100 шкафов
Шрифт:
— Пенни, — сказала Анастасия. — У нее нет глаз. Она, должно быть, слепая. Скажи, она ведь поэтому может нас унюхать?
— Не поднимайся сюда! — закричала Пенелопа. Затем обе сели и прислушались. Они слышали, как Зик звал их маму.
— Он тебя не слышал.
— Не поднимайся! — прокричала Пенелопа. — Сюда! — добавила она, и обе снова прислушались.
— Телефон больше не звонит, — сказала Анастасия. — Может, он ответил?
— Зик никогда не подойдет к телефону в чужом доме.
— Пенни, как ты думаешь, она врала насчет того, что мама может не проснуться?
На этих словах они обе посмотрели на Дотти. Она лежала на спине и спокойно дышала. У нее на животе лежал Блэйк.
— Думаю, с мамой все будет хорошо. Но не знаю, что будет с папой. Так много крови, и изо рта у него тоже течет кровь. Я просто не знаю, что с этим делать.
Они снова услышали Зика. Где-то шипела кошка. Блэйк подошел к двери, и Анастасия тоже встала и приложила к ней ухо. Но сразу же отпрянула.
— Дверь горячая, — прошептала она и присела, чтобы снова заглянуть в щель. На этот раз она ничего не смогла увидеть. Щель была заткнута.
— Что там внизу делает Зик? Ему правда лучше уйти отсюда. — Пенелопа снова закричала Зику, а Анастасия в это время поискала, что бы просунуть в щель в двери. Внешняя дверь хлопнула. Телефон перестал звонить.
— Пенни, кажется, она пытается сжечь дверь.
— Не поднимайся! — закричала Пенелопа Зику.
— Перестань волноваться насчет Зика, — сказала Анастасия. — Давай лучше подумаем, что делать нам самим.
— Я не хочу, чтобы он пострадал.
— Потому что он тебе нравится, — пробормотала Анастасия.
Пенелопа повернулась к ней.
— Зик нравится всем, но даже если бы он мне не нравился, я бы не хотела, чтобы какая-то ведьма его отравила.
— Потому что ты его любишь.
— Анастасия, прекрати! — в голосе Пенелопы звучала твердость. — Сейчас не время.
Анастасия фыркнула.
— Нам бы придумать, что мы станем делать, если эта ведьма сможет открыть дверь.
— Мы, в общем, ничего не можем, — сказала Пенелопа. — Она ее не откроет. Папа же не смог.
Анастасия засунула мизинец в замочную скважину.
— Папа все-таки не ведьма.
— Ну да, — согласилась Пенелопа. — Но у него была бензопила.
— Я поднимаюсь! Я пойду прямо к Генри! — голос Зика звучал громко и чисто.
— Не надо! — крикнула Анастасия.
— Почему? Генри у себя?
— Его нет! — крикнула Пенелопа.
— Анастасия?
— Да?
— Где ваша мама?
— Она здесь, наверху, — сказала Анастасия.
— С вами все в порядке? — крикнул Зик.
В этот момент девочки услышали, как что-то скребется позади них, а Блэйк спрыгнул с Дотти. Одно из окон было приоткрыто, и черная кошка залезала
Анастасия прыгала около окна, судорожно тряся рукой, на которой висели уже две дерущиеся кошки. Наконец она стряхнула их с себя в окно, и они клубком покатились по крыше над крыльцом. Анастасия осмотрела свою кровоточившую руку, а затем снова выглянула в окно. Блэйк вырвался от черной кошки и уже бежал к Анастасии. Как только Блэйк запрыгнул в комнату, она с силой опустила оконную раму и села на кровать, сдерживая слезы. А Блэйк уже лежал спокойно около нее и зализывал свои легкие раны после схватки. Черная кошка подошла, прижалась с другой стороны мордой к стеклу, затем развернулась и отошла.
— Кто вы? — спросил Зик. На площадке стояла женщина и улыбалась ему. У нее были длинные черные волосы, которые, казалось, вбирают в себя весь окружающий свет. Ее бледные глаза были самого приятного оттенка серого, или зеленого, или голубого, какой он только видел. Но что-то с ними было не так.
— Я крестная девочек, — ответила женщина. У нее был очаровательный голос. Зику захотелось, чтобы она сказала что-нибудь еще. — Я приехала к ним на время погостить.
Зик поднялся на одну ступеньку выше, но ее глаза не последовали за его движением. Точнее, не сразу.
— Почему вы мне ничего не ответили? Я кричал снизу.
— Правда?
— Да.
Зик пристально на нее смотрел. Она выглядела идеально, но он чувствовал, что ему бы не понравилось, если бы она захотела до него дотронуться.
— Генри дома? — спросил он. — Я слышал, как девочки визжали, поэтому поднялся. Почему они не хотели, чтобы я поднимался сюда?
— Ах, это, они были в ванной, и их напугала кошка.
Все сказанное не имело, на взгляд Зика, никакого смысла, но он не стал спорить.
— Так Генри дома? — спросил он снова.
— Знала бы я. Я сама его искала. У меня есть кое-что для него. Подойди ко мне, и я дам это тебе. Ты сможешь передать это Генри, когда увидишь его.
— Зик? — голос Пенелопы раздался из-за двери. — Ты в порядке?
— Да, все хорошо, — сказал Зик.
— Ведьма ушла? — спросила Анастасия. Зик взглянул на изуродованную дверь в комнату дедушки, а затем снова перевел взгляд на красивую женщину. Она все так же улыбалась.