Звёзды в глазах
Шрифт:
– Спасибо, мам.
Андрей аккуратно, за шаг огибает мамулю, берёт высокую тарелку, потом находит сгущёнку и открывашку. На этом этапе никаких проблем нет, только когда кладёт открывашку в раковину, слишком близко оказывается к мамуле и её рука дёргается, расплёскивая тесто по плите.
– Извини! – говорит он быстро и хватает губку, с которой льётся вода и пена, скользит по руке, а мамуля прянет
– Конфорка же горячая, Андрей…
Он шипит водой, поднимает пар, прополаскивает губку и снова. Осматривается, ищет вторую, но не находит, поэтому пытается действовать быстрее с нервной улыбкой на лице, которая и дрожит, и трясётся, и хочет казаться лучше: «Не беспокойся, мамуля, я боли не чувствую, нисколько не жарко, ты только не пугайся, продолжай готовить, продолжай делать то, что у тебя так хорошо получается, только не затихай, не замирай, не отворачивайся…»
Андрей полностью оттёр плиту, промыл губку и отошёл обратно к столу. Мамуля возвращается, когда убеждается, что её сын занял место за столом, что больше он не появится рядом с ней, и Андрей даёт себе слово, что будет тихо на углу есть блицы, сворачивая каждый конвертиком и окуная в белое, концентрированное молоко.
– Вкусно? – спрашивает её спина.
– Да, мам. Спасибо.
– Хватит?
– Да, с утра не так сильно есть хочется… – Настроение всё слетело. Не надо было сейчас класть открывашку в раковину или надо было дождаться, когда мамуля отойдёт. Надо было заранее всё это в голове своей просчитать, а не кидаться, словно другого шанса нет.
Это Андрей не так хорошо думает, но не потому, что обделён омега-распределением, а потому что сначала делает, а потом думает-думает-думает. И думает слишком много, особенно если это связано с мамулей. Это ему от неё самой передалось.
– Матвей – твой… н-начальник – тебе ещё не писал?
– Ещё нет… мам, сейчас только десять. Он, наверное, ещё спит, – смеётся Андрей, чтобы разрядить обстановку.
– А вдруг! – вдыхает она. – В-вдруг он р-ранняя пташка, я же не знаю…
– Пока не писал…
На самом деле Андрей не заглядывал в телефон, сразу потянулся за сладким запахом мамулиных блинов,
Мягкие, тонкие и при этом воздушные. За вкусом Андрей забывается о многих насущных мелочах, мамуля за готовкой, возможно, тоже. За вопросами, за напускным интересом, за материнской заботой о том, кто ей достался, с кем она живёт, кого не отдаст улице, хотя, если подумать, уже могла бы – восемнадцать исполнилось, но она всё держала в своём гнезде, отпускала полетать, добыть себе пропитания, а затем ждала, долго и с крепким, залатанным сердцем. Несколько раз Андрей засиживался у друзей допоздна – тогда мамуля звонила, спрашивала, где он, и в голосе её был страх, ещё куда более непривычный, нежели тот, с который Андрей привык встречаться в квартире.
Он тогда же рванул домой, собирая все красные светофоры, сигналы машин, думал, что соберёт и рекорд по административному нарушению использованию сил. Не нарушил, добежал, а мамуля вся перепуганная, наверное, и морги все обзвонила, и участки, и самое главное круглосуточные центры ГСАО, которые бы ей доложили о том, поступал ли к ним юноша со звёздами в глазах.
Обнять она не смогла, но потрепала по плечу и сказала идти в душ, а потом накормила тушёной капустой с большими кусками говядины – именно с такими, какие нарезал сам Андрей и какие обожал. Чем больше, тем приятнее. Мамуля это знала, хоть и могла не показывать, очевидно скрывать, она могла бояться своего знания, но сына своего она знала. И то, что могло его обрадовать, она использовала в повседневной жизни: сладкое вместо фруктов; готовый завтрак вместо разогретого; парочка вопросов из вежливости о том, как прошёл день. В свою очередь Андрей держался на расстоянии, чтобы не пугать, чтобы мамуля пребывала в спокойствии и чувстве полной безопасности, подальше от сына-Звезды, убирался дома, чтобы мамуле не приходилось иметь с этим дела ещё и дома, и готовил ужины, когда успевал. Продукты они закупали вместе. Андрей таскал все пакеты, мамуля что-нибудь лёгкое: шоколадки, зефир, набор губок или «сухпаёк» на чёрный день, когда ни у кого нет возможности приготовить, но есть всё-таки хочется.
Конец ознакомительного фрагмента.