Звездочка миллиардера. Это моя дочь!
Шрифт:
И почему мне так неприятно?.. Помыться хочется.
Представляю на его месте Пожарского — вот с ним сердце клокочет как ненормальное. А с Ваней нет. Наоборот, отторжение. И взявшееся из ниоткуда чувство измены.
— Я так скучал по тебе, ты бы знала… — обжигает дыханием кожу головы.
— Не знаю, — пищу, пытаясь отстранить его от себя. А он как прилип, так не отлипает. — Вань, ты меня пугаешь, перестань.
— Я тоже себя пугаю, — вздыхает и тянется ко мне своими губами.
Тревожно мечусь по сторонам,
Благо в дверь звонят, и его это сбивает, его хватка слабеет. Пользуюсь этим моментом и вырываюсь.
— Курьер! — визжу и бегу в коридор. Сейчас выбегу на лестничную площадку, а дальше… Не знаю, что дальше. Но разговоры тут не помогут. А быть изнасилованной своим бывшим мне не хочется.
Открываю дверь и опять встречаю незваного гостя.
И этот — вызывает раздражение.
Вот перед его визитом мне не помешало бы поесть. Чтобы немного подобреть.
— Ты чего вытворяешь? — встав в дверном проёме, спрашивает Пожарский. Упирается рукой в дверной косяк и, сощурившись, сканирует меня пламенным взглядом. Так сильно, что я вот-вот превращусь в пепел.
??????????????????????????Не успеваю ответить, как из кухни выходит Ваня.
Пожарский медленно переводит своё внимание на него. И в глазах мелькает странный огонёк.
— А это кто ещё такой? — Глеб мрачнеет, а голос становится сердитее. Выпрямляется и, судя по тому, что закатывает рукава рубашки, моментально вспыхивает.
И как он вообще нашёл меня?! Нет, это было легко, но я надеялась, что у меня времени как минимум до утра.
Эх, Люба, дура ты… Он тебя в другом городе нашёл, хотя ты шифровалась, как могла. И чего я ожидала, спрятавшись здесь?
— А ты кто? — с вызовом спрашивает Ваня. Мягкого парня как ветром сдуло.
— Её муж, — с раздражением чеканит Пожарский.
Резко хочется залепить пощёчину.
Да какой ты муж мне после этого!
— А ты кто? Любовник? — спрашивает с пренебрежением Пожарский.
— Нет, её первая любовь, — словно пытаясь задеть, говорит гордо.
Зря, наверное, потому что черты лица моего фиктивного мужа ожесточаются.
— Да, и он уже уходит, — намекаю Ване на то, чтобы смылся отсюда. Мне хватило его приставаний, от которых до сих пор передёргивает. Да ему и правда лучше испариться — у Глеба не золотое терпение.
Бывшему мои слова не нравятся. Конечно, я буквально принижаю его на фоне другого мужчины, прогоняя. А что поделать? Мне не нравится, как он себя ведёт. Да и вероятность драки слишком высока, пока они находятся в одном помещении.
— Ну и ладно, — выплёвывает, проходя мимо нас. И как-то зло выдаёт: — Удачи.
Пожарский заходит внутрь и закрывает дверь в квартиру. И вот теперь становится ещё страшнее. Особенно от его пробирающего до костей взгляда.
Но мне плевать.
Я делаю вид, что его здесь нет, и захожу на кухню.
—
— Ты чего колоться начала, колючка? — чувствую его за своей спиной. Мужские ладони падают ниже талии, на бока. Попробуй только спуститься ниже — подпишешь себе смертный приговор. — С утра ласковая была, а сейчас… Сорвалась куда-то, уехала. На чужой машине. Я запереживал.
Не бить его, не бить! Но так хочется!
Запереживал он! Конечно, лёгкий способ дочь получить убегает.
— Так, — его тон снова меняется. С нежного на твёрдый.
Резко поворачивает к себе, подхватывает под бёдра и сажает на стол.
Наглый — слов нет!
Раздвигает мои ноги в стороны и вклинивается между ними. Благо на мне домашние шорты.
— Рассказывай.
— Что рассказывать? — вылетает резко.
— Почему ты убежала? И говоришь со мной так, будто я тебе что-то сделал.
— А как мне ещё говорить с человеком, что за моей спиной мутит воду? — выпаливаю сразу.
— Ты про Марту? Не мучу. Просто не хочу, чтобы ты переживала о ней. Но если тебе важно, я могу рассказать, почему ничего в отношении неё не предпринимаю.
— Потому что вместе хотите меня кинуть? — уточняю, скрестив руки на груди. Благо места хватает хотя бы сверху. Снизу ни шелохнуться, ни двинуться.
— С этого места поподробнее, — требует.
— Сколько раз вы виделись за эти две недели? — спрашиваю на своей волне. Это он должен мне всё рассказывать, а не я ему.
— Четыре раза, — отвечает уверенно.
Надеялась, что скажет «раз или два». Но четыре… Уже напрягает.
— И что вы делали?
— Лично я — чувствовал омерзение.
— Глеб, — произношу с нажимом, намекая, что стоит отвечать чётче.
— Ничего, что могло бы вызвать вопросы. А ты что, ревнуешь? Она сказала что-то провокационное, а ты повелась?
Я не повелась. Всего лишь хочу поймать его на обмане.
— Нет. Но она рассказала, какой ты подонок.
— Конечно, она же моя бывшая. Бывшие хорошее никогда не скажут. Язык отвалится.
— Не в этом дело, — цежу сквозь зубы. — Хватит играть со мной. Я знаю, что ты продолжаешь свой первоначальный план и хочешь забрать у меня Астру.
Не получилось у меня вытянуть это из него. Не сдержалась.
— С чего такие выводы? — выгибает озадаченно бровь.
— Я видела извещение, где тебе надо явиться в суд.
Вот и всё. Давай, Пожарский, придумывай отмазки.
— А, вот оно что, — усмехается, расплываясь в улыбке. — Дурочка ты, Сказочница.
Тянется ко мне, чтобы поцеловать, но я останавливаю его ладонями, зажимая губы, которые побывали в каждом уголке моего тела.
— Я с предателями не целуюсь.
Он усмехается мне прямо в пальцы. А потом целует их, проводит влажным языком по фаланге, и я отдёргиваю руку.