Шрифт:
Глава 1. Все часы когда-нибудь остановятся
Дневник, 10 сентября
«Подумал начать все словами «Если ты это читаешь, значит, меня уже нет», но я все еще тот, кем ты всегда меня знала, и эту сахарную романтику я оставлю для кого-нибудь другого. Моя цель – просто рассказать все как есть. Верить или не верить – это уже твой выбор, но пишу я это все еще в трезвом уме и твердой памяти. Боюсь, местами я могу скатиться до слезных драм, ты уж меня прости за это. А началась эта
Мужчина лет сорока, энергично перепрыгивая через лужи, подбежал к автомобилю, открыл дверь и плюхнулся на водительское сиденье. Как он ни торопился, все же успел немного промокнуть под дождем, но это никак не испортило его настроения. Продолжая разговаривать по телефону, он посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида, слегка взъерошил мокрые волосы и завел двигатель.
– Да, да, да, я тебе говорю, там бизнес-центр в шесть этажей. Шесть! Мы примерно прикинули: туда минимум пятьдесят надо, и это только настенных, в общие залы напольные нужны, но мы не считали – говорю же, примерно все. По вентиляции вообще в километрах!
Он убрал телефон от уха, взглянул на экран и приложил обратно.
– Давай так: там уже отделочные завершают, мы с тобой завтра часикам к десяти туда подкатим, ты своим опытным взглядом все оценишь, составим компредложение, а потом уже с владельцем договоримся о встрече. Там объем, понимаешь? Нельзя упустить… Да, я все помню. Это не проблема, думаю… – Он снова посмотрел на экран. – Слушай, мне тут на вторую линию вроде какой-то клиент стучится. Давай, на связи.
Он отключил вызов и переключился на входящий с незнакомого номера.
– Да, алло, слушаю вас.
– Влад Иванович? – Усталый женский голос был ему не знаком.
– Да, это я, слушаю.
– Центр паллиативной помощи города М. вас беспокоит.
– Какой центр? Нет-нет, девушка, меня не интересует никакая продукция и услуги, простите.
– Сергей Иванович, ваш брат, дал нам ваш контакт.
Неприятный холодок пробежал по всему телу.
– Алло, Сергей Иванович Кравский – ваш брат?
Он не сразу уловил вопросительную интонацию в ее голосе.
– А? Да-да, конечно. Да, он мой брат, а в чем, собственно, дело?
– Он находится в нашем центре паллиативной помощи, по-простому – хоспис. Вы понимаете?
– Хоспис? Да, точнее… – Он заглушил двигатель, посмотрел на свою руку. Она дрожала. – Это же больница?
– Не совсем. Здесь не лечат, а облегчают страдания. В общем, у него, кроме вас, не оказалось родственников, а болезнь уже перешла в критическую фазу… Нам нужно… Надеюсь, вы понимаете… Обычно, если нет родственников, тело отвозят в морг и…
Он грубо перебил ее:
– Я вас понял. Что от меня требуется?
Женщина выждала паузу и продолжила говорить все тем же спокойным тоном:
– Мы можем отправить вам скан соглашения о том, что все затраты по захоронению вы берете на себя, и вы отправите нам скан со своей подписью в ответ. Либо, если у вас есть возможность, вы могли бы приехать к нам.
– Приехать? – Рука продолжала дрожать, он
– Вероника.
– Очень приятно… Эм-м… я просто…
– Если у вас нет возможности, мы можем ограничиться отсканированным соглашением. Просто вы должны понимать ответственность…
– Нет-нет, я неправильно… – Он снова перебил ее. – Возможность есть, конечно, просто… зачем?
– Что «зачем», простите?
– Приезжать. Это обязательно?
– Ну… – Вопрос явно поставил ее в тупик. – Чтобы проститься. Как минимум.
Он кожей ощущал свою трусость и беспомощность.
– Проститься? – Его якобы искреннее непонимание прозвучало жалко.
– В общем, я так понимаю, в случае с вами мы…
– Я приеду. – Он скорее не сказал, а выдохнул это.
– Хорошо, тогда я сейчас отправлю точный адрес. И… как бы вам сказать… поторопитесь.
– Я сейчас узнаю расписание авиарейсов. Просто я в другом городе. Надеюсь, завтра буду.
– Хорошо. Если появятся вопросы, можете звонить на этот номер.
Еще некоторое время он молча сидел в машине, с неким удивлением глядя на свою дрожащую руку.
Дольше обычного разувался в прихожей – почему-то не хотелось входить в свой дом. Некоторое время молча рассматривал отражение в настенном зеркале. В черных волосах, зачесанных набок, уже очень заметна седина, особенно возле висков. Щеки впалые, обрамлены глубокими мимическими морщинами, как будто только и делал, что смеялся всю жизнь. Он уже и забыл, когда на этих щеках появлялась щетина, – ежедневный ритуал утреннего бритья повторяется изо дня в день уже много лет, в каком бы состоянии он ни был. Чуть заметный шрам на тонком носу с горбинкой – результат падения с велосипеда. Сколько ему тогда было? Кажется, лет семь или восемь. Сергей учил его кататься на велосипеде с рамой. Сергей…
– Дорогой, это ты? – раздался голос из спальни.
Он как бы нехотя отвернулся от зеркала.
– Да, я.
Он вошел в спальню и сел на кровать. Его жена Наташа укладывала вещи в чемодан.
– Ну куда ты так много? Я же сказал, что на один день.
– На всякий случай, вдруг там холодно. А что за срочность? И что это за командировка на один день? Раньше такого не было.
– Да там… – Он взял с тумбочки журнал. – Это не командировка.
– Любовницу, что ли, нашел? – Она, не повернувшись, улыбнулась, продолжая укладывать вещи.
Он молча листал журнал, настроение было далеко от шутливого.
– Ну чего молчишь? – Супруга повернулась к нему, все так же улыбаясь. – Молодую нашел, говорю?
– Наташ, мне из хосписа звонили. Я туда еду.
Улыбку как ветром сдуло.
– Да ты что? Прости. А кто там?
И, как будто зная ответ, быстро отвернулась обратно к шкафу, чтобы не выдать эмоций. Сердце колотилось, чувствуя непонятную тревогу.
– Сергей.
Она замерла буквально на секунду. Он не мог видеть со спины, как сильно расширились ее зрачки. Пытаясь взять себя в руки, она продолжала перебирать вещи. Понимая всю неестественность своего поведения, она все же не решалась повернуться к мужу лицом.