Звездопад

Флим Алекс

— Я не сестрица… — недовольно поморщилась Кэйрин. — А телепат.

— Неважно… — отмахнулся он. — Чего хочешь?

— Взаимопомощи, — улыбнулась она, правда, показав несколько больше зубов, чем нужно для вежливой улыбки. — Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. И мы вместе храним нашу маленькую тайну.

— И как ты можешь мне помочь?

— Я тебе уже помогла, — возмутилась баронесса. — Половина из тех людей, что вытаскивали тебя с Талланы, были из моей руки. И могла бы помогать тебе и дальше, например, лучше изображать лорда Кассарда. А то если кто-то из знающих его

близко увидел бы тебя тогда всего в крови…

«Да, в этом, конечно, помощь не помешает», — мысленно согласился «лорд Кассард» и спросил:

— И что ты хочешь взамен?

— Корабль.

— В смысле?

— Я хочу под свою команду корабль, — пояснила она. — Не какой-нибудь несчастный корвет ближней обороны без гиперпривода. А настоящий боевой корабль. Один из «Триумфов», например. И сделать это намного проще, имея ещё один голос в совете привиев.

— Ну… — обрадованно выдохнул Алекс. — Это сколько угодно. Только меня женить пытаются, и соответственно голос…

— Я же обещала тебе с этим помочь, — перебила его Кэйрин.

— Тогда не вижу никаких проблем, — пожал он плечами. — Сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты получила свой «Триумф». Кстати, зачем тебе это?

— Сила… — снова процитировала она, нагибаясь и срывая один из маленьких красных цветков, — лежит среди звёзд. — Кэйрин стянула с правой руки перчатку и, положив на неё цветок, выжидательно посмотрела на Алекса.

— Правую руку давай, — пояснила она, видя, что он не понимает.

— Зачем?

— Клясться будем на огне в вечной дружбе… Быстрее! — нетерпеливо воскликнула баронесса, сморщившись как от боли. — Жгёт ведь. Сожми мою руку вместе с цветком. И не сопротивляйся!

Алекс протянул руку и тут же пожалел об этом. Кэйрин схватила его ладонь мёртвой хваткой, и было полное впечатление, что между их ладонями не цветок, а настоящее обжигающее пламя. И будто этого было мало, на него обрушилась тяжесть, уже знакомая по общению с Кэйрин. И серая пелена отрезала мир.

— Клянись! — потребовала Кэйрин. — Не причинять зла роду и Дому. Помогать равному по огню!

Когда Алекс с трудом выдавил из себя слова клятвы, настала очередь баронессы.

— Клянусь помогать равному по огню, — на одном выдохе произнесла Кэйрин и наконец отпустила его руку, бросив цветок на землю. — Я же говорила тебе, не сопротивляйся, — добавила она, тяжело дыша.

— А я не умею не сопротивляться, — огрызнулся он, рассматривая обожжённую руку. Ожог был самым натуральным, словно за сковороду подержался. — Это хоть заживёт? А то мне ещё на «неофициальную встречу с первыми лицами Кассарда» ехать.

— Намажешь гелем и наденешь перчатку. Союзник, — улыбнулась Кэйрин, неожиданно поцеловав его в щёку. И сморщившись от боли, натянула на свою не менее обожжённую руку перчатку. Она соскочила с «валуна» и, подойдя к кружащему вокруг них орберу, поймала его.

— Он жив? — вдруг спросила Кэйрин, повернувшись к Алексу. По выражению её лица и тому, как она произнесла «он», было понятно, что речь идет о настоящем лорде Кассарде.

— Не знаю, — честно признался он.

Просторный

павильон, располагавшийся где-то на периферии замка «Исталь», был заполнен людьми самого официального вида, между ними сновали слуги в белом, предлагая напитки и закуски. Всё это изысканное общество уплотнялось ближе к центру, где в окружении гвардейцев в доспехах стоял лорд Кассард. Гвардейцы дополнялись людьми из полиции Кассарда, стоявшими по периметру зала.

«Неофициальная встреча с первыми людьми Кассарда» была органичным продолжением «дня даров», и предназначалась для того, чтобы «принёсшие дары» имели возможность пообщаться с лордом в менее протокольной обстановке. Мероприятие, в отличие от самого «дня даров», нельзя было назвать обязательным, но и муниципалитет и секретариат в один голос крайне рекомендовали лорду в кои-то веки его посетить. К тому же Алексу и самому было очень любопытно посмотреть, что собой представляют «первые лица».

К его великому сожалению, по приезде он был тут же «оккупирован» представителями церкви, которых Алекс немного опасался и не знал, как себя вести:

— Вам непременно нужно снова заняться богословием, — уверяла его «сестрица Тануф», высокая немолодая женщина лет сорока пяти, с резкими чертами лица. На ней был свободный чёрный костюм, а её тёмные, тронутые сединой волосы были подстрижены в форме очень короткого каре. Но несмотря на возраст, смотрелось это очень естественно. Она беспрерывно улыбалась, и вокруг её серых глаз и на уголках губ была частая сеть характерных морщинок. — Как ваша душа найдёт свою дорогу к Пламени, если вы лишились знаний, что указали бы вам путь!

— Ну я не то чтобы против, — неуверенно протянул Алекс, посылая Таэр взгляд, полный немой мольбы: «Ну пожалуйста, убери её от меня». Но «специалистка», активно общавшаяся с майором из имперской разведки, в ответ только сделала страшные глаза. Стоявшая рядом Кэйрин также слушала «сестрицу» с вежливой скукой на лице.

«Точно, кто-то важный», — невесело заключил Алекс. Он ещё не понял, как себя вести с представителями доминирующей на планете религии, и на всякий случай был предельно вежлив. Поэтому, когда глава Церкви Пламени представил ему сестрицу Тануф, Алекс счёл, что лучше побеседовать с человеком, которого представляет глава церкви. Но «сестрица», чей статус в иерархии так и остался загадкой, болтала без умолку уже минут двадцать, искренне не замечая топтавшихся поблизости солидных господ с моделью «звездолёта» в руках.

— Великолепно! — расцвела сестрица Тануф, широко истолковав слова «не то чтобы против». И даже захлопала в ладоши от радости. — Я попрошу кого-нибудь из сестриц, принявших служение, чтобы она послужила вам наставником в первых шагах по пути огня. Я уверена, кто-нибудь из них с радостью согласится!

— Сестрица Тануф… — Глава Церкви Пламени Тисшир наконец решил вмешаться. Судя по его лицу, он и сам был уже не рад словоохотливости «сестрицы». — Вновь раскрыть таинства Райн, безусловно, необходимо для представителя благословенного Пламенем рода. Но мне кажется, что мы злоупотребляем временем его светлости, его ждут и мирские дела.