Звезды смотрят вниз
Шрифт:
Снова пауза. Миллингтон взял со стола линейку и нетерпеливо вертел её в руках. Голова у него была занята делами, проектами, договорами. Вдруг у него мелькнула одна идея. Он нашёл её превосходной. Подобно большинству тупых людей, занимающих ответственное положение, он был весьма высокого мнения о своей сообразительности, или, как он называл это, о своей способности быстро принимать решения. И сейчас он чувствовал, что такое решение уже у него созрело. Он бегло посмотрел на Джо: покровительственно и с большим достоинством.
— У нас тут некоторые перемены. Вам это известно?
— Нет, мистер Стэнли.
Миллингтон разглядывал линейку с видом усталым и вместе победоносным.
— Завод наш
Устал Стэнли или не устал, а основания торжествовать у него имелись. Его завод, наконец, занял видное место в стране. За последние годы сбыт сильно пошатнулся, прежние рынки исчезли, а новые трудно было найти. Пришлось уволить множество рабочих. И «Народный клуб» стал уже чуточку менее «народным». Несмотря на добросовестные усилия Стэнли, похоже было на то, что завод в конце концов придётся закрыть.
Но сразу же после объявления войны мистер Клегг, отдуваясь, притащился к Стэнли. Старый Клегг теперь сильно страдал от астмы, очень одряхлел и опустился, но на этот раз его осенило свыше.
— Дело наше кончено, и у нас остался только один шанс, — заявил он хозяину с грубой прямолинейностью. — Началась война, сбывать наши вагонетки и болты в Англии теперь будет так же трудно, как в какой-нибудь Гренландии. Но зато потребуются снаряды, сотни тонн снарядов, больше, чем могут дать все арсеналы британского королевства. За это дело надо ухватиться, мистер Стэнли, и поскорее перейти на новое производство. Если мы этого не сделаем, то через полгода прогорим. Ради бога, давайте обсудим это, мистер Стэнли.
Они обсудили это, то есть старый Клегг прохрипел свои планы в уши оторопевшему Стэнли. Завод в таком виде, как есть, лишь с некоторыми добавлениями, годится для нового производства. У них есть литейный цех, машинный цех, четыре печи и одна вагранка; все это, правда, не приспособлено для производства крупного военного снаряжения, но можно будет заняться мелким — шрапнелью, шрапнельными пулями, ручными гранатами и небольшими бомбами. Как с чувством заметил Клегг, это такой товар, что и прибыль им принесёт, и поможет Англии выиграть войну.
Этот последний довод воспламенил патриотические чувства Стэнли и решил вопрос. Стэнли одобрил мысль Клегга, реализовал все средства, поставил шесть новых плавильных печей и ещё одну вагранку. Завод Миллингтона начал изготовлять снаряды и, впервые после пяти лет, буквально ковать деньги, как будто там отливали не шрапнель, а золотые соверены. Это оказалось до смешного легко, у Стэнли от этой лёгкости просто дух захватывало. Одно государственное учреждение с лихорадочной быстротой откликнулось на его предложение, заказав полмиллиона бомб по цене три тысячи пятьдесят фунтов за десять тысяч. На шрапнель спрос был усиленный, постоянный, её продавали по сто, двести, триста тонн в неделю. У Стэнли имелась уже целая пачка договоров. Он оборудовал завод формами для отливки оболочек восемнадцатифунтовых снарядов и токарными станками. Заводы, где оболочки начинялись, требовали, вопили о материале, так что завод Стэнли не успевал их снабжать.
Вот почему Стэнли с такой важностью посмотрел на Джо. Он сделал быстрый решительный жест.
— Вы, пожалуй, являетесь в подходящий момент, Гоулен. У нас не хватает рабочих рук, главным образом, из-за того, что все уходят в армию. Я никогда не задерживаю тех, кто хочет идти на войну. Как раз сейчас ушёл Гьюс, мастер литейного цеха, и мне нужен человек на его место. Мистер Клегг не может этим заняться. Он совсем ослабел за последнее время, и мне пришлось взять на себя часть его обязанностей. Но в цеху мне нужен надсмотрщик, не могу же я находиться одновременно
У Джо заблестели глаза, предложение было гораздо заманчивее, чем он рассчитывал. Он едва мог скрыть свою радость.
— Скажу: согласен, мистер Стэнли, — выпалил он. — Только дайте мне возможность показать, на что я способен.
Воодушевление Джо, видимо, было приятно Миллингтону.
— В таком случае, идёмте. — Он встал. — Я вас провожу к Клеггу.
Клегга они нашли в цеху, где он распоряжался установкой новых опок. Он выглядел больным, опирался на палку, в седых усах застряли сгустки мокроты. Он не помнил Джо, но по предложению Стэнли повёл его в литейную. Имея уже некоторый опыт, Джо с первого взгляда убедился, что он с этой работой справится. Котлов было всего шесть, а процесс производства очень прост: чугун и свинец, к которым примешивали двенадцать процентов сурьмы, чтобы придать им твёрдость, подогревались снизу, и расплавленная масса вливалась в формы. Джо делал вид, что внимательно слушает бессвязные объяснения мистера Клегга, а между тем его живые глаза обегали все вокруг, в том числе и сорок человек, которые работали в красном блеске пламени, наполняя котлы, выпуская массу в формы, выключая печь, отвозя после отливки готовые гранаты, похожие на маленькие незрелые ананасы. «Разок посмотрю — и буду знать все от начала до конца», — говорил он себе.
— Главное — нужно уметь подтягивать людей и добиваться высокой выработки, — заметил Стэнли. Он вслед за ними пришёл в цех.
Джо сказал с спокойной уверенностью:
— Можете на меня положиться, мистер Стэнли. Я хорошо присмотрю за всем.
Мистер Стэнли кивнул головой и вышел вместе с Клеггом.
И вот Джо принялся, по его собственному выражению, «присматривать за всем». С самого начала он дал всем почувствовать, что в цеху хозяин — он. Он никогда раньше не имел возможности командовать другими, но чувствовал себя созданным для такой роли. Он не обнаруживал никакой неуверенности, никаких сомнений, был бодр и весел. Он с головой ушёл в работу, носился повсюду, следя за смешиванием, за плавкой, за отливкой, и у него всегда было наготове одобрительное слово или заряд сочной ругани.
К концу первого же месяца выработка в литейной явно увеличилась, и Миллингтон был доволен. Он поздравил себя мысленно с принятым решением и, вызвав Джо в кабинет, похвалил его и утвердил в должности. Джо, разумеется, не щадя сил, угождал хозяину. Стоило Миллингтону прийти в мастерскую, как Джо начинал вертеться подле него, выставляя напоказ то, что сделано, или высказывая свои соображения, или придумывая какое-нибудь новое улучшение, проявляя усиленную хлопотливость и энергию. Употребляя собственное выражение Джо, он «здорово подлизывался» к хозяину, и Стэнли, который в силу своего темперамента терялся и падал духом под натиском спешной работы, начинал приходить к убеждению, что Джо — энергичный и дельный малый.
По вечерам Джо сидел дома. Сначала у него мелькнула мысль снова поселиться в семействе Сэнли. Но это только в первый момент. У него было много причин не возвращаться на Скоттсвуд-род и не возобновлять старых связей. Он считал, что теперь, наконец, он на верной дороге: завод работал вовсю, деньги так и текли, в воздухе чувствовалось возбуждение и перемены. По рекомендации Сима Портерфильда, заведующего машинным отделением, он снял комнату в доме № 4 на Бич-род, у миссис Кальдер, почтенной и пожилой женщины, весьма сухощавой и жилистой, которая, как надеялся Джо, приняв во внимание её возраст, респектабельность и блеск её линолеума, не станет, вероятно, искушать добродетель жильца и таким образом разрушать его виды на будущее.