Звёзды пахнут дождём
Шрифт:
– Вот контессу Грим нарисуйте, а мы посмотрим и сравним.
– Тогда вас не затруднит присесть?
– обратился он сразу ко всем девушкам.
Стайкой воробышков юные дамы расположились за столом.
– Тут темновато, но ничего...- пробубнил себе под нос художник, но был услышан, и магический светляк повис над столом. Кто из девушек его создал, он не заметил, но с благодарностью кивнув, принялся за работу.
Карандашный портрет занял минут двадцать, и когда Рогов вынырнул из творческого потока, то вокруг него уже собралась большая группа молодых людей, которым не терпелось стать
– Готово!- доложил он и продемонстрировал портрет модели и заказчице.
– Это я так выгляжу со стороны?- с неудовольствием проговорила контесса Грим.
– Да, дорогуша, это точно ты!
– проговорила заказчица.
– Вам можно изменить причёску, и вы будете неотразимы.- проговорил Славик, многозначительно замолчав.
– На какую?- спросила модель.
– Один золотой, и я нарисую вам новый образ, включая одежду и причёску.
– Рисуй!-поджав губы, проговорила девушка.- Но оплачу, если результат меня удовлетворит.
Кивнув, Рогов погрузился в работу, решив пожертвовать несколькими листами из своего блокнота. Минут через сорок он предоставил модели наброски двух вечерних платьев и пару портретов со стрижкой и укладкой волос, подчёркивающих индивидуальность девушки.
Предъявленная работа вызвала блеск в глазах и довольную улыбку будущей роковой красавицы и, дождавшись оплаты, Славик вырвал по дырочкам перфорации готовую работу.
– Я тоже хочу новый образ, но количество платьев и причёсок должно быть вдвое больше!
– не терпящим возражений голосом проговорила девушка, заказывавшая первый портрет.
– Только после меня, контесса Лоу.- проговорила еще одна красавица, появившаяся уже после начала воплощения в жизнь портрета контессы Грим.
– Охотно уступаю вам, баронетта Мегур.
– проговорила девушка с вымученой улыбкой.
– Уточните заказ, милейшая баронетта?- отвлёк на себя внимание Рогов.- Вам новый образ, портрет или всё вместе?
– Пока новый образ с четырьмя вечерними платьями и таким же количеством новых причёсок.
– Три золотых.- озвучил цену художник.
– Рисуй, но быстро. Я очень ограничена во времени.
– Быстро хорошо не бывает.- поспешил заметить Рогов.
– Поэтому портрет я закажу позже.- проговорила юная дворянка.
Высокая причёска, диадема, серьги из жемчуга, бусы и колье, высокие воротники и открытые плечи... Время как будто остановилось. Девушки меняли друг друга, а звонкие монеты оседали в карманах брюк и куртки. Как бы там ни было, но он довольно удачно начал встраиваться в жизнь местного общества, и что-то ему подсказывало, что его услуги будут пользоваться спросом. Оставалось суметь защитить свои кровно заработанные.
Подавальщица снова принесла поднос с блюдами.
– Ваш ужин, конт рисовальщик. Наш хозяин очень рад, что вы выбрали для работы именно наше заведение.
– Почему бы не помочь хорошему человеку?- ответил с улыбкой Рогов. То, что у него получилось увеличить приток поситителей и соответственно выручку заведения, ему ничего не стоило, а вот правильно высказанная фраза сразу завоюет место в сердце хозяина заведения.
– Вы каждый день будете рисовать?
– Возможно с обеда до ужина. Мне ещё нужно восполнить
– Спрошу у хозяина.
– пообещала подавальщица, снова лукаво стрельнув глазками, отчего по телу пробежала волна желания.
– Магия что ли...
– стряхивая дурман наваждения, проговорил себе под нос Рогов. Сейчас именно этого он опасался вдвойне, ведь не зная обычаев и местных законов, он очень легко мог попасть в такую кабалу, что проще будет удавиться, чем мучаться всю оставшуюся жизнь.
Расправившись с ужином, он поспешил в свою комнату, стараясь успеть пока окончательно не стемнело. Только сейчас он осознал, что у него нет даже элементарной свечи, и до завтрашнего рассвета ему придётся провести практически в полной темноте. Но сейчас для него это было неважным. Важно, что он жив и что живёт не на улице, да к томуже очень сытно накормлен, а то, что пока предстоит спать укрывшись курткой, то не велика проблема. Главное, жизнь продолжается.
***
Утром, кое-как приведя себя в порядок, он снова был в трактире. На завтрак подавали яблочный пирог с простоквашей, и подавальщица снова испытывала на нём свои чары.
– Конт рисовальщик, я узнала для вас где можно купить бумагу.
– И что удалось узнать?
– Ближе всего в академии. Там есть лавка, в которой продаётся многое, в том числе и пишущие принадлежности. Я бы вас проводила, но целый день занята.
– Ничего страшного, уж до академии я дойду и без сопровождения. Кстати, у вас отменные повара, боюсь, что за месяц наем большое пузо.
– Человеку с вашими талантами и достатком это будет только к лицу.- снова одарила его комплиментом хитрая девчушка, явно вплетая его в свои коварные планы. Хотя всё её планы легко читались, и их было всего два. Минимальный-обрести в его лице щедрого любовника и максимальный - сделаться его супругой. Интересно, а кем она приходится трактирщику? Если учесть, что в таком обществе все предприятия прежде всего семейные, то явно какая-нибудь племянница. Видимо поэтому и улавливал он на себе задумчивые взгляды трактирщика, но попадаться в эту медовую ловушку он не собирался.
***
– В этом году приём окончен.- Такой фразой встретил его пожилой страж на воротах академии.
– Да я бумагу купить хочу. Не подскажете, как мне это сделать?
– Бумагу? Это вам в главный корпус зайти, и третья дверь по левому коридору. Она обычно открыта.
– Благодарю вас, почтенный.
– И вам спасибо на добром слове.- отозвался страж, открывая калитку.
Пройдя сквозь врата, Славик ожидал увидеть за стенами что-то типа Хогвардса, но академия представляла из себя несколько отдельностоящих четырёхэтажных зданий с арочными окнами. По бокам довольно широкой выложенной камнем дорожки были посажены аккуратно подстриженные кусты, которые создавали сплошную зелёную стену в рост среднего человека. За чистотой дорожки явно следили, и на ней не было ни единой соринки. Пройдя до развилки с табличками, Рогов увидел того, кто в поте лица и создавал эту чистоту. Это был скелет, который умудрялся не только быстро подметать територию, но и ловким движением ножниц срезал выбившиеся из идеальной стены листья и веточки.