???????. Тайна золотого времени
Шрифт:
– Мне не нужны ваши деньги! – раздраженно бросил он. И спустя какое-то время уже неожиданно спокойным, ровным тоном добавил:
– Хорошие, добрые чувства не купишь ни за какие деньги.
Лусия посмотрела ему в глаза. Неужели это правда? Неужели этот человек, сидящий перед ней, так бескорыстен?! Значит ее подозрение, что он зарабатывает нечестным путем, ошибочно? И потом… Разве у язычников есть понятие бескорыстия?! Есть ли у них вообще понятие моралите, которое ей с детства внушали?! Но она смотрела ему в глаза, и ей так хотелось ему верить!
И все же капитан помогал испанцам
– О чем вы думаете? – спросил Дэвид.
Сказать правду или промолчать? Молчание было бы благоразумным, но выпитое «ракы» делало свое темное дело.
– Знаете, мне почему-то кажется, точнее, я почти уверена, что вы – шпион, сэр Дэвид! – воскликнула девушка.
Капитан резко поднялся из-за стола.
– Подобные заявления оскорбляют меня! Пойдемте, сеньорита, обед закончен.
Лусии ничего другого не оставалось, как последовать за Дэвидом. И они покинули кают-компанию…
Ванты, такелажи, снасти рангоута и крепкие, тугие от ветра паруса… Перед глазами стоял туман. Она ничего не видела и упала бы, если бы ее вовремя не поддержала сильная рука… Почему-то она решила, что капитан не намерен с ней продолжать разговор, что она спокойно может следовать в свою каюту. Но вскоре девушка поняла, что в очередной раз ошибалась…
– Наложница, моя наложница, – произнес Дэвид Мирр, усмехнувшись. – Да вы вообще имеете представление о том, кто такие наложницы?!
– Да.
– Вот как?!
– Наложницы несут повинности до тех пор, пока не выплатят налог, если, конечно же, кто-то не возьмет обязательства по выплате их долга или если их не простят… Вы тоже назначите для меня работу?
– Вы это серьезно?! Это вы только что придумали? Иншалла! – воскликнул капитан, и глаза его засверкали. – Вы… вы…
Девушка не успела опомниться, как крепкие руки Дэвида подняли ее в воздух и опустили возле незнакомой прежде двери. То была каюта капитана. Лусию снова стала бить дрожь, но выбора не было: либо шагнуть за дверь, либо вновь очутиться в объятьях Дэвида Мирра. Видя ее неуверенность, он с улыбкой произнес:
– Не волнуйтесь, я не буду покушаться на вас. Вы не в моем вкусе…
Но поскольку Лусия еще пребывала в нерешительности и видя, как его люди с интересом наблюдают за ними, капитан поспешно добавил:
– Не бойтесь меня. Сегодня повинностей не будет…
– Я вас не боюсь.
– Вот и хорошо.
Лусия задержала вздох и шагнула за дверь.
Войдя, она первым делом осмотрелась. Каюта была уютной, довольно большой; стены, задрапированные светло-голубым гобеленом, позолоченный потолок, выше обыкновенного; дубовый пол, скрытый за старым, но довольно дорогим персидским ковром, – все это передавало ощущение бесконечного простора.
Посредине каюты стоял стол из сиамского палисандра, и солнечные блики играли с его причудливой резьбой. На столе были разложены карты, книги, перья, что создавало некую ауру творчества. На потолке, над столом,
В углу расположился массивный диван с потертой от времени, но весьма дорогой обивкой кофейного цвета. Напротив, на стене, скрытой за дверью, находилась коллекция холодного и огнестрельного оружия. Там были шпаги, кончары, мечи, сабли, модфа, петриналь, аркебуза, арбалет и кинжалы разных видов, собранные, вероятно, в разное время и разными людьми.
«Зачем ему все это?!» – подумала Лусия и поежилась. Однако теплые лучи солнца, падавшие на нее через раскрытые окна каюты, успокаивали, согревали надеждой…
Капитан стоял молча и в то время, пока девушка разглядывала каюту и не могла видеть его, любовался ею, ее роскошными черными волосами, спадавшими до тонкой талии, лучистыми черными глазами, взиравшими на мир с такой доверчивостью и любопытством; любовался ее красиво изогнутыми бровями, мягкими, напоминавшими экзотический цветок, девичьими губами, бархатистой белизной лица и тонкой длинной шеи… И алый шелк ее платья, к которому так и хотелось прикоснуться… «Совсем еще ребенок…», – подумал он, и, чтобы девушка не поймала его взгляд, неохотно отвернулся и подошел к одной из книжных полок.
– Вы читали что-нибудь из Овидия? – спросил он, нарушая молчание.
Лусия вздрогнула от его голоса. Она не расслышала вопроса и посмотрела на его руки, которые в ту минуту показались почти родными… Просто поразительно, насколько знакомы были его руки! А руки, действительно, были необычными: большие, сильные, с длинными цепкими пальцами, напоминавшими когти хищной птицы – орла или, точнее, ястреба. И во всем облике Дэвида было что-то ястребиное. Нет, своего он уж точно не упустит, – подумали бы вы.
– Вы читали Овидия? – капитан повторил вопрос.
– Нет. А что он написал? – девушке было неприятно от осознания того, что она может что-то не знать.
Франсиско Тенорио был очень разборчив в отношении того, что предназначалось его дочери, и поэтому античную литературу она почти не знала. В дом допускался только Сенека и Гораций. Поэмы Гомера и какие-то выдержки из сочинений Цицерона и Геродота Лусия тоже знала и с удовольствием цитировала их. В основном же ее чтение сводилось к духовной литературе: молитвам, агиографии, святочным рассказам. Кроме того, от своей кормилицы девушка восприняла многое из фольклора.
– Да, как же я посмел забыть, что католичке не пристало читать языческую литературу! – воскликнул Дэвид с усмешкой.
– Ваш корабль носит имя «Овидиос». Почему? – спросила Лусия, отступая от капитана на несколько шагов.
– Хм… Мой корабль назван так в честь римского поэта. – это мой знак, знак моей судьбы… Как вам это? Варваром я здесь слыву: моя речь непонятна туземцам, Слова латинского звук смех вызывает глупцов… был изгнан из своей страны, изгнан за правду… Ну а теперь… теперь я понимаю, что был прав… Правда дороже жизни… Кстати, вы знаете историю Пигмалиона?! О, конечно же нет. Если на то будет воля Аллаха, я когда-нибудь расскажу его историю. Но, – с поспешностью добавил Дэвид, – вы хотели знать, кто я? Вы действительно полагаете, что я – шпион?!