Звезды в кармане
Шрифт:
– Понимаете, мы вырвались из Тёмной Области… А за её границами – большая часть миров внесена в Каталог.
– Думаешь, здесь бывают другие корабли?
– Если мы в Имперском секторе – кораблей может и не быть. Если это Запретный мир.
– Какой? – удивился Васька.
– Законы Империи ограничивают доступ в отсталые миры. Если Комиссия по Контактам считает, что такой доступ вредит местным…
– Тогда мы здесь застряли.
– Нет. Наблюдательные Миссии должны быть. В любом
– Вот-вот. Будем ходить по деревням и спрашивать: где у вас тут ближайшая штаб-квартира прогрессоров?
– В крайнем случае, наблюдатели сами поймут. Гипер-всплеск при нашем появлении они обязаны были зафиксировать. Это их работа, – объяснил Бинк без особой уверенности.
Какое-то время мы шли молча. Потом он хмуро добавил:
– Вообще-то, раньше так и было… Но сейчас… Сейчас в Империи – бардак.
– Ясно, – догадался Васька, – Им срезали финансирование. Представители Сверхцивилизации сидят без зарплаты…
Наслаждаясь природой и общением, мы шли второй час. Лубенчиков пытливо зыркал по сторонам, но добыча никак не торопилась стать обедом. Такое впечатление, что вся местная живность объявила нам бойкот. Даже хомячки нас игнорировали. Отсиживались, гады, в уютных норках…
Я мрачнел, чувствуя где-то в районе желудка растущую сингулярность. И взялся-таки за изготовление рогатки.
Но тут мы вышли к реке.
Солнечные блики играли на водной глади.
– Широкая… Метров сто, – прикинул я.
– Красотища! – обрадовался Васька. И сжимая копьё, бросился к воде. Вероятно, в его памяти всплыли яркие телевизионные картины: бойкие туземцы с гарпунами, унизанными рыбой.
– Здесь не тропики, – огорчил его я.
– Угу, – хмуро согласился Лубенчиков, опуская оружие.
– А может это и к лучшему…
– Почему?
– Например, крокодилы здесь не водятся.
– Жаль, – признал Васька, – Я бы сейчас и крокодила слопал!
Он попробовал воду рукой:
– Тёплая…
– Как будем переправляться? – уточнил Бинк. В глазах волосатика читалось беспокойство.
– Обыкновенно.
– Я… я плаваю плохо…
– Какие проблемы? – удивился Васька, – Через болото же переправились…
– Там было чуть-чуть… А здесь – очень далеко, – боязливо вздохнул хоббит.
– Ничего. Будешь тонуть – мы тебя откачаем, – успокоил Васька. Чёрствый он всё-таки тип…
Я оглянулся и махнул рукой:
– Вверх по течению русло сужается.
Лубенчиков не стал спорить. Мы двинулись вдоль берега. Дошли до излучины. И остановились.
Смех! Чей-то смех впереди за прибрежными кустами! Плеск воды…
Мы с Васькой оцепенели. Мне в голову вдруг пришла безумная догадка.
Напрасно
В главном я не ошибся. Несколько юных девиц плескались в тёплой водичке. Но Димыча, увы, рядом с ними не было.
Я если и огорчился, то ненадолго. Зато Васька буквально впал в столбняк. Даже моргать перестал.
Юные существа обходились без всяких купальников – была в средние века такая хорошая традиция. Все пять – резвились и брызгались.
Пасторальная, веселящая душу картина…
Я толкнул похожего на изваяние Лубенчикова:
– Слушай, а местные-то девушки… они – ничего, а?
– Ага… – ответил Васька хриплым голосом.
– Шерсти только маловато, – вздохнул Бинк. Её, и правда, почти не было. Зато всё остальное…
Мы молча смотрели. А Лубенчиков вдруг дёрнулся, стряхивая оцепенение и выдавил:
– Хочу с ними познакомиться!
– Плохая мысль, – сморщился Бинк.
Но Васька, уже не владея собой, шагнул через кусты. Я поймал его за куртку.
Поздно. Нас заметили.
С отчаянным визгом девицы бросились к берегу. Туда, где сушилась на солнышке одежда. Промелькнули, как стая нимф, и растворились в зарослях. Только ветки захрустели.
– Ну, что доволен? – буркнул я в ухо Лубенчикову. И мягко улыбнулся. Мы ведь были не одни.
Единственная из «нимф» не успела добраться до платья. И теперь стояла по-шею в воде, изучая нас сердитым взглядом.
– Привет! – помахал я рукой, – Не бойся! Мы тебя не тронем!
– За себя говори, – вставил Васька.
– Чего ты несёшь, балбес, – процедил я сквозь зубы. И ещё шире улыбнулся.
– Она ж ни фига не понимает, – успокоил Лубенчиков.
Девушка не сводила с нас глаз. Вероятно, колебалась – то ли оставить одежду и плыть от греха подальше, то ли выждать. Может эти три придурка сами уберутся?
Плохо она знала Лубенчикова.
– Надо объяснить ей, что мы – хорошие! На языке жестов! – догадался Васька.
Следующие минуты две он корчил гримасы, изгибался в неприличных телодвижениях и прыгал, будто укушенный осой молодой козлик.
К счастью, «нимфа» не уплыла и выдержала зрелище до конца. Похоже, она была не из робких.
Обессиленый Васька свалился на траву:
– Больше не могу… Какие-то они здесь туповатые…
– Сами вы туповатые! Может всё-таки дадите мне одеться?!
Мы вздрогнули, оборачиваясь. Лубенчиков стремительно покраснел.
– Ну чё, таращитесь? Я уже замёрзла…
– Ты знаешь галактический? – обрадовался Бинк, – Мы хотели расспросить тебя о…
– Сначала отвернитесь и отойдите во-он к тем кустам!