Звездолет «Иосиф Сталин»

Перемолотов Владимир Васильевич

Хотя, что говорить? Можно было бы и вживую похлопать. Конец-то был уже предрешен. Патроны у офицера все вышли и тому только что и осталось, как убегать, но это имело тот же скверный конец. Известно ведь – кто обороняется тот проигрывает.

Но все кончилось несколько не так, как рассчитывал красвоенлет. Взгляд Федосея зацепился за хвост вражеского биплана и он пропустил момент когда в совершенно пустом небе возник натянутый канат.

Идеально прямая линия перечеркнула горизонт наискось, справа налево, проткнув биплан насквозь.

В роли пуговицы

биплан был только мгновение.

Какая-то сила в секунду развалила его на куски и летательная машина обломками скользнула к земле.

Федосею хватило ума уйти вниз, под «нитку».

Задрав голову, он проследил взглядом направление. Канат одним концом упирался в горную цепь, а другим – в далекий горизонт. Только конец там был или начало сказать бы никто не смог.

На всякий случай Малюков отлетел в сторону, но когда через пару минут он развернулся, чтоб посмотрел на феномен, в небе уже ничего не было. Только в далеких горах что-то дымило, словно там проснулся вулкан.

Год 1930. Февраль

Британская Империя. Лондон

… Стол викторианской эпохи, что стоял в Лондонском кабинете сэра Уинстона, как и все, что его окружало, массивностью, походил на хозяина кабинета. Не зря, наверное, умные люди утверждают, что не люди ищут вещи, а напротив, вещи находят своих хозяев и служат им. Стол, без сомнения мог быть доволен новым хозяином – его положением, статью и посвященностью в государственные тайны. Не каждому столу довелось повидать в своей жизни то, что повидал этот стол. И уж точно никто до него не видел ту пачку фотографий, что лежала поверх полированного красного дерева. На всех снимках было запечатлено одно и то же – чадящий дымом горный массив. Похоже это было на картину морского сражения, где полузатопленные корабли исходят черно-белыми дымами в ожидании неприятного момента погружения в пучины.

Адмирал Тови одобрительно прищелкнул языком и, качая головой, объявил:

– Это, пожалуй не хуже ночных бомбардировщиков…

И еще раз оглядев фото самокритично добавил.

– При ночном бомбометании такая точность и кучность поражения вряд ли достижимы… Как вы говорите это называется?

– Это называется «лучи смерти», – пояснил шеф МИ 6. – Как раз то, о чем нас предупреждал президент САСШ.

– Французское изобретение?

– Теперь уже и не скажешь… Оно есть у французов, у американцев и у русских … А кто там был первым теперь не узнать.

Черчилль, хмурясь, поправил его.

– У русских ничего нет! Все нормальные русские живут во Франции, и у них нет никакого оружия. Речь видимо идет о большевиках?

– Разумеется.

– Почему же такого оружия нет у нас?

Шеф разведки пожал плечами.

– Получается, что мы не готовы к большой войне, что каждую минуту может начаться на континенте??! – продолжил свой вопрос сэр Уинстон. – Почему у наших врагов есть оружие, котором не располагает Британская армия? Кто ответит за это?

Черчилль распалялся все больше и больше.

– Неужели британские мозги хуже французских или тем более большевистских?

– Не

хуже, – быстро вставил разведчик. – Мне известно, что наши ученые обращались в военное министерство с подобными предложениями…

Канцлер Казначейства стремительно развернулся в сторону военного министра.

– Ах вот как? Объяснитесь, сэр! Своими действиями, точнее бездействием, вы, господин министр, подставили Родину под удар!

Военный министр не остался в долгу и ответил лорду-канцлеру с тем же накалом страсти.

– Да, обращались… Но как можно верить людям, которые не могут представить никакой технической документации для обоснования идеи? Что мне делать, когда ко мне приходит велеречивый краснобай от науки и начинает обещать мне все, прося в обмен деньги на исследования. Огромные деньги! Не пенсы и не фунты! Тысячи!!!

Он встряхнул руками и неожиданно для всех улыбнулся, вспомнив что-то, и уже более спокойно продолжил.

– Как можно верить человеку, который утверждает, что изобрел «лучи смерти», но все забыл и теперь ему все нужно открывать наново… Вы знаете сколько таких вот людей приходит в военное министерство ежемесячно? Не один и не два!

Тоном ниже, но все еще агрессивно Черчилль напомнил:

– В свое время ваше ведомство поверило Маркони и не пожалело об этом.

Военный министр вернул шпильку назад.

– Поверьте, там далеко не каждый Маркони.

– Кстати, – напомнил о себе шеф разведки. – Раз уж мы упомянули Маркони, то он по моим сведениям также занимается «лучам смерти»…

Хозяин кабинета живо обернулся к нему.

– Вот! Муссолини и король Эммануил поверили ему, а вы – нет!

– Маркони бы и я поверил. Во всяком случае, ему наверняка хватило бы ума внятно изложить свои мысли на бумаге…

Адмирал Тови густо кашлянул и разговор оборвался.

– Я хотел бы, чтоб мы вернулись к обсуждаемому вопросу… Устранили ли мы ту опасность, о которой говорили несколько дней назад?

Черчилль посмотрел на Адмирала.

– Кто может дать нам гарантии, что все удалось? Это слишком важное решение, чтоб принимать его, основываясь только на листке глянцевой бумаги…

Он коснулся пальцами фотографий.

– Нам нужны живые, достойные нашего доверия, свидетели нашего успеха или нашего поражения.

Год 1930. Февраль

Турецкая республика. Окрестности Малого Арарата

… Считается, что ночь – не лучшее время для прыжков с парашютом.

И это, безусловно, так.

Однако выбирать не приходилось. Точнее выбор был, но весьма условный. Выброситься можно было бы и днем, но при этом слишком была высока вероятность долететь до земли только в виде трупа. Два аэроплана, что летали сюда с наблюдателями на борту, вернулись просто чудом. Как говорили сведущие люди столько дыр в одном самолете, сколько они привезли отсюда, просто не могло поместиться… Если уж даже на подступах большевики так охраняют свои секреты, что с ним не могут справиться регулярные части, то уж самый центр секрета они должны охранять еще крепче.