04-Версии истории (Сборник)
Шрифт:
Впрочем, какая теперь разница!
Главное — процесс вылавливания животных начался. И продолжится, если Ковчег сумеет, дрейфуя по воле ветра и волн, добраться до островка-горы. Пусть не так продолжится, как хотелось бы и как было бы значительно легче контролировать, выражаясь номенклатурно, поголовье, парность и ассортимент: выезжать на паровике Сима с сетями в лес, выкапывать ямы-ловушки, налаживать петли-капканы… Увы, ушел поезд. Ни сетей, ни паровика. Рыть что-либо негде. Хотя как знать: возможно, тогда бы этот (или другой) тигр не был бы таким покладистым, без увечий не обошлось бы…
Опять История, следуя сюжету и канве своего Мифа, проявляет оригинальность и обставляет жизнь так, что человек…
(Ной
даже в самых смелых своих предположениях не может и приблизиться к Истине.
«Ис-Керим» дрейфовал, качаясь на волнах, тренировал выносливость желудков своей команды и обучал хитростям морского дела — в частности, закреплению всего и вся в неподвижности. Ранее бездушные вещи вдруг ожили и принялись мотаться из стороны в сторону — в зависимости от наклона пола. Похлебки разливались, очаг угрожающе рассыпался на тысячи опасных искр, мелкие предметы раскатывались по темным углам до лучших времен. Но лучшие времена пока маячили в солидном отдалении, и поэтому фиксацией всего внутрикорабельного скарба пришлось заниматься фундаментально. Стулья и столы прибивались к полу намертво, полки обретали перегородки и бортики, вокруг очага вырос защитный барьер из металлической ленты. Всякую мелочь собрали в ящики, снабженные запирающимися крышками, для одежды и одеял Ной и Хам сколотили несколько шкафов.
Полутьму, неизвестно зачем придуманную Ноем во всех внутрикорабельных помещениях, разбавили естественным светом из свежепрорубленных окон: стало существенно удобней жить. И к тому же экономилось осветительное масло — днем внутри корабля наконец стало светло.
В общем, обживали Ной и его команда свой плавучий дом, как могли.
То, что вода прибывает и без дождя, было заметно по все уменьшающемуся клочку суши, бывшему некогда самой высокой точкой в округе Ис-Керима. Одноименный корабль, по воле новорожденных шаловливых ветров, потихоньку дрейфовал к этому островку, желтеющему среди зелено-серого мусорного моря. Уже можно было разглядеть отдельные камни на берегу, деревья и хлам, на время отторгнутый противоречивой акваторией. Смотритель ловил в себе отголоски совести и пытался понять — хочется ему встретить здесь спасшихся людей или нет? Человеколюбие бубнило, что спасать нужно всякую живую Душу, встречаемую на пути, а лояльный сотрудник Службы Времени невнятно отбрехивался общими фразами о Мифе, о «приказе», о «задании» и прочая. Этот сотрудник и сам себя ощущал немного лишним на корабле — девятым! — где тем же Мифом предусмотрено только восемь человек команды, а уж о десятом и всех дальнейших думал с ужасом.
Хотя — почему бы и нет? Уж обманывать Миф, так по полной программе…
Смотритель внутренне смирился с возможным появлением на корабле новых людей — в конце концов, человеколюбие важнее.
Он и не представлял, что успокоенное им человеколюбие подвергнется серьезному испытанию — и очень скоро подвергнется…
К вечеру «Ис-Керим» оказался на расстоянии десяти — пятнадцати минут ходьбы от каменного острова, если бы по воде можно было ходить пешком. Для Ковчега — пустое расстояние. Ноя это радовало: он намеревался поискать на острове какую-нибудь спасшуюся живность и набрать камней, деревяшек, растений (если выжили) — для хозяйственных нужд. Ветер медленно, но верно подносил корабль к берегу, и ВСЯ команда стояла у бортика в нетерпеливом предвкушении высадки и прогулки. Ной даже присмотрел большой камень у обреза воды, за который можно было бы зачалиться.
Но улыбки и воодушевление быстро исчезли, как только из-за этого камня выскочил орк. Он был обнажен, ужасающе грязен и впечатляюще мускулист. Размахивая руками и горланя что-то невнятное, он суетливо бегал туда-сюда по самой кромке воды, явно прося о помощи.
— Орк, — прокомментировал очевидное Сим.
— Орк, — находчиво подтвердил Ной.
— Что делать будем?
— Ничего.
— Но
— Он — орк, — отрезал Ной, взглянув сердито.
Ему не понравилось неоправданно гуманное отношение Гая к представителю враждебного людям племени. Однако Смотритель решил дожать:
— Ведь он один, а значит, не опасен. Почему нам его не взять? Умрет же в мучениях…
Эх, не надо было так говорить, разрушая собственную легенду! Настоящий шумер…
(а Хранитель Времени — самый что ни на есть настоящий, несмотря на свой маленький по шумерским понятиям рост)…
должен быть непреклонен по отношению к оркам. У него и в голове не может укладываться, как к этим созданиям относиться… даже не с симпатией, даже только снисходительно — в какой бы ситуации они ни оказались. Орк — единственное живое существо, которое шумер может себе позволить убить. Не просто без зазрения совести, но даже с энтузиазмом. А Смотритель подставился, вернее — подставил Хранителя…
— Почему ты так говоришь, Гай? — Ной смешал в голосе сердитость и искреннее удивление. — Это же орк, я повторяю. Ты удивляешь меня, Гай.
— Да… — увял Смотритель, — он — орк. Я не прав. Прости, Ной.
Возникшее напряжение понизил не на шутку разволновавшийся Сим:
— А если эта тварь попытается к нам залезть? Вон — веревки висят…
— Веревки убрать! — мгновенно приказал Ной.
Хам и Иафет метнулись выполнять приказ.
Орк, в общем-то и не предпринимавший попыток самостоятельно попасть на корабль, тем не менее расстроенно взвыл, когда увидел, что люди затащили наверх два так соблазнительно болтавшихся каната.
Но корабль по-прежнему несло к высокому камню. Это явно очень нервировало Ноя, так как он отчетливо видел: если орк сумеет забраться на камень, то до бортика корабля рукой будет подать, В буквальном смысле. А рука у орка сильная и хваткая.
Орк, видимо, подумал о том же. Он сообразил, что если веревки убрали, значит, его не ждут. Но он сообразил и другое: на этой плавучей штуке обязательно нужно и можно спастись. Во что бы то ни стало. Перехватив озабоченный взгляд Ноя, он шустро вскарабкался на камень и, коверкая и без того уродливое лицо в подобии человеческой улыбки, принялся нетерпеливо приплясывать на самой верхушке, ожидая, когда же судно к нему подплывет.
А ветер и не думал менять направление. Да и инерция у тяжелого «Ис-Керима» была немалая. Глухой стук — и корабль причалил к суше рядом с камнем.
Орк, не медля, приступил к абордажным действиям: оттолкнувшись, с места мощно прыгнул на борт корабля. Уцепился могучими руками за край, начал подтягиваться, помогая себе цепкими пальцами на ногах, и очутился бы на корабле, не сориентируйся Ной вовремя и не оглоушь орка по голове первой попавшейся палкой. Орк сдавленно рыкнул, но стараний не остановил. Видно, головы у этих существ крепче, чем у людей: человека Ной просто убил бы. Следующий удар Ной нанес по пальцам орка, вцепившимся в переборку. Кожа лопнула, брызнула кровь, но орк и тут продолжал держаться. Ной заколотил по всему, что попадалось — по рукам, плечам, голове, даже пытался ткнуть в лицо, но орк предусмотрительно подставил агрессии буквально-таки каменный затылок.
— Да из чего ж вы сделаны, звери? — в сердцах воскликнул Ной, отбрасывая измочаленную палку.
Вовремя подбежавший Хам протянул отцу другую — толще и крепче. Смотритель оглянулся — вокруг, как назло, не было больше ничего подходящего, чтобы помочь Ною, а колотить монстра голыми руками — пустое, как уже видно, занятие.
«Ис-Керима», все это время тершийся боком о камень, вдруг начал по прихоти волн отчаливать, и опора из-под ног орка ушла. Теперь он висел прямо над водой, но попрежнему оставался невосприимчив к весьма энергичному внешнему воздействию начавшего уже уставать Ноя.