04.1912

Susan Stellar

Лиззи вскочила с шезлонга.

— Я понимаю, но вот от этого отказываться нельзя. Кто же я буду, если я всё это брошу? От меня совсем ничего не останется. Мне уже сейчас кажется, что я распадаюсь по кусочкам. Вот теперь у меня нет ни дома, ни мамы, на корабле ты меня переименовал, я — Ларри Джеймс… кем же я стану, когда мы доплывём до Америки? Останется ли от меня хоть что-то прежнее?

— Да даже если и не останется, — Джо схватил её за плечи, — ты ведь все равно понимаешь, что это ты, правильно?

Лиззи закусила губу, и её глаза увлажнились.

—

Иногда — да, а чаще всего — нет, — шёпотом призналась она, — я смотрю на себя в зеркало, и мне кажется, что лицо знакомое, и в то же время какое-то не такое — чужое. Неправильное. Что-то появилось новое, а я этого не хочу. Мне этого не надо! Я хочу… всего лишь хочу, чтобы ничего никогда не менялось.

Джо нахмурился.

— Но ведь ты в море собралась, так?

Её глаза тотчас заполыхали, и она бросилась к Джо, схватила его за руки и отчаянно сжала.

— Конечно!

— Тогда почему, — вздохнул Джо, — ты говоришь, что лучше бы ничего не менялось? Если ничего не поменяется, ты так и будешь всю жизнь куковать у Мэри под крылом и никогда не побываешь в море. Иногда приходится поменяться, чтобы что-нибудь получить, Лиззи, и я не думаю, что это плохо. Если бы ты завтра всегда была такой же, какая ты сегодня, ты сама себе бы жутко прискучила! А так ты не знаешь, что именно можешь выкинуть — и это здорово! Только не надо увлекаться, как мой па. Если ты в силах различить авантюру и глупость, о лучшем и мечтать не надо.

Лиззи склонила голову набок, и слабая улыбка тронула её губы. Она потянула к Джо руку — но так и не коснулась его плеча. Она вдруг замерла и снова вгляделась в небо: огромное тёмное полотнище уходило вдаль, разворачиваясь, как гигантский цирковой купол, и сияло десятками маленьких алмазиков-звезд, которые следили за ними, точно многоглазое бессонное чудовище — страж и бесстрастный наблюдатель.

— Да, — сказала Лиззи и вдохнула полной грудью, — конечно, ты прав.

По палубе к ним приближался чей-то силуэт. Когда человек очутился в кругу неяркого света, Лиззи смогла определить, что это мальчик примерно их возраста. Мальчик взволнованно повернул у границы светлого круга и зашагал в обратную сторону. Затем он опять развернулся и ускорил шаг. Его руки были напряжённо сцеплены за спиной. Лиззи прислушалась. Мальчик встревоженно и зло повторял:

— Нет… нет, такого просто не может быть! Нет… она успеет… совершенно точно успеет…

Джо подозрительно поглядел на мальчика.

— Что это с ним такое?

Лиззи молча пожала плечами. Мальчик заложил очередной умопомрачительный вираж и на этот раз, не останавливаясь ни на мгновение, целеустремлённо подлетел к ним. Лиззи и Джо попятились. Мальчик посмотрел на них невидящими глазами и опять отправился в обратном направлении. В лице у него не было ни кровинки, а губы скорбно поджались, как будто он испытывал страдания, сравнимые разве что с теми, которым подвергали священномучеников.

— Она успеет… она успеет…

Совершив свою прогулку еще раза три или четыре, мальчик, наконец, обрёл присутствие духа и снова направился к Лиззи и Джо. На этот раз они не стали прятаться.

—

Отличная погода сегодня, не так ли? — светским тоном осведомился у них мальчик и словно бы невзначай пригладил волосы.

Джо молча вытаращил глаза. По счастью, Лиззи успела ответить за него (и при этом ей снова пришлось наступить Джо на ногу).

— Разве что несколько прохладно, — милым голосом сказала она. — Но небо так красиво, что в каюте не усидишь: безмерно хочется прогуляться!

Мальчик косо посмотрел на неё и опять пригладил волосы каким-то нервным, быстрым движением.

— Прошу прощения, — сказал он, — но я не представился. Меня зовут Джордж Юджин Флэнаган, к вашим услугам…

Лиззи с трудом сглотнула. Она старалась не смотреть в сторону Джо, который вдруг нахмурился и эффектно стал поигрывать бровями, будто подавая ей сигналы бедствия. Лиззи сверлила взором воображаемую точку на лбу у юного мистера Флэнагана, что, очевидно, несколько конфузило последнего, и плавно, незаметно старалась загородить собой друга, причём так, чтобы юному мистеру Флэнагану не бросилась в глаза ослепительно белая грудь рубашки, которая весело обсыхала на низменном чужом теле.

— М-меня зовут Элизабет, — представилась она, — Элизабет… М-Мэйд.

Джордж вскинул брови, но выражение лица его осталось безлично приветливым.

— Рад с вами познакомиться, мисс Мэйд, — сказал он, — удивительно, что мне не доводилось встречаться с вами раньше.

— Э… — Лиззи запнулась и неловко стала улыбаться так, что у неё даже заломило скулы, — дело в том, что я… взошла на борт в Квинстауне. И с тех пор… м-м-м… я пыталась привыкнуть к неожиданной перемене обстановки.

— С кем же вы плывёте, мисс Мэйд? — учтиво поинтересовался Джордж Флэнаган. — Мне кажется, я уже видел где-то леди, похожую на вас…

«Конечно же! — фыркнула про себя Лиззи. — Ещё бы!»

— … но, как я ни напрягал бы память, — и Джордж поднёс к вискам пальцы, словно бы пытаясь доказать, что он действительно старается изо всех сил, — мне сложно сказать наверняка. Вероятно, я не знаком с вашими сопровождающими.

— Я плыву с родителями, — бойко солгала Лиззи, — и с братом. Это — мой брат, Джо Мэйд, — и она подняла выше голову, не спуская взора с точки на лбу юного Флэнагана.

Джо неуклюже покачал головой. Он молчал так упорно, словно его язык пристыл к нёбу.

Юный мистер Флэнаган оглядел Джо с ног до головы, и прежняя беспечность неожиданно начала таять в его взоре — таять, как кубик льда на слепящем солнце. Джо тут же напрягся, его плечи настороженно приподнялись, и внешняя шелуха потеряла значение. Пусть бы даже он сумел отыскать идеальный костюм джентльмена, пусть бы у него была трость и толстый бумажник, его портовую беспардонность невозможно было замаскировать. Джордж Флэнаган медленно шагнул вперёд и приподнял голову. Джо был несколько выше, и Джорджу приходилось вытягиваться, чтобы заглянуть ему в глаза. Лиззи напряжённо застыла; кровь в её жилах вдруг заледенела; она струилась еле-еле, лениво, медленно, с трудом пробираясь по сосудам.