Звездный страж (Авторский сборник)
Шрифт:
Поэтому он сначала изучил в сильный бинокль открывшуюся ему часть помещения. Парень, слонявшийся там, в противоположном окне, был настоящий и живой, в этом не было сомнения. Он в самом деле напоминал нервного покупателя, который то и дело подходит к окну и в нетерпении смотрит на улицу, давая Дженсену как следует рассмотреть его лицо и фигуру.
Предполагаемая жертва в точности подпадала под описание Вэйна: лет тридцати, крепкого телосложения, одет несколько крикливо. Богатство так и перло из него: бриллиант на среднем пальце левой руки был чистой воды. Его
В любом случае, его внешний вид вполне устраивал Дженсена. Выбор тела ничем не отличался от выбора привлекательного пальто — и выбирающий становился привередлив. Тело на витрине напротив было модным, носким и продавалось задаром. Дженсен был не из тех, кто заглядывает дареной лошади в зубы и плюет ей в глаз.
Он невольно даже замечтался, нет ли у жертвы какого-нибудь задирающего нос дворецкого, который обращается к нему: «Да, милорд!» или «Нет, милдорд!», а также: «Конечно же, милорд!» Его бы, Дженсена, это порадовало в крайней степени. Ему еще предстоит попрактиковаться чванливо говорить в нос что-нибудь вроде: «Нет, Симмондс, этого не надо».
Прилизаный аристократ вновь появился в окне, внимательно разглядывая автомобиль, припаркованный внизу. Отвернулся, сказал что-то коротко и отрывисто кому-то в глубине комнаты и снова перенес свое внимание на улицу.
Дженсен также внимательно посмотрел туда и вдруг увидел тщедушную фигурку Вэйна, торопливо двигающегося по улице со своим обычным рассеянным видом. Без малейшего колебания и даже, можно сказать, без оглядки Вэйн зашел в подъезд как раз под апартаментами прилизанного хлыща. Последний все еще не сводил взора с замершей на обочине машины.
Его час пробил! Метнувшись к креслу, Дженсен плюхнулся на сиденье и включил проектор. У него уже появилась сноровка в обращении с креслом, хотя такое тесное знакомство с предметом никогда не порождало вольного обращения у бывшего электрика. Кресло и его волшебный шлем никогда не переставали выглядеть угрожающе, всякий раз ухитряясь напоминать ему, что все хорошее когда-нибудь кончается.
Таинственная сила наполняла его мозг, пока он сидел, не отрывая взгляда от человека в окне напротив. Дженсен оказался достаточно сообразителен, чтобы доработать изобретение гениального Вэйна. Он слегка наклонялся вперед, так что, когда его оставленное душой тело падало, оно задевало второй выключатель и отключало проектор. Это было его, Дженсена, личное изобретение. Дженсен им даже гордился.
Тридцать секунд — и он на свободе. Он был уже на другой стороне улицы, в той самой заветной комнате, в другом теле, когда богомерзкое переселение души совершилось с обычным проворством.
Чувство собственного могущества и бьющей через край силы воодушевляло Дженсена, когда он вступил в бой, чтобы выбросить чужую упрямую душу.
Жертва оказалась
Больше минуты тело судорожно металось по комнате, в то время как две личности боролись за полное возобладание над ним. Сверкали бриллиантовые булавки и запонки. Пару раз оно задыхалось и делало характерные жесты. Раз упало, прокатилось в жутких корчах, как будто это был казнимый неким сверхъестественно жестоким способом человек, и наконец, шатаясь, поднялось на ноги.
Физическая сила Дженсена уже начала иссякать, но его душевная сила была громадной. Теперь Дженсен понял, что никогда не смог бы совладать с этим тигриным темпераментом без помощи силы, полученной от проектора. Но он победил.
Пот выступил каплями на его новом теле. Дженсен прислонился к стене, тяжело переводя дыхание. Его ноги шатались от слабости, но Дженсен торжествовал. Это была тяжелая и ожесточенная схватка, но он выиграл ее.
Аплодисменты! Он встретил Вэйна с крайне довольной улыбкой. То встал в дверях, пристально разглядывая его.
— Очень плохо, — сказал Вэйн невозмутимо.
— Что плохо?
— Вы оставили свое оружие по ту сторону дороги. Слышали старую поговорку?
— Мое оружие?
— Дженсена.
— Значит, ты догадался. — Дженсен сел на край стола и безмятежно улыбался.
Сейчас он чувствовал себя намного лучше. Энергичным молодым человеком — вот, пожалуй, точное слово для этого ощущения. Уверенным в себе.
— Нет, ты точно свихнувшийся тип. Ты что, думал, я продам его, ага? — Он рассмеялся, тут же удивившись непривычному грудному тембру своего нового голоса, затем рассмеялся опять. — Я был бы распоследним дураком, если бы продал ключ к бессмертию.
Так и не входя в комнату, Вэйн сказал:
— Ах, да, бессмертие. За него отдашь любые деньги. — Он пригладил назад свои редкие седые волосы. — Мое устройство превосходно. Нет причин стыдиться за него. Единственный его недостаток в том, что оно пришло на несколько столетий раньше. Человечество еще не готово к этому. — Его усталые глаза посмотрели прямо в глумящиеся, презрительные глаза Дженсена. — Я решил уничтожить его.
— Черта с два! — сообщил Дженсен. Он сделал повелительный жест. — Не кривляйся там в дверях, как чертова кукла. Заходи в комнату. Я хочу знать все от этом типе, об этой важной шишке, которой я стал.
— Конечно-конечно, — согласился Вэйн. Он вошел наконец в комнату. А за ним следом еще четверо высоких широкоплечих типов, выглядевших, как люди, знающие свое дело.
— Вы, — сказал Вэйн, — не кто иной, как Энрико Рапалли.
Дьявольский фотомонтаж пронесся в голове Дженсена: длинный и кровавый список преступлений Рапалли. Многие из записей были внесены туда, пока Дженсен сидел в тюрьме, и он видел его всего лишь раз. Неудивительно, что жесткие черты лица молодого человека казались такими знакомыми, неудивительно, что душа его боролась столь ожесточенно.