Звездный штурмовик Ил-XXII. Со Второй Мировой - на Первую Звездную
Шрифт:
Перед нами вспыхнула стена огня. Наши парни не смогли погасить зенитную точку, тут дислоцировалось слишком много орудий противника. Чужаки били по катерам нещадно.
— Набираем высоту, иначе не пройти! — крикнул я.
— Может, отбомбимся по ним? — спросил один из штурмовиков.
— Нет времени. Бомбы беречь для генералов.
— А если разделиться? — настаивал он.
— Нет! Действуем согласно плану.
Мы рисковали, но выбора у нас не было. Никто не мог предугадать, что наши наземные силы не справятся с чужаками. Признаюсь, у меня тоже было дикое желание сбросить
Набрали высоту, пошли напролом. Небо в момент стало черным от разрывов. Казалось, еще секунда, и превращусь в огненный факел, но пока снаряды миновали меня.
Однако без потерь не обошлось. Идущий прямо за мной штурмовик дернулся, его резко повело в сторону. Рванули сдетонировавшие бомбы, взрывная волна была такой силы, что «ил» чуть не перевернуло, и только страшным усилием мне удалось выровнять машину и снова лечь на курс. Еще один катер охватило пламя. Мы потеряли сразу два штурмовика, но нам удалось проскочить заслон и подойти к логову врага.
— Выходим на цель! — скомандовал я. — Через три секунды визуальный контакт.
То, что предстало нашим глазам, поражало воображение. Чужаки неплохо обустроились, чувствовали себя как дома. Они изуродовали центр Москвы, и на это было больно смотреть. Кремлевская стена полностью разбита, как щербатый рот, в котором осталось только два-три зуба. Все башни разрушены. Казалось, что кто-то гигантской рукой отломил их и отбросил в стороны. На месте Мавзолея зияла воронка.
Чужаки устроили штаб рядом с Красной площадью. Он находился под землей. Как мы уже знали, Москва была испещрена множеством подземных туннелей. Метро, опутавшее город паутиной своих линий, торговые центры, офисные и складские помещения, правительственные бункеры. В конечном итоге под городом образовался другой. Чужакам это нравилось. Это была их стихия. И они теперь главенствовали тут.
Они старались забраться поглубже, как кроты или крысы, устраивая свои норы там, куда не проникал солнечный свет. Над своей резиденцией чужаки возвели насыпь из обломков зданий, различного мусора и странного вида труб, похожих на щупальца, опутывавших получившийся курган. Оставалось надеяться, что наши бомбы способны пробить поверхность и сжечь все внутри дотла.
Рядом с насыпью в земле зияли огромные трещины, видимо, после бомбежек.
И вот из этих трещин нам навстречу вылетели вражеские «крабы».
«Началось!» — подумал я, а вслух произнес:
— Поехали.
— Работаем! — крикнул Вольфганг, и истребители рванули в бой.
— Надаем по сраным мордам! — отозвался Степан.
Сейчас на истребителях лежала большая доля ответственности за проведение операции, нашим парням нужно было оттянуть врагов на себя, заставить играть по своим правилам, вовлекая в бой. Они должны были во что бы то ни стало дать нам возможность выполнить свою часть работы.
— Не подкачайте, мужики! — крикнул я, уходя от выпущенных «крабом» снарядов. Те пролетели в метре от катера, оставив после себя дымный след. «Ил-XXII» слегка тряхануло.
В эфире теперь царил сплошной мат. Численный перевес был за противником. Белесые чудища оставили
Я сосредоточился на цели, мы пошли на пикирование. Трубы, похожие на щупальца, задвигались, отчего холм стал казаться живым организмом. Этаким абстрактным спрутом.
— Заваливаем по максимуму! — скомандовал я, сосредоточившись на пикировке. — Другого захода может не быть!
Холм вдруг завибрировал, и я сразу понял исходящую от щупалец угрозу:
— Осторожнее! Это пушки!
Отходить было поздно, сманеврировать мы никак не могли. Мы летели прямо на них. Из щупалец огненными стрелами полетели снаряды. Я старался не думать об опасности. Логово белесых генералов под холмом было моей целью, остальное ушло на задний план.
Снаряды проносились мимо, катер бросало из стороны в сторону. У меня аж дух захватило.
Прошел в пятидесяти метрах над штабом чужаков, повсюду сновали вражеские солдаты, которые палили по нам из автоматического оружия. В ответ я дал несколько очередей из пулеметов, прорежая толпу тварей, затем заорал во всю глотку:
— Сброс!
Бомбы по рассчитанной траектории пошли вниз, прожгли землю, устроив настоящее адское пекло на глубине. Физически ощутил, как мой «ил» после сброса стал значительно легче. Могло показаться, что после бомбардировки ничего особенного не происходило, но никто не сомневался — на глубине в тоннелях творится ужас. Земля выгнулась, словно ее вдруг вспучило, появлялись новые трещины, из которых вырывались огненные струи. Я надеялся, что чужакам там сейчас очень жарко.
Резко взял вверх, стараясь выйти на боевой разворот и повторить бомбежку. По опыту знал, что одного захода мало. Некоторые бомбы рушили курган, от которого с треском отваливались куски, внизу раздавались взрывы, огромные столбы огня взметались вверх.
— Состояние «восемьдесят», — сообщил нам замыкающий штурмовик.
Это означало, что, согласно показаниям приборов, конструкция подземного штаба разрушена лишь на двадцать процентов, чего для победы было явно маловато.
— Заходим на второй круг! — скомандовал я. — Вольф, как у вас?
— Работаем, — ответил тот. — Нас зажимают! Сделайте «сто» на втором! Третьего захода вам не гарантирую.
Было понятно, что парни еще в состоянии сдерживать натиск противника, но хватит их ненадолго.
Пушки выпускали невероятно мощные заряды, я таких еще не видел. Еще одному нашему штурмовику досталось. Катер моментально превратился в огненный ком, металл плавился на глазах. Машина рухнула на землю, прямо туда, где сейчас было самое пекло. У нас оставалось всего пять штурмовиков, и только мы могли расхерачить логово инопланетных тварей.
— Заходим!
Мне казалось, что мы действуем невероятно медленно, ползаем, словно черепахи. Так бывает в кошмарном сне, когда ты пытаешься бежать, но ноги становятся ватными, и ничего с этим поделать нельзя. Страх гонит тебя вперед, но ты и шага ступить не можешь, с ужасом понимая, что конец близок.