Звезды падают вверх

Литвиновы Анна и Сергей

***

Квартиру Кольцовых Петренко осматривать пока не стал.

Старлей-особист (Жуков?.. Дубов?.. Черт их поймет – в общем, Грибочек…) уже сговорился для него о встрече с подругой погибшей.

Она проживала в том же подъезде. Именно она всполошилась из-за отсутствия Кольцовой, а после позвонила в милицию и вместе с участковым обнаружила труп.

Соседка, Анастасия Журавлева, 1965 года рождения, к визиту особиста из Москвы подготовилась.

– Прошу в залу! – несколько игриво пригласила она.

«Залой» здесь

именовали гостиную со стандартным набором мебели из стенки, горки и телевизора. В углу комнаты громоздились баллоны с закатанными помидорами, кабачками, салатиками, а также черешневым, малиновым, грушевым вареньем. Закатанных банок насчитывалось никак не меньше ста.

Подле дивана был сервирован столик в стиле «а-ля фуршет». Настя разложила в художественном беспорядке персики, яблоки, сливы и бутерброды-канапе, насаженные на шпажки.

– Чай? Кофе? – Настя постаралась задать вопрос с интонацией профессиональной официантки. – Чего покрепче не предлагаю, вы ведь при исполнении, но если хотите – есть водка, коньяк, херес…

– А квас имеется? – чуть иронически поинтересовался Петренко. Его слегка забавляла эта провинциальная комедия.

– Есть минералка, – смутилась женщина.

– Не откажусь.

Дамочка слетала на кухню и принесла запотевшую бутылку.

– Компотик, извините, не сварила. У нас тут такие события… Ну да что я вам рассказываю…

Петренко залпом осушил стакан ледяной воды с явным привкусом сероводорода и взял крошечный бутерброд с заплывшим от жары сыром:

– Ну, у вас прямо как в ресторане.

Женщина польщенно улыбнулась.

Петренко через силу проглотил бутерброд и сказал:

– Давайте знакомиться. Я – следователь главной военной прокуратуры, меня зовут…

– Бонд! Джеймс Бонд! – перебила его Настя, расхохотавшись, и откинулась на спинку дивана.

Сверкали загорелые коленки. Грудь так и рвалась наружу из легкого халатика.

Похоже, молодуха явно напрашивалась, чтобы столичный Джеймс Бонд тут же, на этом самом диване, кинулся на нее в совершенно джеймс-бондовском стиле. Петренко глянул на смуглые полные коленки гражданки Журавлевой и поймал себя на предательской мысли, что ему тоже этого хочется. «И грудь у нее знатная…» – помимо воли подумалось ему.

Капитан смутился и постарался отогнать наваждение.

– Сергей Петренко, – сухо представился он. – Сергей Иванович.

«А Настя на удивление в хорошей форме, – подумал он. – Всего-то через день после смерти лучшей подруги. Будто даже радуется, что в городке произошло событие. Да еще какое!»

– Джеймс Бонд, он же Сергей Петренко… – игриво вздохнула хозяйка.

– А вы, стало быть, Анастасия…

– Можно просто Настя, – поспешно добавила женщина.

Петренко решил не спешить с разговором по делу. Подумалось: «Какую же ей дать «внутреннюю» кличку? Такую, чтобы эта Настя Журавлева и через месяц вспомнилась?» Но что-то ничего не приходило в голову. Потом в мозгу вдруг безо всякой логики вспыхнуло: Золотые Шары. «А ведь и правда, – подумал Петренко. – Непонятно почему, но кличка явно

подходит. Из-за грудей, что ли? Или из-за коленок?.. Ну, неважно. Подходит – и все. Пусть она будет Золотые Шары».

Он вздохнул и пересел поближе к распахнутому окну и подальше от ее блестевших коленок. Сказал:

– Ну и жара тут у вас! До моря сколько ехать?

– Часов семь – если без гаишников.

– Часто выбираетесь?

– Раньше почти каждые выходные ездили. А сейчас… – Настя только рукой махнула. – Скоро вообще придется машину продавать. Муж с мая ничего не получал.

– Он у вас тоже военный?

– Да здесь все военные. Только летчики на земле сидят: керосина нет, А завод стоит: заказов нет…

– А вы чем занимаетесь?

– О-о, у меня редкая и почетная профессия – я библиотекарь… Вы читали «Парфюмера»? Или что у вас там сейчас все читают в Москве?..

– Можно еще минералки? – не поддержал светскую беседу Петренко.

– О, конечно, конечно! Извините, что я за вами так плохо ухаживаю, но мы, вы же видите, живем в глуши, не то что вы, москвичи…

Петренко выпил второй стакан холодной сероводородной воды и решил, что пора переходить к делу, а не то Золотые Шары свернут куда-нибудь на московские премьеры, Петренко же в театре, равно как и в кино, был не силен.

– А вы давно знакомы с Кольцовыми?

– Да с тех пор, как они сюда переехали… Года четыре…

– Вы дружили? Были близко знакомы?

– Как – «близко»?.. В городке все друг друга знают. А мы все ж таки соседи…

– Чем они занимались?

– Я у них под дверью не подслушивала.

Хозяйка поджала губы, и Петренко понял, что не слишком корректно поставил вопрос.

– Я имею в виду: как зарабатывали?

– Ну, Ваньке повезло больше, чем моему. Он купил раздолбайку, калымил каждый день.

– А Марина?

– Торгашка. Купи-продай-надуй! Косметикой торговала – все наши у нее затаривались. Лифчики продавала. Купальники.

– Кстати, вы в тот день с ней собирались на рынок?..

– Она сама позвала. Говорит, буду закупать купальники, поехали – возьмешь себе один по оптовой цене. Померишь хоть заодно. Ей одной, мол, тащиться скучно. Ну, я и согласилась. Только все равно пришлось ехать самой и по обычной цене покупать…

Петренко не уставал удивляться: Настя говорила о погибшей с не очень-то скрываемой неприязнью. Он внимательно посмотрел на женщину:

– Вы с Мариной дружили?

Настя не смутилась:

– Мужики наши дружили. А мы… – она пожала плечами. – Видите ли, у нас с покойной были совершенно разные мировоззрения…

– Разные – в каком смысле?

Настя пожала плечами.

– На жизнь. На работу. На мужиков. Марина считала, что нужно хватать, если дают. И если не дают – тоже. Когтями вырывать. А я так не умею. У меня когтей нет. – Настя продемонстрировала Петренко свои руки с обрезанными под корень ногтями.

Петренко отчего-то показалось, что и Настя-Золотые Шары тоже из лапок своих при случае ничего не упустит, однако поинтересовался: