100 дней плена
Шрифт:
— Люблю тебя… — шепчу в ухо Матвею.
— Настя… — срывается с губ.
И сильнее насаживает на себя, под собственное рычание и мои хриплые стоны… Мало… Хочу больше ощущений… Соприкосновения кожи, трения набухших сосков о твердую мужскую грудь.
Снимаю с себя блузку и бюстгальтер, продолжая двигаться навстречу. Тянусь к его рубашке, быстро расстегиваю пуговицы. Целую обнаженный участок и схожу с ума от любимого запаха.
В голове настойчиво пульсирует одна мысль: «я не могу без тебя». Уже сейчас намерение уйти на какое-то время, побыть одной — причиняет невыносимую боль. Но
— Люблю тебя… — не устану повторять. Пусть помнит об этом всегда.
— Конфетка…
Он покрывает мою грудь такими желанными обжигающе горячими от щетины поцелуями. Выгибаюсь, ухватив его за голову и теснее прижимаясь. Чувствую, как приближаюсь… словно натянутая струна, и скоро лопну…
Любимый это ощущает: по моим прерывистым стонам, по тому, как нетерпеливо сжимаю его плечи… Резко кладет меня на спину и, не разрывая сплетения, ускоряется… Тут же накрывает мощной волной… Дрожу от удовольствия… А наши финальные крики тонут в поцелуе…
Матвей придавливает тяжестью своего тела, пытаясь отдышаться. Запускаю пальцы в темные густые волосы.
«С любимыми не расставайтесь…» — звучит в голове строчка из известного стихотворения. И слезы сами собой текут. Так надо, ради нас…
— Сделал больно? — приподнимается и вопросительно смотрит.
— Нет… Люблю тебя, — надеюсь, правильно поймет.
— И я люблю тебя… — грустно вздыхает.
Знаю, он не оставит, даже если даст глоток воздуха, не уйдет из моей жизни навсегда — на это рассчитываю. Ведь о расставании речь не идет. Не смогу без него: зависимость глубоко пустила свои корни, проросла в каждой клеточке, вырубила на сердце его имя…
Такая странная у нас любовь — маниакальная потребность, наше безумие…
— Настя… — стирает остатки влаги с лица. — Мы найдем разумный компромисс. Все будет хорошо.
Киваю в ответ. Это правильное решение. И может, если бы не высказалась, он не задумался, а так — есть шанс исправить. Но обсуждать все снова пока не хочется.
— В моей сумочке есть влажные салфетки. Достань, пожалуйста, — ощутила, как между ног течет…
— Сейчас… Подними свою попку. Вот так подержи, — он свернул меня таким образом, что мои колени оказались перед носом, я сразу просунула руки под поясницу. — Ммм… Какой потрясающий вид — доступный и беззащитный…
— Матвей!
— Ладно-ладно… Ищу уже.
Мы вытерлись от следов страстного порыва, привели себя в порядок. Разорванные трусики любимый засунул в карман брюк. А потом позвал водителя.
Конечно, Владимир понял, для чего его попросили из машины. И пахнет в салоне соответствующе…
Неудобно стало. Прижалась к плечу Матвея, закрываясь волосами. Лично ему без разницы — кто и что думает по этому поводу. О чем тихо сказал, а потом добавил на ухо: «не дергайся и держи свои ножки сомкнутыми», намекая на отсутствие белья. И я сильнее сжала бедра.
Добрались быстро.
В квартире очень пыльно — это беспокоило больше, чем мысль о взломе, ведь одной не страшно. А вот
— Черт… не подумал об аллергии…
— Придется убирать, — снова звонко чихаю, прикрываясь рукой.
— Тогда сделаем это вместе.
— Ты? Давно тряпку держал в руках? — искренне удивляюсь. С трудом представляю… Хотя…
Прошлась глазами по нему. Если дать в руки швабру или пылесос, а из одежды только фартук, повязанный низко на бедрах, который открывает взор на рельефное тело… Весь такой домашний и милый…
— Настя? — привлекает к себе, вырывая из фантазии. — О чем задумалась? Твой блуждающий взгляд и загадочная улыбка настраивают на другое…
— Нет! — отстраняюсь. — Сначала уборка.
Направляюсь в спальню переодеваться. Оказывается, успела соскучиться по этой квартире. Здесь все родное и привычное. Нахожу любимый халатик.
— То есть, все-таки наши мысли совпадают? — подкрадывается сзади, заключая в объятия. Целует изгиб шеи, попутно расстегивая мою блузку и желая продолжить наше безумие.
Я громко чихаю, возвращая в реальность, где некоторые вещи не терпят отлагательств.
— Ты права… — отпускает. И тоже сменяет одежду.
Следующие пару часов тратим на мытье полов и борьбу с пылью. Вместе этим заниматься интереснее, первый раз мне помогают. Теперь можно вздохнуть свободно, но таблетку все равно приняла.
А потом совместная ванная… И много испепеляющей ласки… В такие минуты теряю счет времени…
Засыпая в объятиях любимого, с блаженной улыбкой на лице, ощущала себя неприлично счастливой. Меня распирает от чувств к этому мужчине, открывший другой мир, в котором: балансируешь над пропастью и продолжаешь идти вперед; падаешь вниз, чтобы взлететь на вершину наслаждения; летишь к солнцу, обжигаясь, и тонешь в прохладных водах; скользишь по острому лезвию до кровавых ран, а после таешь от подаренной нежности…
…Все это снится. И даже во сне не покидает мысль, что без него — меня не станет. Он заполнил собой мою жизнь. Приросла всей кожей с мясом…
Я очень надеюсь: все наши разногласия решатся быстро и безболезненно, что его обещания и слова сказаны не впустую, не для моего успокоения, и он пойдет на уступки, иначе…
Нет, не хочу думать об этом.
Матвей
Меня словно ледяной водой облили, когда представил последствия своего тотального контроля. Я точно идиот, если собственными руками собрался разрушить наши отношения, точнее «задушить» собой, убив все чувства… И тогда она уйдет, уже навсегда, не временно, как говорит.
Может быть, соглашусь отпустить… Компромисс — так компромисс.
А ведь было бы из-за чего раздражаться, должен радоваться, что Настя — самодостаточная личность, имеющая цели, стремления и желания, а не глупая пустышка, красивая кукла в дорогой обертке с единственной мыслью — жаждой денег, каких было полно в моей жизни… И раньше все устраивало. Но только не сейчас, с ее появлением будто прозрел, как бездарно и скучно трачу себя.
Главное — вовремя осознать и использовать подаренный шанс. Но зверь еще тихо рычит, он не согласен…