Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей
Шрифт:
— Когда вы заговорили о сновидениях, то почему-то я увидел на вашем лице сильный страх и ужас? Сны вас терзают?
— (Слёзы). Он во снах искусал меня всю. Вот смотрите. Видите кровоподтёки. Он меня во сне кусает, а синяки-то на руках реальные. (Показывает руки и действительно видны синяки.) Ну, что это такое? Я и к бабкам ходила и заговоры делала. И общалась с ним. И пыталась уговорить его. А он кусается, ругается. Я в чём-то виновата перед ним. Но в чём? Я его просто любила. Эх, ты… мой любимый, любимый, профессор… (Девушка
(Обычно я сам прошу своих пациентов разыгрывать диалоги с другими личностями, с целью снять психический конфликт методом такой психодрамы. Но данная пациентка сама спонтанно вошла в это состояние диалога, но я обратил внимание, что это оказалось больше не диалогом, а монологом. И я решил его превратить в диалог.)
— А как бы он ответил на ваш последний вопрос? Ну, за что ты меня так, скажи за что?
— Как он ответил бы. Он начал бы говорить, совершенно о другом. Он отвлёк бы меня на другую тему, но так бы не ответил. Он всегда уходил от ответов. Я его спрашивала о многом, а он говорил потом всегда что-то интересное и я отвлекалась на это. Нет. Он бы точно отвлёк бы меня и я бы забылась. Он всегда как бы убегал от меня. То есть был рядом, но ускользал, уходил, как вода из под пальцев. Вроде рядом, а вроде нет. Где-то подпускал близко, а где-то нет. Я мучилась от этой противоречивости, подвешенности.
— Но, за что-то же вы себя кусаете?
— Это я себя кусаю. Вот это поворот. Получается, что это я себя кусаю. (Девушка поднимает руки ко рту.) Вот, видите, я же не могу своим ртом достать до этого места. Попробуй, укуси! Я себя не кусаю. Это точно. Слышите, мне не за что себя кусать.
— А кто-нибудь видел как вы спите, например, ваша мама? За этим же трудно углядеть? Ну, ладно, дело не в том, насколько вы себя кусаете физически. Важно то, что вы едите себя психологически.
(В сновидениях представлены части психики самого пациента, то есть какие бы предметы и персонажи не были во сне, все ония являются проявлениями самого пациента. И кусание, по-видимому, это самокусание, это самоедство, это агрессия моей пациентки, а не агрессия профессора, который явился во сне.)
— Может быть. Я ем себя. Вон как уже похудела.
— Ну, хорошо, а ещё что снится? Ещё как терзает вас ваш любимый профессор?
— Терзает. Я иногда и заснуть из-за него не могу?
— А может быть, вы не засыпаете, ожидая страх, который появится после засыпания?
— Наверное. Но порой я несколько дней не могу заснуть. Слышу его шаги. Помогите, пожалуйста. Почему он напоминает мне о себе и не даёт спать. Он всегда как бы рядом. Вернее он рядом, а его нет… Он мне мерещится…
(По-видимому, это звуковые галлюцинации на почве невроза навязчивого состояния. Девушка осознаёт, что всё это является психическими заблуждениями её сознания. Поэтому говорить о психотической форме её заболевания говорить не приходится.)
— И всё-таки не могли бы вы подробнее
— Ложусь я спать, выключаю свет. Хочу заснуть и чувствую, что он лежит у меня под кроватью, я слышу его дыхание. Заглядываю. Залезаю под кровать трогаю в темноте под кроватью, но там нет никого. И чувствую, что он лежит уже на кровати. То есть я слышу дыхание надо мной, т о есть когда я под кроватью. (Вздыхает).
— Так и что дальше. Вы не пытались с ним выйти на диалог?
— Пыталась. Дальше, я ложусь в кровать.
— То есть вы ложитесь к нему в кровать. Ведь вы говорите, что он был на кровати?
— Да, я хочу к нему приблизиться. Но, он и при жизни от меня ускользал.
— Когда вы, услышав его дыхание, ложитесь к нему, т о со страхом ложитесь?
— Я хочу к нему юркнуть под одеяло. Да, хочу, но чувствую его в кровати нет. Я лежу в кровати и опять слышу его дыхание под кроватью. Он уже гад! опять лежит под кроватью.
— Ну, почему гад-то? Что вы в это вкладываете?
— Ну, он же мучает меня. Я его и люблю и ненавижу. Чёрт! Когда это кончится! Казалось бы его нет и конец! (Девушка плачет)
— Так и что дальше. Дальше опять…
— Да, дальше, я опять заглядываю и лезу под кровать, щупаю там и его опять там нет, а он сволочь, уже опять на моей кровати лежит. Ну, и так всю ночь. Я то ложусь, то лазаю под кровать и не могу заснуть, но под утро от такой нагрузки засыпаю. Вчера проснулась и обнаружила себя под кроватью. А он гад, упрямый по-моему всю ночь проспал на моей кровати. Но утром дыхание его я не слышу. Утром его уже нет. Я знаю, что это мне кажется, но я ничего не могу с этим поделать. Слышите! Ничего!
— Когда вы вместе жили, то он где спал?
— Он не давал мне спать, приставал и я его прогоняла и он действительно спал всегда на полу. Видите, опять сама виновата в этом. Поэтому и ем себя. (Плачет.)
— Мне показалось, что тот ужас и страх, который у вас на лице, всё-таки связан не с этими ночными бессонницами под кроватью? Вы чего утаиваете. Утаиваете самый главный страх, который вас сейчас мучает. Не так ли?
— (После длительной паузы). Вы чувствуете это, да?
— Да. И что же с вами всё таки произошло? Не спешите. Расскажите обо всём.
— Уже шесть месяцев как умер мой профессор. Всё-таки он был хороший мужик. Положительный. Всегда был вежлив со мной. Бывало посмотрит на меня через свои очки и веришь его чувствам. Он всегда переживал за моё здоровье. Перед смертью мы поссорились и он жил у своей первой супруги. Она приятная пожилая женщина. Супруга его встретила меня нормально. Я подошла к покойнику и увидела, что его голова как-то лежит не так. Посмотрела, оказывается нужна подушечка под голову. Съездила за подушечкой к себе домой. Быстро привезла. Положила под голову. Сказала его супруге, что возвращать не надо. Точно помню сказала… Через неделю после похорон, приснился мне сон, что мой профессор пришёл ко мне и сказал, что отдал подушечку своей первой супруге.