100 shades of black and white
Шрифт:
Он мечтал о том, что убьет ее. Придушит, как только сможет дотянуться до ее тонкого горла. Сдавит с наслаждением и посмотрит в глаза, поддернутые пленкой ужаса. Или выебет, а затем убьет. Или будет долго и ожесточенно трахать, приковав к пыточному креслу, и тогда она перестанет видеть в нем кого-то другого.
А пока ему оставалось только терпеть ее ненастоящее присутствие.
Для Сноука клубок спутанных мыслей ученика никогда не казался чем-то лакомым. Сноук предпочитал не копаться в чужих головах, а насаждать новые идеи. Отдавать вместо того, чтобы
Затем она начала приходить к нему во снах. Другая, более плотная и осязаемая, в оболочке из кожи и тепла, эта Рэй сейчас лежала в своей постели, ворочаясь в коконе одеял. И это он мог смотреть на нее с высоты своего роста, призрачный. Перенесшийся к ней.
Эту девчонку никто не мог приручить, поэтому она всегда спала нагишом, раскидывая свои серые одежды, так напоминающие падаванские, по всей комнате. Как у себя дома, на Джакку.
Больше всего Кайло жалел даже не о том, что не может задушить ее прямо сейчас, во сне, наплевав на свое желание доставить как можно больше боли, а о том, что не мог сбежать.
Узы держали крепко, и он был обречен смотреть, как она разворачивается, задыхаясь от жары. Как ее золотистые лодыжки терзают белые простыни, скидывая с себя и приминая, а затем бедра раскрываются, обнажая цепочку маленьких родинок, спускавшихся по внутренней стороне бедер к коленям.
Они манили к себе, поэтому это было лишь вопросом времени, когда он прикоснется к ней, надеясь, что его призрачное прикосновение сможет ощутить хоть малую толику того, что могло принести.
Иногда в своих снах она звала его. Другого его. Бена. И тогда он ненавидел ее еще сильнее.
Но Нар-Шаддаа, железная луна, ощетинившаяся остриями небоскребов, царапающих верхний слой атмосферы, мерзкая помойка, заполненная бесчисленными потоками людей, пришельцев, дроидов, должна была возместить все сполна.
Он знал, что она тут. Следовало сказать спасибо Узам и шраму, потому что однажды он оказался рядом с Рэй, но не в тот момент, когда она уже спала, и ее рассеянный разум с легкостью мог притянуть его. Нет. Она спускалась по трапу звездолета, настолько охваченная благоговением, смешавшимся с внезапным приступом потерянности, что он смог увидеть все это ее глазами.
Исполинские недра, обшитые железом и уставившиеся на нее миллионами крошечных глазок обитателей этого Вертикального ада. Разноцветные огоньки реклам и вывесок, подманивающие к себе зазевавшихся жертв, чтобы схватить и больше не выпустить. И многоголосый шум, от которого нельзя было избавиться, даже заткнув уши. Он перебивал звуки двигателей в зоне космопорта. Окутывал плотной пеленой. И намертво цеплялся ко впервые попавшей сюда мусорщице.
Интересно, что привело ее сюда, одну? Рядом с нею Кайло не увидел никого, хоть отдаленно напоминающего шпиона матери. Ни друзей. Ни знакомых.
Надо же, эта маленькая упертая
Он отбыл на Нар-Шаддаа тем же вечером. В одиночку.
Мусорщица нашлась на сорок шестом этаже, в старой зоне города, в одном из многочисленных баров. Она забилась в угол барной стойки, оказавшись под водопадом синего света, облизывающим ее острое лицо и худые плечи, и пила.
Одетая в одежду с чужого плеча, какую-то старую, много раз перештопанную, Рэй оставила волосы распущенными, и теперь они спускались до плеч, спутанные и уже грязные. Скрывая шею и горло, которое он так сильно желал переломать.
Но даже так она все равно оставалась собой. Кайло узнал бы ее среди многотысячной толпы. И совсем даже не из-за уперто-вздернутого подбородка или усыпанной веснушками переносицы. Или глаз, уставившихся на него с тем самым знакомым выражением — недобрым.
Странно, что она не попыталась вскочить со своего места и сбежать. Или схватиться за световой меч, висевший на поясе. Просто прищурилась, смерив взглядом с головы до ног, и обхватила пальцами стакан, поднося к губам и делая большой глоток.
Как будто не верила, что он здесь сейчас. Или просто приняла за призрака.
— Привет, Рэй, — ему пришлось сдернуть с соседнего места какого-то пьяного придурка и отправить проветриться, чтобы оказаться рядом. — Давно не виделись.
— Давно? — она хмыкнула, с грохотом опуская стакан на столешницу и оставляя темно-зеленые пятна — значит, пила травяную вытяжку, ту самую, чьими побочными эффектами были галлюцинации. Интересно, знала ли она об этом? Или, может, специально выбрала именно ее из остального списка.
— А я уже почему-то думала, что придется снова повторять, — и Рэй кивком указала на свою выпивку. — От этой дряни потом голова гудит наутро. И желудок болит. Но зато от тебя не отвязаться, — она вздохнула и закрыла глаза, прикладывая свой стакан ко лбу, как будто он мог хоть немного успокоить разгоряченное лицо. — И почему ты здесь?
Она была пьяна. Совершенно. И разговаривала с ним в полной уверенности, что его не существует. Более того, зачем-то она позвала именно его.
— Из-за тебя, — хотя сейчас желание придушить ее прямо сейчас затихло, уступив место любопытству. Такую Рэй он не видел никогда. Расслабленную и почти мирную. Он вполне мог поднять ее на руки и увезти с собой, к Сноуку, а она даже не стала бы сопротивляться.
— Да-да, я слышу это каждый раз. Из-за меня. Чтобы убить меня. Чтобы сделать своей ученицей. Чтобы уничтожить этот мир. Придумай что-нибудь поинтереснее, раз ты сегодня такой убедительный, — Рэй отвлеклась от своей выпивки и развернулась к нему, специально касаясь своим коленом, затянутым в изодранные штаны, его бедра. Проходясь по нему, будто поглаживая.
— Ты пьяна, — ему следовало отобрать стакан, пока она не свалится прямо тут в беспамятстве. Или не примется приставать на виду у остальных посетителей.