007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— Да, именно. Так вот, оно столь сильно затронуло сознание Тёмного Лорда…
— Фигасе! — поразился Бонд. — Но я ведь к змее подключился, а не к Лорду!
— Кажется, я сказал вам, чтобы вы не перебивали? Дело в том, — Снегг сложил руки перед грудью и покрутил пальцами, — что, скорее всего, вы оба подключились к одной и той же змее. Тёмный Лорд перенёс в неё часть своего сознания, чтобы направить эту, по сути, слаборазумную ядовитую кишку на охоту за артефактом из Министерства. Так что образовалась связь между ним и змеёй. В окклюментивной броне Лорда появилась брешь, и испытываемые им эмоции оказались столь сильны, что послужили как бы маяком для вашей с ним ментальной связи, а вы, пользуясь его эмоциями,
Джеймс расплылся в восхищённой улыбке. Притянуть изначально ложные факты для того, чтобы они образовали столь стройную и непротиворечивую теорию, было непростой задачей, — ведь сведения о прорыве змеи в Министерство Бонд получил от MI6. Но заслуживал внимания тот факт, что Снегг, не будучи специалистом в современных магловских технологиях, весьма точно описал атаку на источник данных с помощью IP-спуфинга и сниффера пакетов. Он подался вперёд, не замечая, что сидит на самом краешке кресла, и весь напрягся, словно готовясь взлететь.
— И Вол…
— Не смейте произносить имя Тёмного Лорда!
— И этот, главный змеевод… Он понял, что я там?
— Мы с Дамблдором полагаем, что да, — признал Снегг. — Тёмному Лорду теперь известно, что вы имеете доступ к его мыслям и чувствам. Но дело в том, Поттер, что вы не можете без последствий плевать в чужую кашу. Этот процесс обоюдный. Иначе говоря, он понял, что сам может иметь доступ к вашим мыслям и чувствам…
— И может заставить меня делать то, что ему надо, сэр? — спросил Джеймс, лениво размышляя, каким именно образом Волан-де-Морт будет пытаться влиять на него с помощью установленной между ними связи, идущей через группу внешнего наблюдения MI6.
— Возможно, — произнёс Снегг без всякого выражения. — И это возвращает нас к окклюменции. Встаньте, Поттер, и возьмите вашу волшебную палочку.
Джеймс Бонд встал. Он отчаянно паниковал, но годы самоконтроля взяли своё и не дали дрогнуть ни единому мускулу на его лице. Короткий взмах рукой — и силовая кобура выплюнула волшебную палочку в его ладонь. Снегг безучастно смотрел на него через стол.
— Можете с её помощью обезоружить меня или защититься каким угодно иным способом, — сказал профессор и достал из внутреннего кармана мантии свою палочку.
— Сэр, я хотел бы уточнить, — поднял правую руку Бонд. — Защищаясь или пытаясь вас обезоружить, я могу причинить вам некий психологический дискомфорт или физический ущерб, тогда как правила школы запрещают ученикам убивать преподавателей без веской на то причины. Мой вопрос, сэр: не будут ли мои действия расценены как попытка нападения на преподавателя, и не послужат ли они поводом для применения ко мне административных, дисциплинарных или уголовных мер?
Северус продрался сквозь паутину словоблудия с ловкостью прирождённого бюрократа:
— Не волнуйтесь, Поттер, я даю вам своё слово: никаких последствий для вас это иметь не будет. На самом деле, вопрос ваш чисто теоретический, потому что я не намерен позволять вам причинять мне какой-то ущерб. Но вы должны быть готовы к тому, что моя реакция на ваши попытки обезоружить меня может причинить ущерб уже вам.
— Согласен, сэр, — кивнул Джеймс, испытывая неимоверное облегчение: он получил превентивную индульгенцию на любые последствия для Снегга. Конечно, доводить до убийства Бонду не хотелось бы, но приятно знать, что и такая возможность у него есть. Как и предыдущие эмоции, это облегчение никак не отразилось на лице суперагента. — Не возражаете, если мы как-нибудь оформим это соглашение? Вы же знаете, в моём прошлом уже был случай, когда направленное на меня заклинание причинило вред другому человеку, — Джеймс потёр лоб на том месте, где несколько
Снегг нахмурился. Его глаза остановились на чёлке юноши. Очевидно, бравый зельевар совершенно забыл о том, что некоторые заклинания рикошетили от Поттера обратно. Льдистая самоуверенность профессора зелий дала трещину.
— Как вам будет угодно, Поттер, — после некоторого раздумья согласился Северус. — Я выложу память об этом соглашении в Омут, и любой желающий сможет окунуться в него и убедиться своими глазами. — Профессор поднёс палочку к своему виску и уткнул кончик в корни сальных волос. Когда он отнял палочку, к ней прилипло какое-то серебристое вещество, сперва потянувшееся за концом палочки толстой невесомой прядью. Затем оно оторвалось от виска, легко опустилось в Омут памяти и закружилось там, серебристо-белое — ни газ, ни жидкость. Ещё дважды подносил Снегг палочку к виску и сбрасывал серебристое вещество в каменный сосуд, после чего поднял Омут, перенёс на полку и снова сел напротив Джеймса с палочкой наизготовку.
— Итак, сейчас я попытаюсь проникнуть в ваше сознание, — предупредил Снегг. — А вы вольны сопротивляться. Это похоже на сопротивление заклинанию «Империус». Но вы, конечно, не помните, как вы сопротивлялись попыткам завладеть вашим разумом, потому что потеряли память… Что крайне прискорбно. Теперь соберитесь…
— Сэр, ещё минутку внимания, — замахал рукой Бонд. — Я тут подумал… А если за нами наблюдает привидение? Оно ведь может донести мистеру Филчу, что я на вас нападаю? А Филч, будучи сквибом, не сможет проверить Омут памяти, и поэтому начнёт с того, что закуёт меня в кандалы, а у меня ещё домашка по Прорицаниям не дописана…
— Вы что же, хотите оформить моё разрешение в письменном виде? — Снегг опустил свою палочку и позволил своему голосу стать ещё более раздражённым, чем обычно.
— Нет, сэр, будет достаточно, если вы просто лично объясните ситуацию Кровавому Барону, — Джеймс ткнул рукой за спину Снегга. Профессор обернулся, опустив руку с палочкой на стол…
— …Сэр, вы в порядке? — Бонд хлопал профессора зельеделия по щекам. Его удары были чуть более сильными, чем следовало бы. — Я прошу прощения, профессор, но вы же сами сказали: я волен защищаться любыми средствами и способами. Чем плох небольшой обман, сэр?
Снегг попытался сфокусироваться на окружающем мире. На уровне его глаз покачивалась потолочная лампа, почему-то торчащая из стены.
— Шаэугххсь? — осведомился зельевар. Кабинет потихоньку переставал вращаться; оказалось, что потолочная лампа, как и полагается добропорядочному осветительному прибору, свисает с потолка; это сам Снегг лежит на спине. Профессор размял губы и попробовал задать вопрос снова: — Шаслущщилась?
— Сэр, ваш стул в некотором роде опрокинулся назад, и вы приложились головой о каменный пол, — пояснил Джеймс. Сам приём был довольно простым: Снегг опирался на стол рукой с волшебной палочкой, пытаясь развернуться и посмотреть на Кровавого Барона; как только Бонд вышел из поля зрения Снегга, суперагент наклонился вперёд, опёрся рукой о стол и лежащую на нём волшебную палочку, мгновенно подпрыгнул и с разворота ударил обеими ногами зельевара в грудь. Тот, заметив периферийным зрением неожиданное движение, развернулся обратно и закончил своё движение как раз в тот момент, когда его грудная клетка вошла в тесный контакт с пятками Бонда. Мощным ударом зельевара откинуло на спинку стула, тот опрокинулся, и голова Снегга стукнулась об пол. Волшебная палочка Снегга осталась под рукой Джеймса, потому что ладонь профессора, слабо сжимавшая рукоять, — это одно, а сто пятьдесят фунтов веса, фиксирующего её на столе, — это совсем другое.