Звездолов
Шрифт:
— Что тебе надо в замке? — спросил один.
Патрик протянул ему флягу, продолжая с надеждой смотреть на дверь.
— Мне бы чего-нибудь поесть, — сказал он как мог более жалобно. — Я думал, может быть, смогу там что-то найти?
— Еду раздавали раньше, — ответил часовой, отпив из фляги и передав ее товарищу.
Патрик потер лоб рукой.
— Наверное, я спал. Я пришел издалека. Мне сказали, что я смогу здесь переночевать.
— Да, — сказал второй часовой, — раньше в Эберни всякий мог найти приют, но сейчас времена переменились.
Его
— Хорошее вино.
— Можете оставить его себе. Я только есть хочу.
— Давай пропустим его, — сказал первый часовой. — Ты же знаешь, какое у Джинни доброе сердце, а он, похоже, из Макдугалов.
— Ты Макдугал?
— Да, — подтвердил Патрик.
— А ты знаешь Джинни Макдугал?
— Нет, но я про нее слышал.
Часовые посмотрели друг на друга, затем один из них сказал:
— На кухне точно найдется хлеб. Иди через холл, потом по коридору, кухня слева. Там кто-нибудь тебя накормит.
Патрик слегка поклонился.
— Спасибо вам, добрые люди.
Он поспешил в холл, постукивая своей палкой по неровному каменному полу.
В коридоре никого не было, двустворчатые двери в большой холл закрыты. Это место для него полно воспоминаний. Здесь он когда-то был счастлив. Счастлив, как никогда больше в своей жизни.
Но сейчас нет времени для воспоминаний, нужно действовать, и действовать как можно быстрее. Патрик направился к лестнице, стараясь держаться в тени. Когда он поднялся на второй этаж, сверху послышались шаги и голоса. Патрик кинулся в темный коридор и прижался к стене, стараясь не дышать.
— Отец, ты же не можешь и дальше держать ее взаперти. — Это был голос Гэвина. — Она весь день и весь вечер ухаживала за ранеными. Она им нужна.
— Джинни и другие женщины вполне смогут ее заменить. — Голос лэрда был резким. — Сейчас нам нужен этот брак еще больше, чем когда-либо. Она должна отбросить свои глупые мечты и рассуждать здраво.
— Марсали не верит Эдварду Синклеру, и я тоже не могу сказать, что верю ему, — спокойно возразил отцу Гэвин. — Синклеры никогда не были нашими друзьями. Они никому никогда не помогали, всегда были себе на уме.
— Она не возражала против того, первого брака, который я планировал для нее, — обвиняющим тоном заявил Дональд Ганн.
— Она считала, что Патрик — благородный человек, — терпеливо объяснил Гэвин. — Марсали никогда не нравился Синклер, и она не делала из этого секрета. А ты знаешь, как может быть упряма Марсали.
— Кровь Христова, она меня просто погубит! Как ты думаешь, Гэвин, она все еще мечтает об этом негодяе? Дьявольское семя! Клянусь господом, она сделает, как я хочу, даже если мне придется лишить ее всего, и этих проклятых зверей тоже.
Последовало короткое молчание. Патрик слышал лишь потрескивание пламени свечи. Он еще теснее вжался в стену.
Наконец лэрд снова заговорил. Теперь они были совсем рядом с Патриком, всего в нескольких футах.
— Я думал, ты одобряешь союз с Синклером.
— Я не понимал,
В голосе Гэвина слышался едва сдерживаемый гнев.
— Сесили ведь еще совсем ребенок! — добавил он с возмущением.
— Многие девушки выходят замуж в ее возрасте, — равнодушно возразил отец. — А Марсали открыто выступила против меня, спрятав сестру. Я поверить не могу, что она решилась на такое.
— Да, она это сделала, — согласился Гэвин, — но она считала, что у нее есть для этого основания.
Дональд разгневался еще больше:
— Ты сам, видно, хочешь, чтобы она вышла за этого сазерлендского щенка! За человека, который нападает на наши земли!
Патрик не слышал ответа Гэвина, так как отец и сын продолжали спускаться и их голоса становились все слабее. Сколько же у него времени до того, как они вернутся в свои комнаты? Патрик мог только надеяться, что Дункан уже спит.
Тихо пройдя по коридору, он нашел нужную дверь и немного постоял, прислушиваясь к звукам внутри. Ничего не услышав, осторожно толкнул дверь и, проскользнув в комнату, так же мягко и осторожно закрыл ее за собой, чтобы свет из коридора не попал внутрь и не выдал его присутствия. Пока глаза привыкали к темноте, вынул кинжал из-за пояса. Он был готов на все, чтобы спасти Марсали.
Наконец он начал различать предметы и увидел на кровати очертания тела спящего Дункана. Оставалось надеяться, что он выпил достаточно и не проснется в неподходящую минуту.
Теперь Патрику хотелось, чтобы в комнате было хоть немного светлее, но пришлось довольствоваться бледным светом луны. Он осмотрелся и заметил на столе странный предмет не правильной формы. Через секунду в его руках оказалась связка ключей. Крепко прижимая ключи, чтобы они не зазвенели, Патрик осторожно двинулся к двери.
С кровати послышался неожиданно громкий храп. Патрик застыл, не осмеливаясь дышать, и не шевелился до тех пор, пока дыхание хозяина комнаты снова не стало ровным. Благодарение господу — если только можно предположить, что господь может покровительствовать воровству. Патрик чуть-чуть приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Никого. Выйдя из комнаты, Патрик осторожно закрыл дверь и остановился у порога.
Уже через час, самое большее через два они с Марсали будут далеко отсюда — вместе. Господи, сделай так, чтобы она согласилась!
Продолжая внимательно прислушиваться, Патрик со всеми предосторожностями поднялся на третий этаж. На площадке он мгновение колебался, затем направился по коридору к комнате Марсали. Только бы она занимала ту же комнату, что и в детстве!
Свечи на стенах коридора чадили и мигали. При их неверном свете Патрик осмотрел связку ключей. Ключей было пять, два из них — особенно массивные. Эти скорее всего от оружейной комнаты или от огромной железной двери, ведущей во внутренний двор. Ключ от комнаты Марсали надо искать среди трех других.