100 shades of black and white
Шрифт:
Кто первый тронет, того и музыка.
А потом однажды он оставляет ее надолго. На целые несколько месяцев, занятые пытками и войной. Их разводит по разные стороны галактики, потому что Сноук тот еще параноик и держится как можно дальше от битв. Полгода.
А она как-то разом вырастает, теряя последние остатки невинности в лице — никаких мягких щек, никакой деликатности в чертах — вся превращаясь в острую, тонкую иглу. Носит его одежду, искромсанную на длинные полосы, обвязывает себя как
И встречает его с угрюмой ненавистью в глазах. О, она с удовольствием сказала бы ему, как сильно она его ненавидит, но то ли язык не отрос, то ли слов не появилось.
Только подбирается исподтишка, сзади, обхватывает за шею и бьет кулаками. Не смертельно, конечно, потому что Кайло все еще раздумывает — а что, если сломать ей шею — но ощутимо.
— Эй! — шипит она. — Эй! — рычит и пытается вцепиться в открытое горло.
Приручил ядовитую змею, терпи.
— Хватит, хватит, Рэй... — Кайло и сам не знает, как оно все само срастается, сживается с нею, это новое имя, как лицо, как костяшка, свалившаяся боком, вынесшая узор на следующий круг. — Хватит.
В нем нет нежности для этого мира.
Но для нее найдется что-нибудь еще.
— Ты уже обучил ее? — во время одной из аудиенций внезапно интересуется Сноук. — Я не чувствую растущей Силы.
Стоящий рядом Хакс мерзко кривится — он, дитя кухарки, терпеть ее не может. Даже мыслей читать не требуется. Для него Рэй что-то вроде мелкой шавки, да и разговаривать не умеет. Значит, тварюшка.
— Нет, — качает головой Кайло. — Она... она не поддается никакому воздействию.
— И все же ты нашел способ посадить ее на цепь, так? — чего у Сноука не отнять, так это желания контролировать все, быть в каждой мысли. — Она не опасна для тебя, Кайло, и все.
— Она служит Первому Порядку, Учитель, — следы от ее зубов до сих пор остались в его коже, намертво въелись, лей сколько хочешь бакты или нет. Все внутри, глубоко, до костей. — Она верна ему. И вам.
Он больше не может сломать ей шею или раздавить тонкое тело щелчком пальцев. Это все треклятые костяшки, рассыпались, все еще щелкают, переворачиваясь, а узора не видно. Пока нет.
— Что ж, посмотрим. Приведи ее.
Знал бы, убил еще тогда, оставил гнить в пустыне, среди жгучих песков эту змейку. Тогда бы не пришлось теперь снимать с собственной шеи, обвившуюся вокруг горла мертвой петлей.
Не пришлось бы вести на смерть, а она понимает это. Прекрасно читает в его разуме, будто голоэкран над головой зажегся — ПРОСТИ, РЭЙ...
Привычно кривит нос, хмыкает, чуть вскидывая верхнюю губу — зубы белые, ровные, острые. А потом протягивает руку, сама, оставляя на щеке ледяное прикосновение дрожащих пальцев.
— Рен, — шипит она, выдавливая из горла хриплые, жуткие звуки. — Кайло...
Вот
И лежит.
А он и так уже знает, что там за узор.
====== Behind the glass (Сноук/Рэй, Кайло/Рэй) ======
Комментарий к Behind the glass (Сноук/Рэй, Кайло/Рэй) Грязная пятница, так? Ну очень кинково-сквиково, исключительно на подрочить, и то, не факт. АУ на мое же АУ, постмодернизм, йопт. Приправленный мудаком Кайло.
В общем, нет, это была не я, и это не мое)))
Nine Inch Nails – Something I Can Never Have для рискнувших.
Пустынную девчонку везут в энерго-кандалах, а для надежности еще скручивают и укладывают в прозрачный ящик.
Наподобие тех, в которых доставляют на Супремаси припасы, только эта добыча живая. И она вертится, бьет босыми, обтрепанными пятками по стекловидному материалу, которому ничего от ее пинков не сделается, отчего-то напоминая Кайло раздавленную змею. Все еще пытающуюся уползти, пусть и с перебитым хребтом.
Силы в ней — Кайло чувствует это, даже находясь на другом конце корабля, да что там, его, еще не успевшего сойти с трапа, только приземлившегося в этой помойке, уже тянет к могущественному источнику — хоть отбавляй, и она действительно редкостный трофей.
Жаль, достанется не ему.
Он даже подходит к ней, уже после погрузки гроба в отдельный отсек, пустой, как приказывал Сноук, чтобы Рэй никому мозги задурить не успела, и стучит пальцем по стеклу, привлекая внимание.
Со стороны может показаться, что она спит, обманчиво-спокойная, тихая, но стоит его руке коснуться прозрачной поверхности, как ее глаза уже буравят его насквозь. Холоднее стекла, только желтые, и в них нет ничего кроме дикой ненависти.
О, Рэй отличная притворщица.
— Выпусти-и-и-и... — протяжно стонет она, точно ее сдавило со всех сторон, сжало в смертельные тиски. Вертит головой, задыхаясь, и пытается проломить окровавленными кандалами крышку гроба. Напрасно старается, этот ящик не просто так везли из самого Зиоста.
— Пожалуйста... — шепчет, остановив бесплотные попытки вырваться наружу, Рэй, но даже жалкая просьба из ее уст звучит, как самое настоящее внушение.
Хорошо, что у Кайло к такому трюку иммуннитет. Натерпелся достаточно от Сноука, и больше его таким не проведешь.
Хотя даже сейчас его так и тянет вскрыть стеклянный гроб, выдернуть один за другим штыри, вытащить ее оттуда, маленькую смертельно-ядовитую змейку и позволить уползти обратно в свои пески.
— Прости, — чтобы вернуть самообладание, Кайло приходится прикусить язык, и соленый вкус вкупе с обжигающей болью — наилучшее средство. — Со мной этот фокус не работает, малышка. Нам пора домой.
Она и правда такая тонкая, маленькая, ему и до плеча не достанет, а злости хватит, чтобы разнести на кусочки пару планет.