Звезды во мраке
Шрифт:
Поразмыслив, Траст решил, что десантников даже близко к планете нельзя допускать. Воин с оружием, способным уничтожать целые планеты, и управляемый нанороботом, – это то, о чем даже подумать страшно. Никому не известно, что за программа вложена в джинна, возможно, это боевой наноробот, предназначенный для уничтожения всех разумных существ, а люди ему предоставят крейсер с десантниками, чтобы он мог легко выполнить свою задачу!
Траст еще раз прочитал в энциклопедии древнюю притчу о том, как джинн, просидев в заточении три тысячи лет, поклялся уничтожить того,
Разведчик недовольно поморщился, услышав по громкоговорящей связи, что десантный крейсер отчаливает от заправки. Десантники торопились, и, похоже, главным его не считали, несмотря на полученный приказ. А если они высадятся на планету первыми, то как с ними воевать после того, как их захватит джинн?
Нет, без Пирса не стоит и спускаться на планету, только он сумеет что-то придумать. Воевать он умеет и любит, ему даже будет интересно схватиться с джинном…
Первое, что Траст сделал, получив от дежурного разрешение на расстыковку, это отправил радиограмму Пирсу:
“Если все, что ты мне написал, правда, то одному мне никак не справиться. Форсируй полет, используй все резервы, иначе мы все погибнем”.
Следующую радиограмму он направил в академию разведки:
“В связи с открывшимися обстоятельствами прошу отозвать десант. Возможно, нечто, находящееся на планете, использует людей для нападения, изменяя их сознание. Кодовое слово для понимания угрозы – “Джинн”.
Через восемь часов пришел ответ Пирса.
“Уже понял сам, иду на форсаже, прибуду раньше запланированного срока, но полуживой”.
Ответ от академии разведки не порадовал:
“Отозвать десантников не можем. Несмотря на серьезную опасность их перепрограммирования на войну с Землей, отказывается правительство. Наши рекомендации проигнорированы. Ответственность за операцию по-прежнему остается за вами, хотя и существует вероятность того, что у звездного десанта имеются свои, неизвестные нам приказы. Готовим на случай вашей смерти еще троих разведчиков и комиссию из лучших ученых. Пирс поступает в ваше распоряжение, получает официальный статус вашего помощника. Да поможет вам бог. Юрг”.
– Подчиняться они мне не будут, а ответственность на мне? – пробормотал недовольно Траст. – Красиво придумано, только глупо… Вот почему поведение полковника мне не понравилось, он явно имел в рукаве козырную карту, и не одну. Пирс, ты мне нужен еще быстрее. Джонни твой любимчик, только ты с ним сумеешь справиться, тем более что и ты тоже в деле…
В спальном зале на удивление царила тишина, прерываемая храпом, похожим больше на хриплые вскрики умирающих. Большинство шахтеров спало, тех, кто оставался на ногах, можно было сосчитать по пальцам одной руки: вместе с бригадиром набралось всего четверо, у них блестели мрачно глаза, говорили они тяжело, с долгими перерывами между словами, но вполне понимали, о чем говорят.
– Садись,
– А как вы будете определять, подхожу ли я вам или нет: по мягким костям или по цвету лица? – угрюмо усмехнулся Данька. – Других признаков я пока не знаю.
– Это мы без тебя как-нибудь решим, причины для смеха не вижу, поаккуратнее, удавим ведь, – пробурчал бригадир. – Вот сейчас поговорим, попробуем понять, что ты за человек, и решим – будешь ты жить или нет. Не нравится нам, что тебя подбросили к нам в последний момент перед тем, как окончательно закрыть туннель…
– А что это меняет? – Юноша колебался: присев, он лишится свободы маневра, возможности для защиты остается не так много; если навалятся, то могут и действительно удавить, ну или почти, это зависит от его живучести. – Вот поговорите вы со мной, решите, что я вам подхожу, но если сойду с ума, все равно же буду убивать всех подряд.
– В том-то и дело, что не всех… – грустно усмехнулся бригадир. Данька только сейчас понял, как гнетет этого человека все происходящее вокруг. Шахтеры устали, находились на пределе, но выбора у них не было – заперты, как и он, и никто из них не забился в истерике, они вели себя мужественно. – Грум заходил в этот зал после того, как сошел с ума, но никого из нас не тронул. Грегори он убил, вероятнее всего, потому, что тот пытался ему помешать убить тебя, так мы решили, обследовав труп…
– Интересно…
Почему-то раньше такое не приходило Даньке в голову. Действительно, те, кто сходили с ума, в первую очередь должны были убивать тех, к кому испытывали неприязнь. Сумасшествие только проявляет то, что скрыто, но не создает ничего нового…
– Именно поэтому мы должны знать о тебе все, не зря же Грум пошел тебя убивать, ты ему явно чем-то очень не понравился, – вздохнул бригадир. – Непонятный ты какой-то паренек: поначалу всем казался вполне разумным, только слишком рассудительным для семнадцатилетнего подростка, но потом люди стали думать иначе. Прости, но не похож ты на малолетнего преступника, да и ведешь себя так, словно вырос не в семье рабочего, а какого-то богатого человека.
– Это плохо?
– Это странно, а вместе со всем остальным наводит на очень неприятные мысли, – вздохнул бригадир. – Поэтому нам и решать что-то с тобой надо. Для начала объясни, зачем полез в пещеру, ты же знал, что там живет смерть?
– Объяснили, поэтому и полез – привык, знаете ли, смотреть опасности в лицо, хотел понять, что сводит всех с ума.
– И что понял?
– Пока ничего странного я в этой пещере не обнаружил. Думал, может, там имеется выход какого-то газа, воздействующего на психику, тогда можно было бы воспользоваться спасателями…