100 великих предсказаний
Шрифт:
С появлением Интернета начинание получило название «Электронная биржа штата Айова» (Iowa Electronic Market). Она открыла свои «двери» для всех, кто желал поставить на любое политическое или финансовое явление. Например, на выборы мэра Нью-Йорка или на финансовые достижения корпорации IBM. Теперь прогнозы «биржи» результатов президентских выборов неизбежно превосходят пророчества, составленные на основании ведущих опросов общественного мнения. Ей удалось предсказать даже безумную ситуацию с выборами 2000 года, когда Буш-младший победил Альберта Гора через судебное решение.
Опыт студентов из Айовы воодушевил многочисленных последователей. Теперь
Конечно, предсказания любителей производят впечатление далеко не на всех. Боб Вустер, глава лондонской фирмы по изучению общественного мнения MORI, считает, что самодеятельные фондовые биржи – это просто очередная волна самозванцев, пытающихся подорвать доверие к истинно профессиональным методам опросов. «Каждую неделю к нам обращаются с предложениями с полдюжины этих типов, но мы всегда указываем им на дверь», – говорит он.
По мнению Вустера, у самодеятельной биржи нет математической основы. Он подчеркивает, что традиционные опросы общественного мнения зиждятся на проверенной временем статистической теории, цель которой – обеспечить максимально высокий уровень объективности. Теория предусматривает допустимую погрешность – плюс-минус 3 процента для стандартного опроса корреспондентов. Псевдобиржа таких гарантий не дает, поскольку брокером может стать кто угодно, а их число мало. Без гарантий неизбежны подозрения в субъективности или даже в подтасовке.
И все же профессионалы вряд ли могут похвастаться своими успехами. По итогам всеобщих выборов в Великобритании в 1992 году они позорно ошиблись на целых 8 процентов – главным образом потому, что избиратели отказывались делиться своими настроениями. Однако Вустер не сомневается, что альтернативные методы вроде игрушечной биржи еще хуже: «Это что-то вроде шаманства».
Пеннок тоже признает, что нерешенных вопросов еще очень много. Например, не совсем ясно, сколько нужно брокеров для получения достоверного прогноза. «Мне кажется, что 20–30 будет вполне достаточно, – считает он. – Однако Интернет способен обеспечить глобальный масштаб и наладить работу даже по эзотерическим проблемам».
Предсказания литераторов
Странности Свифта
Удивительное дело: «Путешествия Гулливера» одни считают веселой, забавной сказкой для детей. Другие же – мрачной и злой сатирой, предназначенной исключительно для взрослых.
Кто прав? И те и другие…
Джонатан Свифт
Во-первых, мало кто, наверное, читал полный текст сочинения Джонатана Свифта (1667–1745). Большинство, как правило, начинает и кончает свое знакомство с творчеством этого англо-ирландского писателя
И читая полный текст, вскоре начинаешь понимать, что с каждой страницы сочится едкая сатира не только на современное писателю общество, но и вообще на пороки человечества, которое, похоже, он не очень жаловал.
И действительно, по свидетельству одного из современников писателя, графа Оррери, «у доктора Свифта лицо было от природы суровое; даже улыбка не могла смягчить его, и никакие удовольствия не делали его мирным и безмятежным; но когда к этой суровости добавлялся гнев, просто невозможно вообразить выражение или черты лица, которые наводили бы больший ужас и благоговение».
И вот этот язвительнейший из людей был по профессии… священником. Занимая пост скромного деревенского викария, тем не менее он был грозой сановных вельмож и даже влиял на политику Великобритании; англичанин по происхождению, он боролся за свободу ирландцев…
Двойственность не покинула его даже на смертном одре. На исходе дней в частной записке Свифт предрекал, что умирать ему уготовано «в злобе, как отравленной крысе в своей норе». И тем не менее он тут же сочинил себе и эпитафию, в которой торжественно сообщалось: «Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого кафедрального собора, и суровое негодование больше не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, ревностному защитнику мужественной свободы».
Кстати, именно эти слова и выгравированы на его надгробье в Дублинском соборе.
Как же он дошел до жизни такой?
Отец его, англичанин Джонатан Свифт-старший, мелкий судейский чиновник, приехавший на заработки в столицу Ирландии – Дублин, – здесь же и скоропостижно скончался. Случилось это за несколько месяцев до рождения сына, поэтому мальчика в память об отце тоже нарекли Джонатаном.
Мать его тоже вскоре покинула – уехала в Англию устраивать свою судьбу, оставив ребенка на попечение дяди. И жизнь в чужом доме не показалась Джонатану раем. Случалось, его попрекали и лишним куском хлеба.
От этого характер мальчика, понятное дело, стал заметно портиться. Тем более, что Дублинский университет, куда он поступил после окончания школы в 14 лет, тоже принес мало радости. Независимый и язвительный Джонатан особым прилежанием в учебе не отличался. Особенно раздражали его пустопорожние рассуждения средневековых богословов-схоластов. Но выбирать профессию особо не приходилось – за обучение платил дядя.
После окончания университета в 1688 году с дипломом бакалавра и с чувством облегчения Свифт уехал в Англию.
Мать вспомнила о своем сыне и попыталась пристроить его на хорошее место. По протекции он получил место литературного секретаря у влиятельного вельможи сэра Уильяма Темпла.
Когда-то Темпл был видным дипломатом, но на склоне лет, разочаровавшись в государственной деятельности, удалился в свое поместье Мур Парк, чтобы разводить цветы, читать древних авторов и сочинять на свободе философские труды эпикурейского содержания. Скрашивали его отшельничество лишь друзья, наезжавшие из Лондона.