100 великих приключений
Шрифт:
Сегодня Марко Поло называют «Колумбом Востока». После него в Китае побывали и другие европейцы, купцы и миссионеры. Одни из них оставили после себя письма о своём путешествии без описания стран и народов, виденных ими, другие интересовались только торговыми сделками или же миссионерской деятельностью. Но лишь Марко Поло создал книгу, которая до сих пор интересна для читателей и в то же время представляет собой важный труд по истории Китая.
Ибн Баттута: по заветам Корана и зову сердца
«Во имя Аллаха милостивого, милосердного…» — мёртвую тишину
Особые чувства охватывают сегодняшнего человека, идущего с караваном верблюдов к пустынному горизонту, соединяющему пески и небо. Здесь всё осталось так, как во времена странствий великого путешественника Ибн Баттуты. За 29 лет своих скитаний Баттута — пилигрим, дипломат, придворный, юрист — пересёк два континента, прошёл 75 тысяч миль (втрое больше, чем Марко Поло!) по территории 44 современных стран. Его дневники, проникнутые духом своего времени, повествуют о трудностях пути, обычаях далёких стран и опасных приключениях. А началось всё ещё в Марокко, когда ему было всего лишь 21 год…
«Я вышел из Танжера, где родился, 13 июня 1325 года с намерением совершить паломничество в Мекку. Я отправился в одиночестве, без товарища, дружба которого развлекала бы меня в пути, без каравана, которому мог бы присоединиться, меня побуждала решимость, и сильное стремление души, и страстное желание увидеть благородные святыни. Я твёрдо решил расстаться с друзьями — мужчинами и женщинами, покинуть родину, как птица покидает своё гнездо. Родители мои были тогда ещё в узлах жизни, и я, так же как и они, перенёс много скорби, покинув их…» Так начинаются записки Ибн Баттуты «Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах странствий».
Его отец, известный человек в Танжере, шейх и судья, дал сыну прекрасное по тем временам образование. Ибн Баттута знал наизусть Коран, в совершенстве овладел искусством каллиграфии, провёл годы учёбы в медресе, где преподавалась грамматика, риторика, стихосложение, логика и право, принимал участие в богословских диспутах, ночами просиживал над рукописями мудрейших мужей. Отец видел его уже облачённым в чёрное платье кади — судьи. Но судьба распорядилась иначе.
В своих записках Ибн Баттута признаётся, что какое-то сверхъестественное чувство звало его в дорогу. Учёба уже подходила к концу, когда он решил отправиться в 3000-мильный путь в Мекку через Северную Африку. Пройдя с караванами за десять месяцев Алжир, Тунис и Ливию, он достиг Александрии. На пути к Тунису Ибн Баттуту свалил приступ лихорадки. К счастью, о нём заботились попутчики. Уже по прибытии в Тунис, он постепенно оправился от болезни. Своими познаниями молодой марокканец привлёк к себе внимание известных богословов. Диспуты с ними затягивались до утра, а при расставании они раскланивались с ним, как с шейхом.
Куда бы ни попадал Ибн Баттута, он везде искал образованных и набожных мусульман,
На следующий день Ибн Баттута был поражён тем, что хозяин… сам рассказал ему о его сне! Шейх объяснил ему, что приснившееся означает путешествие на Восток, и снабдил его в дорогу едой и деньгами. Всё это Ибн Баттута расценил как чудо: до этой встречи он и не помышлял о странствиях в далёкие земли.
Путь от Александрии до Каира показался Ибн Баттуте нескончаемым рынком — люди жили вдоль оросительных каналов тесно и скученно. Каир был сказочно богат. «Кто не видел Каира, тот не видел мира», — говорили в те времена. Ибн Баттута пишет о толпах народа, «двигающихся по узким улочкам Каира, как морские волны», о «12 тысячах разносчиков воды», «30 тысячах грузчиков», «36 тысячах лодок, бороздящих воды Нила», а также «бесплатной больнице, распределяющей лекарства, с каждодневными пожертвованиями в тысячу динаров».
На такой же фелуке, какие сейчас под треугольными парусами перевозят глиняные горшки и известняк вдоль нильских берегов, Ибн Баттута отправился в Верхний Египет, пересёк пустыню и вышел к Красному морю. Но пересечь его и попасть в Мекку не удалось: началось восстание. Разочарованный, он вернулся в Каир. Вспомнилась арабская пословица: «Если нет того, чего желаешь, желай то, что есть». Пришлось присоединиться к каравану паломников, идущему в Дамаск. Баттута пересёк Синай и вошёл в Палестину, в лежащую у моря Газу. «Это обширное и заселённое людьми место, с прекрасными площадями и многими мечетями. Причём никакие стены не защищают оазис», — пишет путешественник об этом городе.
Описание Палестины в записках Ибн Баттуты выглядит как настоящий путеводитель для паломников: «Я посетил Вифлеем, где родился Иисус. В Хеброне осмотрел могилы Авраама, Исаака и Иакова, святых пророков для мусульман, христиан и иудеев». В Иерусалиме он описывает Оливковую гору и церковь, где, по преданию, похоронена Святая Дева. Помолился Ибн Баттута и в мечети Харам Аш-Шариф, в те времена крупнейшей в мире, построенной на развалинах храма Соломона. Позолоченный купол мечети, ныне ставший символом Иерусалима, покорил путешественника, записавшего, что он «будто сам излучает свет и отбрасывает вспышки молний».
Далее его маршрут пролегал через Акру и Тир. О Бейруте он пишет как о «небольшом городке с изобильными базарами». Из Триполи Баттута повернул на восток и пошёл в Хаму, один из прекраснейших городов Сирии, «окружённый садами и огородами, которые орошались с помощью водяных колёс». Эти древние водоподъёмные устройства работают до сих пор, со скрипом поднимая воду на 25 метров от реки Оронт… Полюбовавшись здешним пейзажем, Ибн Баттута соглашается со своими предшественниками, которые сравнивали эти места с женщиной, «сияющей, как невеста». Затем он проследовал через Латакию и Ливанские горы, чтобы присоединиться в Дамаске к каравану, идущему в Мекку.