Звезды над Тунисом
Шрифт:
Возможно, темные очки, которые она не снимала весь вечер, придавали ей некую отстраненность.
Когда гости переоделись к ужину, маркиз заметил, что вечерний костюм Киркпатрика, уже изрядно поношенный и кое-где протертый, сшит портным из Уэст-Энда — западной аристократической части Лондона, тогда как Сабра свое простое кружевное платье явно шипа сама.
Опытный в таких вопросах маркиз понял, почему девушка выбрала кружево: оно не мнется в дороге.
Хотя платье было дешевым, оно изящно облегало ее тело,
После ужина они беседовали у камина: вечерами, когда ветры дули с близких, в укрытых снегом Альп, заметно холодало.
Вскоре девушка встала:
— Я иду спать, папа.
— Очень правильно, моя дорогая.
Сегодня тебе будет спаться гораздо лучше, чем прошлой ночью с этими лающими собаками и пьяницами, ползущими домой под утро!
Сабра ничего не ответила, но маркиз обнаружил, что может прочитать ее мысли.
Она думала, что отец слишком подчеркивает их бедность, чтобы воззвать к щедрости маркиза, ибо маркиз не сомневался, что именно на это в конце концов рассчитывает Киркпатрик.
Сабра направилась к дверям, и маркиз поспешил распахнуть их перед девушкой.
И только тогда, бросив взгляд на ее волосы, освещенные люстрой, заметил их необычный цвет.
Он как-то не задумывался об этом раньше, а все потому, что, когда он разговаривал с ее отцом, Сабра держалась настолько незаметно, что маркиз даже забывал о ее существовании.
Но теперь до него дошло, что волосы у нее точно такого же цвета, как у Симонетты Веспуччи, позировавшей Ботичелли для его незабываемых полотен.
Парикмахеры всего мира бились над этим цветом, но тщетно. Никому не удалось пока создать такой краски.
Но маркиз и так знал, что волосы Сабры совершенно натуральные, и неожиданно для себя подумал: а насколько они длинные?
Пожелав ему доброй ночи, девушка быстро скользнула в дверь гостиной, прошла через холл и стала торопливо подниматься по лестнице, давая ясно понять маркизу, что хочет уйти и совершенно не желает с ним разговаривать.
Маркиз не был тщеславен, но прекрасно сознавал, что, где бы он ни появлялся, женщины всегда смотрели на него с восхищением.
И не порывались сбежать от него, а, напротив, делали все возможное, лишь бы не отпустить его от себя.
Закрыв двери гостиной, маркиз вернулся к камину, где его ждал Киркпатрик, оказавшийся настолько интересным собеседником, что они проговорили до двух часов ночи.
А когда пошли спать, Киркпатрик небрежно заметил:
— Вы так и не сказали, намерены ли сопровождать нас в Тунис. Я буду очень разочарован, если придется искать кого-то еще.
— Вы решили ехать?
— Разве можно устоять перед таким соблазном? — удивился Киркпатрик. — И я не верю, что эта история не заинтриговала вас.
«Он словно гипнотизирует
Но поскольку этот человек нуждался в нем и поскольку сам он не горел желанием возвращаться в Англию, маркиз сказал, когда они подошли к спальне Киркпатрика:
— Я все обдумаю и дам ответ за завтраком.
— Буду держать пальцы скрещенными, — откликнулся Киркпатрик. — Сейчас как раз молодая пуна, и я поклонюсь ей семь раз — самое верное средство, как мне говорили в Монте-Карло!
Оба засмеялись, и, отвернувшись, маркиз подумал, что Киркпатрик еще долго будет смеяться, потому что нашел простака для финансирования своей затеи.
Он сказал себе, ложась в постель, что ни на секунду не поверил в эти сокровища. Сомнений нет, Киркпатрик сочинил всю эту историю, только чтобы вызвать его интерес.
А истинная цель авантюриста — обеспечить себе и своей дочери сытую жизнь без всяких трат хотя бы на ближайшие два месяца.
Интересно, подумал маркиз, если бы он спросил Киркпатрика, сколько денег у него осталось на данный момент, сказал ли бы тот ему правду или нет? Сам-то маркиз не сомневался, что в карманах у авантюриста пусто.
Маркиз заметил, как его гости ели великолепные блюда, поданные на ужин.
Нет, они не набрасывались с жадностью на все подряд!
Наоборот, и отец, и дочь насыщались медленно, смакуя каждый кусочек, но именно это подсказало маркизу, что они голодны и за последнюю неделю, а может, и больше, им редко удавалось поесть.
Маркиз по опыту знал, как трудно сразу набивать желудок после голодной жизни.
Киркпатрик съел все, что было поставлено перед ним, и показал, что хорошо разбирается в винах, с удивительной точностью угадывая год, когда оно было розлито.
Это открыло маркизу, что когда-то его гость был достаточно богат, чтобы покупать все, что захочет.
И если было что-то, чем маркиз действительно наслаждался, то это тайна, загадка, которую он должен разгадать, или секрет, который он должен раскрыть.
Именно это он искан в своих путешествиях и именно это любил находить в людях.
Вот почему он с такой тоской думал о будущем: все, кого он встречал в Куине, и большинство тех, с кем он общался в Лондоне, были совершенно предсказуемы во всех своих речах и поступках.
С первой минуты знакомства маркиз видел, что для его острого и проницательного ума они подобны открытой книге.
И то же самое он почувствовал, когда остался наедине с Жанной.
Раньше, если они не предавались любви, то развлекались в каком-нибудь экзотическом местечке или ходили на вечеринки, где присутствовали женщины той же профессии, что и Жанна.
Или же сидели в ресторане, где под музыку оркестра и болтовню других гостей вели легкий остроумный разговор, в котором француженкам нет равных.