Звук шагов в порывах ветра

Ледовская Марина Васильевна

– Да нет тут никакой проницательности, – усмехнулась Надежда. – Просто я вспомнила, как Костя упоминал, что Глеб сорвался к заболевшему деду в Тверь. А если мальчик приезжий, снимал квартиру в Москве, то, скорее всего, он и приехал из Твери. Простое сопоставление фактов.

– Нет, ты гений детективного дела, – Николай поймал руку жены и поцеловал её.

– А ты знаешь, я никогда не была в Твери, – задумалась Надя. – Только читала об этом городе. Пожалуй, не отказалась бы туда съездить, как думаешь? – посмотрела на мужа. Он потёр подбородок.

– Ну что ж, я был там давно и тоже не отказался бы посетить этот прекрасный город, – сделал паузу. – На машине или как?

– Или как – можно конкретнее?

– Вроде бы туда

ходит скоростной поезд «Ласточка», немногим меньше двух часов – и ты в Твери. Да, кто-то из ребят в редакции был там недавно и рассказывал, – вспомнил Николай.

– Давай поедем на «Ласточке», а? – попросила Надежда. – Есть в этом что-то романтичное. Совместим приятное с деловым. Мы свободны, ты, думаю, легко отпросишься на день с работы, у меня отпуск, Сашка пристроена у наших на даче. Всё складывается так, что нам надо съездить в Тверь.

– Как у тебя загорелись глаза, Наденька, – удивился Николай.

– Просто мы с тобой с прошлого года никуда вместе не ездили. Даже на дачу ездим вразнобой. А тут такая возможность. Я люблю с тобой путешествовать, – села рядом, положила голову на плечо.

– Я тоже люблю с тобой везде бывать, – ласково погладил супругу по щеке. – Тверь так Тверь. Мы придумали, что скажем мальчику по имени Глеб?

– На месте сориентируемся, – махнула рукой Надежда.

Они сели в скоростной поезд ранним утром, народу было немного, хотя по ходу остановок, а их было одиннадцать, люди активно заходили и выходили из поезда. Где-то ближе к Твери набралось больше половины вагона. Поезд шёл быстро и одновременно очень плавно. За большими чистыми окнами мелькали населённые пункты, пролески, дачные домики, даже клочки участков земли, на которых уже в полусогнутом положении работали люди. Обильно цвёл картофель, обещая хороший урожай. Николай купил в вагоне чай для Нади, который разносила проводница в форме. Ну, почти как в самолёте. Надежда сидела у окна и с любопытством, восторженно чисто по-детски смотрела на меняющийся за ним ландшафт. Николай, читая журнал, украдкой наблюдал за женой. Она время от времени показывала ему особо впечатляющие её картинки за окном. Он снисходительно улыбался и кивал. Он очень любил свою жену – особенно за её умение восхищаться и радоваться простым вещам. С годами эти качества Надя не утратила.

Наконец, на электронном табло высветилась надпись «Тверь» и время, по которому они прибыли в этот чудеснейший город. Двери открылись.

Глава 33

– Да? А кто тебя научил полоть? – спросила Виктория, бросила сорванный пучок сорняков в проход между грядками, опустила очки на глаза.

– Мама, – тихо ответила Валя.

– Какая молодец, – Вика уловила в её голосе печаль и попыталась подбодрить. – А ты знаешь, на сегодня мне так нужна помощница. Василиса ещё слишком маленькая, а Марья Ивановна занята. Может, ты станешь моей помощницей, Валечка?

– Да, я могу вам помочь, – застенчиво ответила девочка.

– Марья Ивановна, – крикнула Виктория, – я сюда пригласила девочку Валю, вы не против?

– Конечно, я не против, – Марья Ивановна спустилась со ступенек крыльца, вытерла мокрые руки о передник, – Валечка, проходи, детка, – дружелюбно сказала она. – Давно я тебя не видела. Вика, сделай вот что: сорви Вале клубники – пусть полакомится. А я пока приготовлю тесто и испеку пирог с черникой, сверху посыплю сахарной пудрой. Эх, тряхну стариной, – с этими словами она зашла в дом.

Валя скромно поела клубники – взяла из миски всего несколько ягод, сказала, что наелась. Виктория попросила у Марьи Ивановны ещё одну косынку для своей помощницы. Прежде чем повязать ей косынку, провела по волосикам – тонкие, мягкие, волнистые на висках. Валя от прикосновения её руки вздрогнула, обернулась, но промолчала. Вика даже смутилась, быстро повязала девочке косынку и показала на тот кусок земли, где им предстояло поработать.

Валя

ловко выдёргивала сорняки и, как, оказалось, знала названия многих растений, чему Виктория восторженно удивлялась. Она несколько раз заглядывала за угол дома – смотрела, чем занята дочь. Наконец, прополку закончили и сели на лавочку возле дома. Солнце изрядно припекало, а здесь была тень, которая создавала приятную прохладу. Недалеко от дома высились пушистоволосистые стебли мальв с сердцевидными листьями и с крупными цветками в виде широких колокольчиков от нежно-розового до пурпурного цвета. Радостно густились бархатцы в покрашенной зеленым цветом автомобильной шине, рядом с ними присоседилась семейка нежно-сиреневых анютиных глазок, которые, казалось, добродушно приветствуют всех гостей, приходящих к хозяйке дома. Слева от входа висело большое кашпо с белоснежными невестами-петуньями. Возле крыльца стояла облупившаяся лейка с длинным любопытным носом, а ступеньки самого крыльца были выкрашены недавно и смотрелись почти как новые. С левой стороны дома к стене была прислонена деревянная лестница – обшарпанная, но крепкая. Вика подошла к ней и из любопытства даже залезла на пару ступенек.

Прибежала Василиса, она вдоволь наигралась в песочнице, познакомилась там со вторым котом, который позволил ей себя трогать, гладить, даже дал подержаться за хвост – недолго, ушёл в дом. Всё это Василиса попыталась рассказать, она размахивала руками, многократно повторяя «кися» и «ух». Марья Ивановна, которая с веранды тоже наблюдала за малышкой, пояснила всё, что та пыталась рассказать. После бурного проявления эмоций Вася уселась между мамой и Валей, счастливо вздохнула. Посидела ровно пять минут, затем взяла Валю за руку и потянула за дом. Теперь в песочнице мелькали уже два девичьих платьица.

– Славная девочка Валя, – Марья Ивановна села рядом с Викой, вытерла салфеткой пол, выступивший на лбу. Она уже поставила пирог в духовку.

– Да, она мне тоже нравится, – жуя травинку, отозвалась Виктория. – Только я не очень поняла – с кем она живёт?

– С отцом. Там трагичная история. У Вали год назад умерла мама – скончалась внезапно, оторвался тромб. С мужем – отцом Вали – она была в разводе и он не помогал. Хотя мотался куда-то на север и прилично зарабатывал. Но Галина, так звали маму Валечки, не подавала на алименты – гордая. Они жили в том старом доме, который ты, наверное, уже видела. Он один из самых обшарпанных в деревне, два дома не доходя до магазина. – Вика кивнула. – Галина работала на частной ферме, Валя то в садик, то с ней на работе.

– Я обратила внимание, что девочка разбирается в растениях, – заметила Вика.

– Это у неё от матери. Галина когда-то бросила ВУЗ, так и не став ботаником. Подробностей я не знаю, и не выведывала. Как говорила Галя – это было в другой жизни, ведь Валечку она родила на четвёртом десятке. Жила в городе, а сюда вернулась ухаживать за заболевшей матерью. Полина Семёновна, как заболела, прожила недолго – Галину не мучила. Но после смерти матери Галя вдруг решила остаться в деревне. Валюша тут и родилась. От местного Казановы и «перекати-поле» – Генки. К удивлению всей деревни он даже женился на Галине. Через год после рождения дочери подался на заработки, а вскоре потребовал от жены развод. Галя согласилась, держать его не стала. А когда умерла… – она замолчала.

– Теперь понятно, почему сейчас девочка живёт с отцом, – сказала Вика. Она слушала со смешанными чувствами, но главным, пожалуй, была жалость. – А как же его заработки на севере?

– Да никак, – вздохнула Марья Ивановна. – После смерти Галины Гена вернулся в Беляниново, поселился в доме бывшей жены, свой-то давно продал. Но беда вся не в том, – она принюхалась. – Ох, Вика, кажется, пирог мой горит, – всплеснула руками и заторопилась в дом. Вика пошла следом. – Ничего, только краешек подгорел, – крикнула из кухни Марья Ивановна, – я его себе отрежу. Проходи, чего ты там встала?