие происходит на психическом уровне. Данька кое-что знал о шахтах. На планете-тюрьме, куда его отправили сразу после смерти матери, он полгода провел в одном из законсервированных штреков, точнее в небольшой пещере рядом. Жил он там не один, а вместе с Пирсом, и это были тяжелые, но хорошие дни, по крайней мере, он там не чувствовал так остро своего одиночества, как сейчас. Шахта была не очень глубокой, из пещеры имелся даже выход на поверхность, и Пирс заставлял его раз в неделю отправляться в опасные джунгли на охоту вместе со снежными волками. Мальчик изучил соседние штреки, да и само устройство шахты представлял достаточно хорошо, к тому же небольшой курс ему прочитали в виртуальном звездном десанте, который его заставил пройти разведчик. А десантников часто направляли на подавление бунтов в колонии, добывающие нужные Земле тяжелые металлы. Им подобные знания было жизненно необходимы. Поэтому Даниил знал, что шахтеры, пробивая новые штреки, нередко натыкаются на пустоты, заполненные газом, иногда безвредным, но часто смертельно опасным. Известны также случаи, когда газ не убивал, а вызывал различного рода психические расстройства – шахтеры теряли ориентацию, у многих наблюдались зрительные галлюцинации, иногда люди начинали драться между собой из-за каких-то пустяков, но сразу приходили в себя, как только газ рассеивался. Возможно ли, что и здесь шахтеры столкнулись именно с этим? Но он же сам побывал в пещере, а никакого неприятного запаха не почувствовал. Или все-таки там что-то было? Данька постарался вспомнить все, что происходило с ним внизу, но в памяти ничего не осталось, кроме жуткого страха

и ощущения, что в пещере кто-то есть. Это вполне могло быть воздействием газа, тем более, как он знал из небольшого курса отравляющих веществ, которые читал ему лейтенант звездного десанта, многие из них не имеют ни цвета, ни запаха. А боевые газы маскировались под привычные ощущения, иногда даже их маскировали под запах пота, тогда это вызвало у юноши смех, но сейчас… Данька задумался. Нет, запах пота определенно был, но это был настоящий его запах, потому что он сразу вспотел от страха, когда понял, что свет фонаря не пробивает мрак. Хорошо, одну версию он смог придумать. Газ! Просто и ясно. Решение тоже понятно. На шахтеров надеть респираторы, и проблема исчезнет сама собой, а еще лучше провентилировать штрек, пещеру заложить камнем и никого туда не пускать. Нет, использовать респираторы рискованно, Данька мог по памяти назвать десяток газов, от которых они не защищали. Все-таки Траст и Пирс выучили его очень неплохо. Его голова полна множеством сведений, которые нормальному человеку лучше совсем не знать, да и бесполезны они для него… Что еще может находиться в пещере? Конечно, бактерии, или, например, кто-то распылил там вирус помешательства – такой тоже придумало человечество, но он действовал недолго, был нестоек, в кислородной среде разрушался за сорок минут, в основном его использовали при захвате орбитальных космических станций, там он воздействовал точно и эффективно, поскольку благодаря вентиляции разносился мгновенно по всей заправке. А уже через час можно было передвигаться без дыхательных масок, вирус погибал, да и само помешательство действовало недолго – максимум три-четыре часа. Нет, использование вируса здесь маловероятно. А вот то, что там, в глубине пещеры, находится нечто, могущее воздействовать на психику людей, вполне возможно, такие случаи тоже известны. Несколько планет, обнаруженных звездными разведчиками, правительство Земли закрыло на карантин после многочисленных непонятных самоубийств людей. На планете Крокус каждый год в начале короткого сумрачного лета все животные отправлялись в поход по планете, причем каждый год направление было разным, если на пути появлялись моря и океаны, то звери бросались бесстрашно в воду и плыли до тех пор, пока не тонули от изнеможения и усталости. Люди, попав туда, вели себя точно так же, как и все живое вокруг, – никто и ничто не могло их остановить, а многочисленные комиссии, которые присылали на планету для изучения этого феномена, и батальоны звездного десанта, которым приказали не допускать людей к берегам морей и океанов, сами кидались в морскую воду и плыли к своей гибели. Никого не спасали должности, высокие звания, всевозможные ученые степени, даже боевые, наглухо закрытые скафандры и изолированные от внешней среды танки и машины – случайно оставались в живых только люди, упавшие в глубокие ямы, из которых самостоятельно не могли выбраться. Нечто подобное происходило иногда и на Земле – лемминги гибли в реках и океанах, а киты и дельфины выбрасывались на берег. На дальней планете Бриг раз в год люди сходили с ума совсем по другой причине – там начинались весенние игры, соперничество самцов за самку. Только у животных драки носили церемониальный характер, а у людей, вооруженных до зубов, все это быстро превращалось в кровавое побоище. Не приспособлены оказались люди к мирной форме выяснения отношений между собой, поэтому каждую весну на этой планете начиналась полномасштабная война, люди сбивались в группы, в армии и начинали планомерно и грамотно, с использованием боевого опыта, накопленного за миллионы лет, уничтожать друг друга. Чаще всего победившая группа делилась на две более-менее равные, и новые образования начинали воевать между собой, и так до тех пор, пока не оставался в живых один человек или не кончалось время гона. Женщины воевали, как и мужчины, только были еще более кровожадными, поэтому чаще всего и оказывались победителями. Человечество ушло с этих планет, потому что так и не смогло понять, отчего это происходит и как от этого защититься. Кстати, ученых и десант не раз посылали на Бриг для проведения исследований, как правило, из них получались лучшие воины, которые быстро и безжалостно уничтожали всех остальных. Такие странные случаи всегда исследовала Академия звездной разведки. Разведчики определяли, стоит ли вызывать других ученых, десантников или лучше самим разобраться со всем происходящим на данной планете, – таким был обычный порядок действий. Ибо никто, кроме разведчиков, не мог правильно оценить угрозу человечеству, дело было даже не в их уме и реакциях, просто разведчиками становились в силу жесткого отбора только те, у кого было развито множество дополнительных чувств. И если кто-нибудь из них говорил – нутром чует, что здесь что-то не так, то ученые относились к этому очень серьезно и, как правило, довольно быстро обнаруживали это нечто никому не известное и чрезмерно опасное. Да и подобные угрозы лучше всего ликвидировали сами разведчики, находя такие решения, которые и в голову не могли прийти профессорам земных университетов. Например, натравливали одну форму жизни на другую, а потом отдавали на растерзание десантникам победителя – те любили такие задания, потому что не было ограничений в выборе оружия. Или использовали древний способ борьбы со своими врагами, применявшийся еще нашими далекими предками против динозавров, – уничтожение потомства, пока оно еще не стало опасным – яйцо камнем разбить легче, чем драться с разъяренной мамашей, его отложившей. Но иногда и разведчики разводили беспомощно руками, говоря, что это задачка им не по зубам. И сколько потом на эту планету ни посылали десантников, вооруженных сверхсовременным оружием, или ученых с их опасными игрушками вроде генетики и нанотехнологии – никому не удавалось ликвидировать источник опасности. Как правило, человечество только убеждалось в том, что в этом мире многое еще недоступно для его понимания, всегда есть исключения из любых правил и, что не менее редко бывает во Вселенной, правила зачастую становятся исключениями. Решение объявить карантин и перекрыть наглухо двенадцатый штрек металлической стеной, установив пулеметы, было правильным – вынужден был признать Данька. Действия управляющего вполне понятны: если сюда прибудет кто-то из звездной разведки, то он прежде всего закроет всю шахту, взорвав вход и обрушив породу, то есть вернет гору в первозданное состояние. Это самое простое и эффективное решение избавить людей от угрозы, хоть при этом финансовые потери компании несомненно будут огромны. Тут до Даньки начало доходить, насколько опасно его положение, – руководству шахты ни в коем случае нельзя его выпускать отсюда, он звездолетчик и знает, что здесь происходит. Позже управляющий шахты всегда может сказать, что они не знали ни о каком Данииле Кромвеле, у них работал Мак Ален, который и погиб под завалами породы. Вот к таким неприятным выводам для себя он пришел, ему стали понятны мотивы руководства шахты, а значит, юноша мог предсказать их дальнейшие действия. Даниил сбросил с головы одеяло и вдохнул в себя воздух. Нет, точно нет никаких посторонних запахов чужеродного газа, есть только запах камня, пыли и разлагающихся мертвецов.

– Где он, где он, где он? – услышал юноша неожиданно чье-то бормотанье. Голос был знакомым, это разговаривал сам с собой водитель погрузчика.

“Интересно, кого он ищет? – подумал Данька, выглядывая в туннель. – Уж не я ли ему для чего-то понадобился?”

Он увидел метрах в десяти от себя Грума. Тот шел по туннелю в его сторону, голова была опущена, движения были каким-то судорожными, с ним явно что-то было не так.

Юноша всмотрелся в него, и то, что он сумел разглядеть, ему не понравилось. Странная бледность разлилась по лицу водителя – не только лицо, руки, высунутые из рукавов комбинезона, были невероятно белыми, и все это несмотря на каменную пыль, плотной коркой покрывавшую кожу, – невероятное сочетание черноты и белизны.