007. Вы живёте только... трижды
Шрифт:
— А что с «буквами»?
— Вот эта уже была, — Билл ткнул рукой в сторону значка, изображающего стилизованную голову на ступне, шея головы переходит в щиколотку. — И вот эта. А вот эта встречается каждый день, но в разных местах.
— «Паукообразная каракатица»?
— Да, мозголомы Кью назвали её так. Смотри-ка, сегодня их две! Вот ещё одна.
— Вроде не похожа…
— Поверни голову налево и мысленно представь, как этот символ выглядит с той стороны двери.
— А-а-а… Ого! Э-э-э… Ай… Медик! Медик, у меня шею прихватило! Уф-ф-ф…
Наземникус внезапно всхрапнул. Стоящий наготове Джим всадил в него ещё один дротик со снотворным и помахал обернувшимся Биллу и Джейкобу, сигнализируя, что всё в порядке.
Каждую ночь на протяжении последних двух недель аналитики и техники MI6 входили в Министерство магии сквозь фальшивую стену на пятом этаже. Затем
В отличие от стража в коридоре, ведущем к Отделу Тайн, охранника в Атриуме обычно не трогали, ожидая, что с ним в любой момент может связаться министр магии или какая-нибудь другая шишка, которой втемяшилось в голову поболтать с охранником вместо того, чтобы позволить ему делать свою работу. Бодрствующий охранник мог бы создать неприятности, если бы охранники проявляли чуть больше служебного рвения, и отходили бы от своего поста дальше, чем на четыре фута. Скажем, если бы охранник прогулялся бы до зала с лифтами, он бы очень удивился, обнаружив там целое отделение спецназовцев MI6, первой задачей которых было отбить охраннику всё любопытство вместе с почками.
Второй задачей этих спецназовцев была защита техников и аналитиков MI6 от волшебных змей и других напастей, которые, как уже было выяснено, могут совершенно внезапно появиться из любого подходящего камина.
Предыдущее столкновение со змеёй дало понять, что защита техников и аналитиков, обносящих Министерство, нуждается в качественном усилении: змея прошла сквозь несколько десятков стреляющих по ней профессионалов и даже не была задета. Поразмыслив, Эс, на которого свалили эту задачу, потому что его карьеру не жалко, предположил, что недостаток меткости можно восполнить увеличением плотности огня. Поскольку единственный доступ в комплекс Министерства был через Атриум, выход из Атриума в зал лифтов представлял собой единственное узкое место, которое потенциальному неприятелю придётся преодолеть в любом случае, куда бы он ни направлялся. Так что с благородной целью усиления плотности огня каждую ночь в зале лифтов на восьмом этаже устанавливался шестиствольный пулемёт XМ133 системы Гатлинга [275] и два ящика по четыре с половиной тысячи патронов к нему. Расчёт был прост: уж если устройство, выдающее три тысячи пуль калибра 7.62 миллиметра в минуту, не сможет справиться с одной волшебной змеёй, — или, если уж на то пошло, с любым количеством волшебных змей, вынужденных штурмовать узкий вход в лифтовый зал, — то маглам остаётся только накрыться белой простынёй и медленно ползти на кладбище, уповая на милость волшебников. Или волшебных змей, тут уж как фишка ляжет.
275
Шестиствольная дура калибра 7.62. Главное отличие от намного более известной модели M134 в том, что XM133 использует отвод газов для поворота стволов и перезарядки, поэтому может работать в напичканном магией здании Министерства, тогда как стволы М134 вращаются от электропривода. Таких модификаций пулемёта M134, работающих на принципе газоотвода, было собрано всего несколько единиц.
Вишенкой на торте был тот факт, что ящики с патронами весили почти сто сорок килограммов каждый. При этом и пулемёт, и ящики надо было устанавливать так, чтобы не насторожить сидящего в нескольких футах охранника. Что думали по поводу этого решения ребята из спецназа, вынужденные каждую ночь сначала устанавливать треногу с пулемётом и два ящика патронов к нему, а потом собирать и уносить их, осталось неизвестным. Проверить оружие в деле так
Это как нельзя лучше устраивало техников и аналитиков MI6, которые методично перерывали залежи пергамента и скармливали сведения из них мощным компьютерам.
Билл свято верил в то, что наука представляет собой строгую систему данных. С этим, в принципе, никто не спорил, но шеф аналитиков делал из этого парадоксальный вывод: по его мнению, если свести беспорядочный набор сведений в систему, он сможет стать наукой. Несмотря на активное противодействие Кью и Ар, Эм поддержала главу аналитического отдела, поэтому собственные и арендованные вычислительные мощности MI6 тратили миллионы киловатт-часов электроэнергии, сводя данные в таблицы, выстраивая схемы перекрёстных ссылок и индексируя получаемую информацию. В какой-то момент информации накопилось столько, что количество потихоньку принялось перетекать в качество: большинство вопросов, возникающих у MI6 по поводу магического мира, теперь получали ответ. В той или иной форме, с той или иной степенью достоверности, и часто непроверяемый по независимым источникам, но это всё-таки был ответ. Таким образом, Билл Таннер стал первым на Земле учёным-магологом.
К сожалению, вопрос «что же всё-таки происходит в Отделе Тайн» по-прежнему оставался без ответа. У аналитиков, работавших с информацией из офиса Корнелиуса Фаджа, создалось стойкое ощущение, что даже сам Министр магии не знает, чем занимаются его подчинённые. Ну, или придётся признать, что в Министерстве Магии всё-таки существуют дополнительные, магически защищённые сейфы, набитые наиболее ценной и секретной информацией, которые обычные люди, собаку съевшие на отыскании и вскрытии самых защищённых сейфов, не могли не только открыть, но даже найти.
Выяснить же, что происходит в Отделе Тайн, становилось категорическим императивом. Прорыв змеи, который аналитики связали с Волан-де-Мортом с вероятностью 62 %, и постоянное присутствие охранника из Ордена Фениса, организации, которая позиционировала себя как единственная реально противостоящая Волан-де-Морту, повышали вероятность связи содержимого Отдела Тайн с войной между Волан-де-Мортом и остальным магическим миром до потрясающих восьмидесяти трёх процентов. А основным действующим лицом этой войны считался Гарри Поттер; компьютеры при запросе оценки вероятности связи между личностью Гарри Поттера и Отдела Тайн впадали в экстаз и плевались «синими экранами смерти» со скоростью пресловутого XM133. Поскольку сохранение Джеймса Бонда, внедрённого в магическое сообщество под личиной Гарри Поттера, было абсолютно необходимым для дальнейшего влияния на волшебников, взлом и выяснение содержимого Отдела Тайн стали задачами первоочерёдной важности.
Это являлось основной причиной, по которой Билл Таннер и Джейкоб Дауни в данный момент повторяли ежедневный — точнее, еженощный — ритуал: стоять перед закрытой дверью с наспех намалёванными на ней непонятными символами и чесать в затылке. На протяжении семи часов подряд.
— Ну что, как продвигается работа? — послышалось сзади. Билл и Джейкоб снова обернулись; помахивая планшетом с зажатым в нём блоком бумаг, к ним приближался Кью. Учёный аккуратно переступил через Наземникуса Флетчера и обратился к Джиму:
— Милейший, эта тушка в вашей компетенции?
Джим отрицательно помотал головой и ткнул инъектором снотворного в сторону Билла:
— Вот они тут всем распоряжаются.
Кью смерил взглядом Таннера:
— Прискорбно. Мистер Таннер, я надеюсь, вы взяли его волшебную палочку на исследование?
В рамках попытки систематизировать знания о магических концентраторах, аналитики тщательно исследовали волшебные палочки усыплённых членов Ордена Феникса. Исследование включало в себя фотографирование, рентгенографию, магнитно-резонансную томографию с использованием мощных постоянных ниодимовых магнитов, определение структуры древесного футляра и состава сердцевины палочки. К сожалению, общее количество волшебных палочек, доступных для исследования, было невелико, и поэтому количество обнаруженных вариаций волшебных палочек, задокументированных исследователями, точно соответствовало количеству исследованных волшебных палочек. Кроме того, из-за абсолютного запрета на физические повреждения исследуемых концентраторов во время исследования, оказалось нельзя разрезать волшебную палочку и посмотреть, что у неё внутри; поэтому исследователям приходилось довольствоваться такими описаниями содержимого, как «непонятная гадость» и «мерзопакостная кашица».