Звездолет «Зингер» с ножным приводом
Шрифт:
– Так. Ясно. Продолжай наблюдение, докладывай, если что. Так. И не вздумай высовываться, попадание искать!
– Все ясно, как в трамвае – не высовываться! Буду изнутри наблюдать, через стенки!..
Ну так, главный переполох прошел, раз уж вернулось чувство юмора и сатиры… Действительно, на период монтажа светоприемный люк был намертво заварен, чтобы использовать приборный отсек вместо воздушного шлюза. Так что наблюдать было неоткуда… Иван перевел дух и вернулся к работе.
Он оставил прием включенным, как и положено,
Он уже почти совсем успокоился, но тут раздался отчаянный возглас – кричал Абсалямов, вахтенный на радарах: метеорит ударил по правой антенне и выбил ее из азимута. Поднялся всеобщий гвалт, Темир ругался по-казахски и по-русски, диспетчер пытался его урезонить, со всех сторон лезли с советами, пока наконец не загремел голос начальника службы наблюдения. Он сперва заставил всех замолчать, а после стал объяснять Темиру, что делать. Диспетчер наконец опомнился и велел им перейти на другую волну. Минут через двадцать Абсалямов доложил, что антенна возвращена в азимут.
Часа два было спокойно. Иван закончил обрабатывать левую стенку и взялся за потолок. Вызов застал его в люке.
– Вызываю кабину главного фокуса. Иван, как слышишь?
– Та нормально… – пропыхтел Иван, втискиваясь в узкий люк с пачкой пенопора. – То есть, кабина главного фокуса слушает!
– Переключись на запасную волну.
Иван закрепил пенопор, переключился и доложил.
– Ваня… – Голос диспетчера был какой-то осторожный. – Ваня, на тебя глыба идет. Надо немедленно покинуть отсек. Дозаправь ранцевый двигатель, возьми запасной баллон с кислородом и доложи.
Иван слушал его оторопело, он еще не осознал, что происходит, но послушно выполнил приказ и доложил.
– Теперь слушай внимательно. Повторяю, на тебя идет глыба. Время есть – минут двадцать. Сейчас ты откроешь выходной люк и, не покидая отсека, сориентируешься. Апекс роя вблизи Арктура – ты ведь можешь найти Арктур?
– Ну, – подтвердил Иван.
– Не понял! – заволновался диспетчер.
– Та могу, могу, я их всех знаю!
– Хорошо, молодец. Дальше: судя по данным радиолокаторов, твой отсек сейчас сориентирован так, что прямо против люка, в пяти километрах, ты увидишь Зеркало, а чуть выше и правее него, так примерно на полвторого, будет Вега. Понятно?
– Понятно, понятно, скорей объясняйте, что делать!
Иван уже начал ощущать, что надвигается нештатная ситуация, и не то чтобы заволновался, но как-то напрягся внутренне.
– Над люком на двух замках закреплен защитный козырек. Сними его, держи справа от себя, к Арктуру, понимаешь?
– Понимаю, дальше!..
– Он тебя закроет от микрометеоритов, а камней до подхода глыбы не будет. Хорошо нацелься и на полной тяге иди к Зеркалу.
– Там
– Не спорь! Это самое близкое укрытие.
– А кабина? Ее ж размолотит! Давайте лучше буксир, чтоб и кабину убрать.
– Заняты буксиры, закреплены за большими блоками, твою кабину ерундовую заменить недолго. Делай, что сказано!
– Недолго… тут труда сколько вложил… – бурчал Иван. Держась левой рукой за скобу, правой он вращал маховик замка. Невесомость, будь она проклята, без захвата ничего не сделаешь… Собачки разошлись, он нажал, но люк не открылся. Такое бывало часто, когда в отсеке работали и дышали, пары воды могли попасть в стык, потом замерзали, и люк приходилось отрывать…
Он уцепился двумя руками, уперся ногами в люк и несколько раз резко толкнул. Люк не шелохнулся. Иван чувствовал, что на лбу выступили капельки пота. Вдруг стало тихо, и в тишине молотили в висок взбесившиеся часы: та-та, та-та, та-та… Он не сразу понял, что это пульс.
– Иван! Что у тебя там, докладывай!
– Та люк…
– Что люк?
– Заклинило, от, ногами выдавить не могу…
– Как заклинило?!
«От придурок, – разозлился Иван, – нашел время вопросы спрашивать!» Но вслух ответил вежливо:
– Хорошо заклинило, крепко.
– Чем заклинило, спрашиваю?!
– А я знаю? – И тут же понял: «Метеорит! От зараза…» – Видно, метеоритом заклинило, по закону зловредности шарахнул прямо в стык и заварил…
– Т-так…
Диспетчер замолчал. Что-то щелкнуло, послышался отдаленный голос, бормочущий неразборчиво, потом щелкнуло опять и динамик заговорил – только теперь с кавказским акцентом:
– Послушай, сотрудник Ваня, говорит Казарян…
«Ты гляди, сам Казарян! Или астрономов учат, как заваренные люки открывать?»
– Ты меня слышишь, дорогой?
– Слышу, Альберт Тамразович!
– Ты где?
– В приборном отсеке кабины главного фокуса.
– Закрой люк в бытовой отсек, дорогой! Ты делай, а я буду говорить, понимаешь, времени мало!..
– Ладно, ладно… Во, закрыл уже!
– И задрай, хорошо задрай, слышишь?
– Есть, задраил!
– А теперь ты будешь поворачивать кабину так, чтобы она встала бытовым отсеком навстречу потоку, понял?
– Не, не понял! Тут руля нету!
– Ва-ах, уважаемый! Послушай, не спорь, а? Ты в восьмой класс ходил, а? Физику учил?
– Учил, учил, – обиделся Иван. – И в политехе учил!
– Реактивным моментом поворачивать будешь, понятно?
– Непонятно! Сопла нету, даже лючка нету, нечем реактивный момент создать, а то б я давно воздух из отсека стравил, чтоб отдачей кабину в сторону отогнать…
– А-ах, молодец какой, соображаешь! Сотрудник Ваня, дорогой мой, не перебивай меня, хорошо, а? Я говорить буду, ты делай, по дороге все поймешь, а что не поймешь – потом спросишь… Встань лицом к переходному люку в бытовой отсек. Кожух видишь? Круглый?