100 великих политиков

Соколов Борис Вадимович

В 1847 году король Карл Альберт, вняв призывам либералов, объявил о предстоящей реформе власти. Тогда же Кавур и другие реформаторы основали в Турине газету «Рисорджименто» («Возрождение») – так называлось и движение за политическое объединение Италии. В январе 1848 года на собрании политиков и журналистов Кавур прямо заявил, что единственный способ укрепить власть – это дать стране конституцию. Этот призыв положил конец колебаниям короля, и 4 марта 1848 года Пьемонту была дарована конституция.

Кавур впервые баллотировался в парламент в апреле 1848 года – на первых в Пьемонте выборах, но проиграл. Однако в июне на дополнительных выборах он все-таки прошел в парламент. 11 октября 1850 года его впервые ввели в состав правительства. К тому времени он уже был лидером умеренного большинства в палате депутатов. По поводу своего вступления в правительство Кавур писал: «Я не стремлюсь к власти ради власти; я стремлюсь к власти, чтобы помочь своей стране». Он стал министром земледелия,

торговли и флота. В 1853 году он возглавил правительство Пьемонта. Кавур был поклонником взглядов Адама Смита и немало сделал для того, чтобы интегрировать Пьемонт и другие земли Северной Италии в европейскую экономику. Кавур также создал Национальный банк, построил железные дороги, проложил туннели под Альпами, закладывая также экономическую инфраструктуру объединения Италии.

Кавур был трезвый и циничный политик. Он проявил себя искусным дипломатом, хорошим стратегом и тактиком. Политик, утверждал Кавур, должен подчиняться голосу разума, а не голосу сердца. Он всегда стремился довести до конца начатое дело и никогда не мстил своим врагам.

Вскоре после прихода к власти Кавур послал пьемонтские войска для участия в Крымской войне на стороне коалиции. В обмен он рассчитывал на поддержку со стороны Франции и Англии объединения Италии вокруг Пьемонта. Кавур участвовал в работе Парижского мирного конгресса, на котором французы и англичане не выполнили данного ему обещания поднять итальянский вопрос. Прозвучали лишь заявления о недопустимости злоупотреблений, творимых папским правительством, и о беззакониях, допускаемых неаполитанским королем. Кавур понял, что надеяться на серьезную дипломатическую поддержку со стороны вчерашних союзников в ближайшее время не приходится.

Однако вскоре произошли события, благоприятствовавшие замыслам Кавура. В 1858 году Орсини, участник итальянского освободительного движения, совершил неудачное покушение на Наполеона III. Кавур, пожалованный титулом графа, чудесным образом сумел извлечь выгоду из этого неприятного случая. Он смог убедить французского императора, что является единственной силой, способной контролировать наиболее радикальных представителей итальянского освободительного движения. Кавур как бы поставил Наполеона перед выбором: или вы будете иметь дело со мной, или Италию объединят радикалы вроде Мадзини и Гарибальди. Кавур убеждал: республиканская Италия непременно будет враждебна императорской Франции. И в мае 1858 года Наполеон решился начать секретные переговоры с главой пьемонтского правительства. 20 июля 1858 года Наполеон и Кавур тайно встретились в Пломбьере, в Вогезах, куда пьемонтский премьер прибыл под видом поездки на отдых в Швейцарию. На встрече обсуждалась подготовка совместной войны против Австрии и будущее устройство объединенной Италии. Франция готова была предоставить Сардинскому королевству заем. Обсуждались также планы заключения брака дочери пьемонтского короля Виктора Эммануила Клотильды с сыном французского императора Наполеоном. За поддержку Наполеон требовал уступку Франции Пьемонтом Савойи и Ниццы. Кавуру также удалось заручиться благожелательным нейтралитетом России в будущей войне против Австрии.

Чтобы обеспечить себе поддержку Пруссии и Англии, Кавур пугал правительства этих стран угрозой, что в противном случае к антиавстрийской коалиции примкнет Россия. В январе 1859 года он убеждал прусского посланника при пьемонтском дворе: «Помощь России в итальянских делах нам не нужна. Но если Пруссия и Англия будут противодействовать нашей борьбе за объединение Италии, осуществление которого – лишь вопрос времени, то нам придется включить в игру Россию. Сделать это будет несложно. Ведь как только на Востоке вспыхнет новый пожар, России придется защищать там свои интересы, и ее коллизия с Австрией станет неизбежной». Англию же Кавур прельщал перспективой иметь ценного союзника в лице будущего Итальянского королевства. Так или иначе, но Лондон и Берлин решили позволить Кавуру объединить Италию, и ничего не имели против поражения Австрии. Кавур играл на англо-французских противоречиях, намекая каждой из сторон, что в случае охлаждения с ее стороны он может перейти в лагерь соперника и предоставить ему преобладающее влияние в будущем Итальянском королевстве.

Тем не менее Англия попыталась предотвратить назревавшую австро-сардинскую войну. Лондон потребовал от Турина изложить в специальной ноте пьемонтские претензии к Австрии. Кавур в ответ выдвинул следующие требования: создание автономной администрации в Ломбардо-Венецианском королевстве, входящем в состав Австрии, прекращение австрийского вмешательства в дела Центральной Италии, аннулирование особых договоров Австрии с североитальянскими герцогствами и прекращение австрийской оккупации Романьи. Австрия отвергла эти требования и выдвинула встречные: прекращение поддержки Пьемонтом антиавстрийских движений в Северной Италии. Тем не менее, поскольку Россия также настаивала на созыве международной конференции для урегулирования австро-пьемонтских разногласий, перспектива войны, столь необходимой Кавуру, отодвигалась на неопределенный срок. Кавур был в отчаянии и даже подумывал о самоубийстве. Однако неожиданно ему на помощь пришли… сами австрийцы.

23 апреля 1859 года Австрия предъявила Пьемонту ультиматум, требуя прекратить поддержку антиавстрийского движения в итальянских провинциях империи и демобилизовать армию до размеров мирного времени, удалив из нее всех добровольцев. Кавур отказался удовлетворить требования ультиматума, мотивируя это тем, что все еще продолжаются переговоры о созыве международного конгресса. В начале мая австрийские войска вторглись в сардинские владения. На помощь Пьемонту пришла Франция. Вместе с ней выступили Неаполь и Папская область. Кавур пригласил в Турин Гарибальди. Позднее в мемуарах он цинично объяснил этот шаг: «Гарибальди должен стать приманкой для добровольцев, поэтому ему следует

время от времени появляться, а затем исчезать!» Вскоре австрийцы потерпели ряд поражений от французских войск. 12 июля 1859 года в Виллафранка был заключен мир между Францией и Австрией, по которому большая часть Ломбардии отошла Сардинскому королевству. Австрийскому владычеству в Северной Италии был нанесен решающий удар. Представительные собрания в Великом герцогстве Тосканском и герцогствах Парма и Модена приняли решение о свержении прежних властителей и присоединении к Пьемонту. Однако в Виллафранкском договоре ничего не говорилось об этих территориях, и Австрия попыталась вернуть на троны прежних герцогов. Население ответило восстанием. Кавур, узнав, что Наполеон фактически предал его, вопреки прежним обещаниям ограничив пьемонтские приобретения Ломбардией, пришел в неистовство, подал в отставку и поселился в Турине как частное лицо. Через некоторое время он успокоился и вернулся к политической деятельности. Кавур писал одному из депутатов парламента: «Я не могу отказаться от политики. Я бы от нее отказался только тогда, когда вся Италия будет свободна – в этом случае моя задача была бы выполнена. Но пока австрийцы находятся по эту сторону Альп, мой святой долг состоит в том, чтобы пожертвовать остатком жизни и сил ради оправдания тех надежд, которые я старался внушить соотечественникам. Я решил не тратить зря сил на агитацию, тщетную и бесполезную. Но к призывам моей страны я не останусь глух». В январе 1860 года Кавур вновь возглавил сардинское правительство. 24 ноября 1859 года Виктор Эммануил II в Турине, а 26 января 1860 года Наполеон в Париже подписали секретный договор об оборонительно-наступательном союзе против Австрии. Савойя и Ницца передавались Франции. Последняя, в свою очередь, признавала создание Королевства Верхней Италии во главе с Виктором Эммануилом, куда вошла большая часть Северной Италии. После вторичного прихода к власти Кавур разослал ноты послам иностранных государств, где утверждал, что не в силах противиться естественному ходу событий и желанию народов североитальянских государств присоединиться к Сардинскому королевству. Окончательно соглашение Пьемонта с Францией о передаче территорий было оформлено 24 марта 1860 года. Франция соглашалась на присоединении к Пьемонту Тосканы, Модены, Пармы и Романьи, а сама получила Савойю и Ниццу.

А уже 4 апреля 1860 года в столице Сицилии Палермо началось восстание против неаполитанского короля под лозунгом присоединения к Пьемонту. С тысячей вооруженных добровольцев Гарибальди захватил два парохода в Генуе и отплыл на Сицилию. Формально Кавур отдал приказ об аресте Гарибальди как мятежника, но фактически помогал гарибальдийской экспедиции, которая проходила под лозунгом «Италия и Виктор Эммануил». 11 мая гарибальдийцы высадились на Сицилии и без боя овладели островом. Войска неаполитанского короля перешли на сторону революционеров. Теперь Кавур мог уже и открыто поддержать Гарибальди. 6 июня 1860 года представитель Кавура Ла Фаринья, сам сицилийский уроженец, подписал в Палермо соглашение, по которому неаполитанские Бурбоны отказывались от власти над Сицилией. Но и на полуострове их дни уже были сочтены. 19 августа гарибальдийская тысяча высадилась в Калабрии, а уже 7 сентября ее вождь вступил в Неаполь, приветствуемый ликующей толпой. Накануне Кавур с тревогой писал сардинскому адмиралу Персано: «Чрезвычайно желательно, чтобы освобождение Неаполя не было делом рук одного Гарибальди, иначе революционная система может сменить конституционно-монархический строй». Гарибальди тем временем призывал идти дальше, на Рим. Это неминуемо привело бы к разрыву с Францией, поддерживавшей папу римского и имевшей в Риме свой гарнизон. Кавур решил упредить революционеров и отдал приказ пьемонтским войскам оккупировать папские провинции, отделявшие королевство Верхней Италии от Неаполитанского королевства. К концу сентября 1860 года провинции Умбрия и Марка оказались под контролем Пьемонта. Кавур требовал, чтобы «революционная эра» была как можно скорее завершена, а Неаполитанское королевство следовало срочно присоединить к Сардинскому королевству. Только таким образом, как полагал Кавур, можно было остановить развитие итальянской революции. Он решительно остудил горячие головы в пьемонтском парламенте, требовавшем немедленного занятия Рима и Венеции и завершения объединения страны. Кавур доказывал, что это вовлечет Пьемонт в войну сразу с двумя великими державами, а позволить себе подобную авантюру не может ни один здравомыслящий политик.

27 октября 1860 года отряды гарибальдийцев, значительно пополнившиеся за счет неаполитанских добровольцев, соединились с пьемонтской армией. В этот же день Гарибальди встретился с королем и объявил о подчинении своих отрядов королевской власти. В феврале 1861 года в Турине собрался конгресс всех итальянских государств. 14 марта Виктор Эммануил II всеми итальянскими представителями был единогласно провозглашен королем Италии, а Кавур стал первым премьер-министром нового государства. Он много сделал для того, чтобы Итальянское королевство признали полноправным членом международного сообщества. 31 марта 1861 года последовало дипломатическое признание Италии со стороны Англии и Швейцарии, 13 апреля за ними последовали США, а потом Скандинавские и латиноамериканские страны.

Кавур добивался, чтобы столицей Итальянского королевства стал Рим. В мае 1861 года он начал переговоры об этом с Францией, но завершить их уже не смог, так как 29 мая заболел, а 6 июня умер. Его усилия привели к успеху. 15 июня 1861 года Наполеон III признал Итальянское королевство. Шестью днями ранее французское правительство в специальной ноте отметило, что Кавур «служил залогом сохранения внутреннего порядка в Италии и гарантией проведения искусной и взвешенной политики; теперь этот залог исчез. Враги Италии и крайние радикальные партии на Апеннинском полуострове не должны больше считаться с его решительной волей и его преобладающим влиянием, которое умело поочередно опрокидывать их расчеты и обуздывать их желания».