Звездолов
Шрифт:
— Тебе не придется просить дважды. Для леди я сделаю все, что угодно.
Патрик улыбнулся. Неудивительно, что Марсали уже завоевала сердце юноши. Все-таки его невеста — необыкновенная женщина, и, видимо, ему придется научиться спокойно наблюдать, как она будет покорять и другие мужские сердца.
Братья пожали друг другу руки.
— Я рад, что ты вернулся, — сказал Алекс. — Без тебя в Бринэйре было тоскливо.
— Мы постараемся все переменить. Ты и я, вместе. А теперь давай-ка поскорей приведем стадо в Бринэйр, пока мы не наткнулись на Ганнов.
Алекс ухмыльнулся:
— А
— Думаю, послезавтра ночью. К тому времени я надеюсь разузнать, что там у Синклера. Эти ночные походы хоть кому наскучат.
— Особенно когда этот кто-то предпочел бы остаться наедине с некой известной нам дамой, — съязвил Алекс. Патрик критически выгнул бровь.
— Погоди, братишка, любовь придет и к тебе.
— Сомневаюсь, что способен понравиться женщине, — фыркнул Алекс. — Я не храбр, не учтив, да и красотой бог обидел. — Он досадливо поморщился. — Отец говорит, я слабак и трус.
— Отец ошибается, — возразил Патрик. — Храбрость не в том, чтобы не раздумывая хвататься за оружие. Скорее наоборот. Жизнь, брат, не дорога только дуракам. Настоящая храбрость — не изменять себе самому и делать только то, что считаешь правильным, — правильным для тебя, а не для кого-то, кто ищет свою славу в гибели других.
— Но ты…
— Да, я был на войне, — с горечью ответил Патрик. — И поначалу рвался в бой и убивал других людей только потому, что еще кто-то велел мне убивать. Но скоро мне стало тошно от крови, а выбора у меня не было, и приходилось убивать вновь и вновь. Многие из тех лиц по сю пору снятся мне, — добавил он тихо, — и, должно быть, будут сниться всю жизнь. Тебе, Алекс, я такого не пожелаю.
И, не рассчитывая на ответ, повернул к ожидающим поодаль друзьям и дал знак гнать стадо к пастбищам Са-зерлендов.
Дорогой Патрик украдкой присматривался к Алексу и был немало удивлен ловкостью, с которой тот разворачивал огромное стадо на юг. Оказывается, Алекс успел стать отличным наездником.
Когда с ним поравнялся Хирам, Патрик заметил:
— Гляди-ка, мой братец, оказывается, не только книжки читать умеет.
— Да, — согласился Хирам, — в седле он сидит неплохо, да и вообще славный малый. Но все-таки надо ли было рассказывать ему?..
— Если не доверять Алексу, так не лучше ли мне забрать Марсали и убираться отсюда куда глаза глядят?
— Маловат он еще.
— Ему уже семнадцать, — резко возразил Патрик. — Я в шестнадцать ушел на войну. И, если что-то случится со мной, он унаследует Бринэйр. Пора ему повзрослеть.
Хирам кивнул:
— Пожалуй, за эту ночь он подрос на голову-другую.
— Видишь, и ты заметил.
— Да. Воином ему не быть, но он парень с головой — если только научится полагаться на нее. Патрик усмехнулся:
— Вот ты и научи его, идет? Помнится мне, ты в свое время тоже не сразу понял, что мозги могут послужить тебе получше кулаков.
— Хм, — отозвался Хирам. — Пожалуй, лучше я останусь тут с ними, а ты поезжай к своей зазнобе.
— Теперь ты думаешь головой, — заметил Патрик, ударил пятками в бока коню и поскакал вперед.
* * *
Марсали вошла в кухню замка Бринэйр в
После его любовного вторжения она совсем иначе ощущала собственное тело: оно стало теплым и живым, точно все чувства, как струны арфы, были теперь настроены на тон выше. Когда она думала о ночи, что они провели вместе, — а больше она ни о чем сейчас думать не могла, — в ней все трепетало и таяло. И как же остро было ее разочарование, когда Патрик сообщил, что следующей ночью не сможет прийти к ней, так как должен угонять коров. Хорошо еще, она точно знала, что Гэвин все подготовил, и ей не придется волноваться о безопасности мужа… Всю долгую ночь она, лежа без сна и тоскуя о Патрике, твердила себе об этом.
Встав поутру, Марсали решила больше не тратить ни минуты впустую. И в первую очередь нужно было завоевать себе место в семье Патрика.
Накануне вечером она отважно спустилась к ужину и села рядом с Элизабет. Члены клана вели себя с нею вполне достойно; маркиз милостиво не замечал ее. Он был в необычайно приподнятом расположении духа — потому, верно, что предвкушал увеличение своих стад за счет украденных у Ганнов коров. Хорошее настроение Грегора Сазерленда, как правило, основывалось на чьих-нибудь невзгодах.
Марсали не обращала внимания на довольного хозяина. За ужином она размышляла, как быть с едой. Если удастся изменить к лучшему положение дел на кухне, доброе отношение всех чад и домочадцев ей обеспечено.
Первым делом Марсали воспользовалась помощью Элизабет. Из замка выйти она не могла и потому дала Элизабет список необходимых приправ. Во главе списка значилась соль.
В свои пятнадцать лет Элизабет страстно хотела учиться. Когда пропала Маргарет, ей было тринадцать; в этом возрасте девочки как раз начинают осваивать хозяйственные премудрости, но маркиз, как на грех, прогнал всех домашних слуг, обвинив их в пособничестве изменнице-жене.
Новые слуги предпочитали ни во что не вникать и не особенно усердствовали, а Элизабет, из-за постоянных придирок отца, боялась взять хозяйство в свои руки, да никто и не учил ее, как это делается.
Когда девушка вернулась с приправами, Марсали уговорила ее атаковать кухню вдвоем. Элизабет робко согласилась, но все озиралась по сторонам, точно была не полноправной хозяйкой замка, а самозванкой.
Стоя на пороге кухни, Марсали глубоко вздохнула, собралась с духом и оглядела столпившихся пред нею слуг. Она заранее подготовилась к этой встрече, по опыту зная: важней всего сразу подружиться с кухаркой. Однако та глядела угрюмо и неприветливо.
— Я хотела поблагодарить вас за чудесный ужин, — начала она, обращаясь к женщине, которую сочла старшей, и надеясь, что господь простит ей эту ложь.
Кухарка, тощая, как жердь, — как видно, она питалась тем, что готовила, — подозрительно уставилась на нее. Наверное, ее никто еще никогда не благодарил.
— Я подумала, — бодро продолжала Марсали, — что мы могли бы обменяться какими-нибудь рецептами. Я увезу ваши с собою в Эберни, а мои, быть может, пригодятся вам здесь, в Бринэйре.