100 магнитоальбомов советского рока
Шрифт:
...Кроме "ВВС", записанной в более психоделическом варианте, чем тот, который прозвучал в кинофильме "Асса", на альбоме находилось еще как минимум с полдесятка заслуживающих внимания шедевров. В первую очередь это "Сверхпроводимость" и "Разбитый компас" - в стиле изысканных этнических мелодий, с минималистской электроникой, массой необычных звуков (рында, валдайские колокольчики, шум грома, стук дождевых капель), родниковым женским бэк-вокалом и символистскими текстами типа "серебряные стрелы в фарфоровом зените / разбитый компас указывает путь". После прослушивания подобных опусов весь альбом воспринимался
Запись длилась около шести месяцев и завершилась лишь летом 84-го года. Альбом содержал огромное количество стилизаций - здесь есть и джазовые находки, и ретрообращения ("Девушка из Волгограда"), и эротичная экзотика ("Аэлита", "Фиона"), и даже утонченный флирт с некрофильскими мотивами ("Холм лесных духов"). На запись отдельных композиций Синицын специально приглашал арфистку и виолончелистку из Гнесинки, а примерно в половине вещей на подпевках звучит голос Елены Снурниковой, впоследствии - вокалистки оперного хора Большого театра. Без сомнения, это была "музыка для богатых" - не случайно впоследствии "Оберманекены" называли "Отряд имени Валерия Чкалова" своими духовными учителями.
"Большинство произведений на "ВВС" были интересны тем, что записывались в совершенно разных манерах, с необычными аранжировками и ритмическими построениями, - говорит Михайлюк.
– Практически из каждой песни можно было сделать отдельный альбом".
К сожалению, концовка сессии оказалась смазанной нешуточным конфликтом, разыгравшимся между Синицыным и переутомленным каждодневной работой Михайлюком. Как уже упоминалось, практически все композиции записывались в разных вариантах по многу раз. Часто Синицын морально добивал Михайлюка, когда после записи десятка дублей внезапно приходил к выводу, что первый или второй вариант песни был самым удачным.
"Я очень уставал от бесконечных исправлений и уже был не рад, что ввязался в этот проект, - вспоминает Михайлюк.
– Нагрузка была колоссальная. Мы часто работали с утра до глубокой ночи, а мне приходилось выполнять функции не только аранжировщика и клавишника, но также звукоинженера и звукооператора. Моя голова была забита сложными компьютерно-техническими головоломками, как будто я решал в день по двести шахматных задач".
Михайлюк просил Синицына сделать передышку перед решающим броском, но тот был неумолим. Все размолвки закончились крупной ссорой. Михайлюк "ушел в себя", заперся в квартире и перестал отвечать на телефонные звонки. В свою очередь Синицын устроил у его дома засаду, "окопавшись" в компании со знакомыми подполковниками. Конфронтация завершилась тем, что Синицын выплатил Михайлюку только половину обещанной суммы и завершающий монтаж альбома осуществлял самостоятельно.
Позднее в содружестве с Вадимом Кузнецовым и музыкантами первого состава "Арии" Кириллом Покровским и Александром Львовым Синицын выпустил еще несколько альбомов под новой вывеской "Союз композиторов". Михайлюк выступал сам по себе - в частности, на крупном рок-фестивале в Вильнюсе. В 88-м году Синицын вместе с Михайлюком записал (специально для "Ассы") более доходчивый вариант композиции "ВВС" - например, был изменен текст морзянки. Что же касается судьбы самого альбома, то его оригинал уже давно пылится в архивах
Час Пик Рэп (1984)
Дискотека
Суббота
Рэп
Потанцуй
Проходит время
Запись, ставшая в конечном итоге известной в качестве магнитоальбома куйбышевской группы "Час пик", представляла с точки зрения ее создателей "одно большое недоразумение", сложившееся из множества мелких случайностей. Чужеродность этого альбома не могла не бросаться в глаза - на фоне скучной, однообразной и трафаретно-зашоренной музыки большинства вокально-инструментальных ансамблей и поп-групп.
В Куйбышеве свежие веяния с Запада проникали скорее не в рок-круги, а в недра набиравшего силу дискотечного движения. Отличительная особенность местной ситуации состояла в том, что в начале 80-х дискотеки играли в жизни города примерно такую же роль, что и прогрессивный кинематограф в шестидесятые, молодежные театры в семидесятые или рок-н-ролл в конце восьмидесятых. В 82-86 годах в Куйбышеве действовало сразу несколько довольно приличных дискотек, а руководили ими люди, не стремившиеся давить и обладавшие достаточно высоким уровнем культуры и неплохим вкусом.
Апофеозом совместных усилий комсомольских "верхов" и дискотечных "низов" стали проводимые ежегодно региональные смотры-конкурсы дискотек. Во время конкурса 82-го года университетская дискотека "Канон", работавшая "под крышей" студенческого клуба Gaudeamus, представляла участников программы под небезызвестное стихотворение "Дом, который построил Джек". Не затасканное на КВНах и прочих телевизионных баталиях, оно освежалось еще и тем, что читалось в диком темпе и под весьма энергичную музыку.
...О рэпе ни в России, ни в Куйбышеве тогда еще толком не слышали. Году в 83-м в город на Волге залетела сорокапятка одного из основоположников рэпа - американской группы Grandmaster Flash & The Furious Five. Записанная на ней песня пользовалась успехом у диск-жокеев, но ставить ее на танцах никто не решался: по общему мнению, местная публика к такому напору пока еще не была готова. Ситуацию мог спасти разве что русский текст - тем более, что на обратной стороне сорокапятки имелся инструментальный вариант этой композиции "минус один". Однако оголтелый фанк Grandmaster'a казался в то время чем-то настолько запредельным, что никого к собственному творчеству не побуждал.
Все сдвинулось с мертвой точки после того, как в Куйбышев попала еще одна рэповая запись - альбом "Woti" группы Captain Sensible. Эта была более европейская по духу и более раздолбайская работа - более приемлемая в качестве основы для стилистических экспериментов с русским языком. Не мудрствуя лукаво, диск-жокей и идеолог "Канона" Александр Астров все проблемы зарождающегося жанра "воткнул" прямо в текст: "С текстом все предельно сложно", - твердят уж много лет / Что это просто невозможно - на русском делать рэп / Мол, и слова у нас длинней, и туго дело с рифмой / К тому же, в нашем языке слишком мало ритма..."