Звезды мудрого Бируни
Шрифт:
Абу-Райхан уложил в корзинку из ивовых прутьев свои пробирки и усмехнулся.
Он вдруг представил себя со стороны, с пробирками в руках, с закрытыми глазами и с мыслями, ушедшими далеко за высокие хребты.
Да, там все по-другому, все ярче и красивей, чем на Зеравшане и в Газне. Он увидит удивительные красоты. Боги щедро одарили эту страну несметными сокровищами, и все там необыкновенно: и горы, и священный Ганг, слоны и крокодилы, растения, цветы, алмазы и рубины. Но как прискорбно, что и там все во власти султана Махмуда.
Совсем недавно один купец, прибывший из Индии, рассказал Абу-Райхану, как воины, присланные султаном Махмудом, разграбили город Гуджарат. Богатейшие храмы были разорены и осквернены чужеземцами.
«Могу ли я рассчитывать на доброе отношение, прибыв сюда вместе с ненавистным для индусов завоевателем? – думал Абу-Райхан. – Какое может быть ко мне доверие? Как они примут меня? Не отвернутся ли? Но, может быть, они поймут, что не каждый подвластный деспоту является таким же деспотом и заслуживает осуждения?»
Абу-Райхану хотелось встретить дружеский, приветливый взгляд ученого-индуса. Хотелось пожать руку искусному ювелиру или гранильщику. Он бы сказал им слова благодарности за их удивительное искусство. Только они умеют одарить камень той волшебной красотой, какой он никогда не имеет в своем первозданном виде. А как хотелось бы выведать тайну, которой владеет вот такой искусный гранильщик! Согласится ли он выдать свой секрет? Вряд ли!
«Если ученые Индии видели мою книгу, в которой я отдаю дань уважения их предкам, их обычаям и верованиям, тогда они не будут устанавливать связь между завоевателем Махмудом и ученым, который волею аллаха оказался во власти султана. Мудрые индусы не должны думать, что ученый, посвятивший свои дни наукам, способен одобрить кровавые походы, хотя бы они и назывались „войной за веру“. Я к ним обращусь словами пословицы, – решил Абу-Райхан. – Как разумно они говорят: „В воде встречаются и лотосы и крокодилы“».
Вспомнив эту поговорку, ученый весело рассмеялся, хоть и был один и не с кем было поделиться своими мыслями.
«Если султан Махмуд подобен крокодилу, – подумал Абу-Райхан, – то, выходит, я подобен лотосу? Но это более чем нелепо. Можно ли сравнить меня, мрачного, иссушенного мыслями о неведомом и неразгаданном, с прекрасным цветком, рожденным солнцем? Однако печально, когда думаешь о том, что, прибыв в страну своих мечтаний, ты можешь предстать перед уважаемыми тобою людьми как порождение сатаны».
Готовясь в дорогу, Абу-Райхан собирал свои записи, сделанные им из разных древних летописей и книг. «Как много ученых Греции, Рима, Малой Азии посетили Индию еще в давние времена! – думал он. – Им хотелось своими глазами увидеть, сколь удивительны ее чудеса. Историк Арриан из города Никомедии в Малой Азии писал, что число индийских городов невозможно уточнить из-за их многочисленности. Те, которые находятся у реки или у моря, строятся из дерева; ибо построенные из кирпича не могут быть долговечны из-за ливней и потому, что реки около них, разливаясь выше берегов, наполняют водой равнину… Достопримечательностью земли индийцев является то, что все они свободны и ни один индиец не является рабом. Арриан рассказывает о том, что индийцы разделены на семь классов и что первым из них являются мудрецы, менее многочисленные, чем другие, но наиболее почитаемые и прославленные. У мудрецов нет никакой другой обязанности, кроме как приносить жертвы богам,
Второй, и самый многочисленный, класс у индийцев – земледельцы. Третий – пастухи. За ними идут ремесленники и торговцы, пятый класс – воины, столь же многочисленные, сколь и земледельцы, но пользующиеся наибольшей свободой и наслаждениями. К шестому классу относятся так называемые „наблюдатели“. Они ездят по городам и селениям и сообщают царю обо всем, что видят. И нельзя им сообщать ничего ложного, потому что никогда ни один индиец не обвинялся во лжи.
Есть в Индии люди, которые рассуждают об общих делах вместе с царем. Все они относятся к седьмому классу. Их немного. Из них выбираются начальники, хранители сокровищ, казначеи…»
А вот любопытные записи из книги римского географа Помпония Мела. Он пишет о том, что в Индии встречаются люди совсем небольшого роста и великаны могучего сложения, которые ездят на слонах, а слоны здесь очень большие. Некоторые жители Индии воздерживаются от убийств животных и не едят мяса. Другие питаются только рыбой. Далее Помпоний Мела рассказывает об удивительных животных, какие встречаются в Индии:
«Муравьи – величиной с самую большую собаку, и говорят, будто они, подобно грифам, извлекают золото из недр земли и стерегут его, угрожая смертью всякому, кто к нему прикоснется. Встречаются здесь также огромные змеи, которые напоминают слонов не только размерами, но и тем, что могут наносить такие же раны, как слон. Земля в Индии до такой степени тучна и плодородна, что с листьев здесь стекает мед, на деревьях растет шерсть, а тростник встречается такой величины, что, расколов ему междоузлие, им можно пользоваться как лодкой…»
Перечитав эти строки, ал-Бируни громко рассмеялся:
«Поистине неуемная фантазия у этого Помпония Мела. Сколько он придумал небылиц! Когда побываю в Индии, придется мне посмотреть, в самом ли деле есть муравьи величиной с собаку и змеи, такие же могучие, как слоны. И еще интересно мне будет ознакомиться с теми многочисленными растениями, о которых сказано в индийской книге „Аюрведа“ – „Книга жизни“. В ней перечисляется семьсот восемьдесят самых разнообразных лекарств, приготовленных из целебных растений. Вот найти бы хоть половину этих растений!.. Я стремлюсь в страну мудрых, – говорил сам себе ал-Бируни, – и, когда я думаю о будущем, о тех трудах, которые мне хотелось бы там осуществить, я вспоминаю древнее изречение: „Унция мира стоит больше, чем тонна победы“. Если бы султан Махмуд был просто добрым соседом правителей Индии, а не победителем, который увез на своих слонах сокровища храмов и дворцов, насколько легче было бы общаться с индусами! Это мудрый народ. Какие там зодчие и ученые, какие астрономы и математики! Кто не знает, что в Индии были изобретены шахматы – „чатуранга“, что означает „четыре рода войска“. В далекой древности такой порядок соответствовал организации индийского войска. Так разве не в стране мудрых могло все это произойти?»
В самый разгар сборов, когда ал-Бируни с надеждой и волнением ждал дня своего выезда, в это самое время незнакомый ему человек доставил письмо от Якуба.
«О чем это он так длинно написал? Может быть, это описание какого-нибудь астрономического наблюдения? Якуб всегда был нетерпелив. Должно быть, поторопился сообщить что-то очень важное. Но нет…»
«Во имя аллаха милостивого и милосердного, прости меня, дорогой учитель, не взыщи, не посчитай меня неблагодарным, пойми мою душу, постигни мои стремления… Не может быть причины более важной, чем та, которая послужила препятствием к моему возвращению…»