100 великих свадеб
Шрифт:
После обеда начались танцы. Придворные маршалы, коронный и великолитовский, очистили место; король с царицей открыли танцы. Кончив танец, король дал знак послу, чтобы шел танцевать с царицей, но он из уважения к ней не согласился и говорил, что не достоин того, чтобы прикасаться к царице. ‹…› Королевна и царица, возвращаясь от танцев на свои места, низко кланялись королю (царица кланялась ниже, чем королевна), а затем, придя на свои места, кланялись одна другой; садились в одно время.
После танцев Сандомирский воевода подошел к королю и сказал царице: “Марина, поди сюда, пади к ногам его величества, нашего милостивого государя, моего и твоего благодетеля, и благодари его за столь великие благодеяния и проч.” Она подошла к королю (король встал), вместе с отцом они бросились к ногам его величества, и отец благодарил короля. Король поднял царицу, снял шапку, а потом надел ее и стал говорить царице речь, в которой поздравлял ее с браком
После этой церемонии Малогосский кастелян с Ваповским повели царицу к жене воеводы — её матери. Там с ней прощалась королевна и делала ей прекрасные наставления. Король уехал во дворец. Когда король уехал, стали провожать посла, который по удалении царицы вышел в другую комнату; провожали его: Сандомирский воевода до кареты, а его друзья до самой квартиры посла; тут же были секретари короля, и посол ехал в королевской карете. Посол был доволен внимательностью к нему, но его дворяне не очень были довольны, потому что наши негодяи поотрезывали у них ножи, покрали у них лисьи шапки и две, кажется, шапочки, усаженные жемчугом, но посол приказал своим молчать. Некоторые из москвитян напились; за столом они ели очень грязно, хватали кушанья руками из блюд. Царица венчалась в белом алтабасовом, усаженном жемчугом и драгоценными камнями платье, очень дорогом; на голове у нее была небольшая корона, усыпанная очень дорогими каменьями.
На следующий день давали ответ послу. Канцлер Великого княжества Литовского ответил от имени короля, что радуется счастливому вступлению на престол великого князя Московского и обещал показывать с своей стороны расположенность к нему, а что касается союза против турок, то об этом король и царь будут вести дальнейшие переговоры. Посол заявил, что он находит оскорбительным, что его государя не называли царем, а только великим князем и государем. Я забыл сказать, что во время брачного пиршества его оскорбляло то, что во время танцев царица падала к ногам короля. На это ему ответили, что король — её благодетель и что она — его подданная, пока находится в королевстве. Я забыл также сказать, что когда за столом посол не хотел есть и король послал к нему г. Воину спросить, почему он не ест, то он ответил, что холопу не следует есть с государями. ‹…› Потом король пил к нему за здоровье его государя и четыре раза наполнял чашу, хотя всего-то вина в ней было едва четверть кварты. Посол пил и после, но мало и осторожно, часто поглядывая на невесту своего государя. Когда пили за здоровье царя или царицы, он вставал со стула и, как слуга, бил челом».
В середине декабря посольство покинуло Краков, а сама невеста прибыла в Россию полгода спустя — в Москву Марина Мнишек и её огромная свита, около двух тысяч человек, въехали 3 мая 1606 года.
«Когда сошла царица к шатрам, там ее встретили от имени царя и обратились с благодарственными речами, принимая ее в свой столичный город и также радуясь ее счастливому, в добром здравии, приезду. Там же, выехав стройно и празднично, воеводы, князья, думные бояре и весь царский двор встретили царицу с обычными для своего народа церемониями. Потом подарили ей от царя карету, украшенную по бокам серебром и царскими гербами. В ту карету было запряжено 12 лошадей в яблоках, и каждую вели, держа поводья в руках. После этой встречи, сев в карету, царица въехала в город.
Дня 14 (4 мая). В воскресенье праздничное не было свадьбы по каким-то причинам, только царь всех родственников великолепно угощал в крепости.
Дня 15 (5 мая). Царь подарил царице шкатулку с драгоценностями, которых цена (как говорили) доходила до 500 000 рублей. Наказал дарить из нее всем, кому захочет. А пану воеводе дал 100 000 злотых и приказал их сразу отвезти в Польшу для уплаты долгов. Но не успели с ними выехать, а мы истратили уже из них некоторое количество. Подарил также и сани, у которых крылья и оглобли обиты бархатом, расшиты серебром, у хомута подвешено сорок соболей. Конь в тех санях белый, узда серебром переплетена, с шапкой и капором, украшенными жемчугом. Сани обиты пестрым бархатом, попона на них красная, по углам с жемчугом, а в санях покрывала шерстяное и стеганое, лучшими соболями подшиты. И царица раздала из шкатулки немало драгоценностей панам приближенным».
Теперь Марине Мнишек предстояло снова обвенчаться, но, главное, короноваться — она стала первой русской царицей, которая была коронована (следующая коронация супруги царя состоится больше чем век спустя, это будет Екатерина Алексеевна, супруга Петра I).
Тут и поджидали русского царя и его окружение церемониальные
Вот что вспоминает свидетель состоявшихся 8 мая церемоний: «Прежде чем царь и царица вышли из крепости, целовали оба корону и крест троекратно, и кропили их святой водой. После пошли в церковь. Разостлали по дороге парчу на красном сукне. Впереди несли очень дорогую корону, перед нею шли два архиерея с кадилами, за короной несли золотые блюда и другие церковные сосуды. Навстречу короне вышел из той церкви патриарх с несколькими епископами и, помолившись, внес ее в церковь. Затем через полчаса двинулись в церковь остальные. Впереди шли полторы сотни дворян в парчовой одежде. За ними шли приближённые с бердышами, четыре дворянина, которые находились при царе, а пятый — с мечом. Затем принесли другую корону с крестом и скипетром. Царь шел в короне и богатой одежде. По правую руку провожал его посол пан Малогощский, а по левую — князь Мстиславский. Возле царя шла царица, одетая по-московски, в богатую одежду, украшенную жемчугами и драгоценными камнями по вишневому бархату. Провожал её с правой стороны пан воевода, отец её, а с левой — княгиня Мстиславская. За нею шли паны приближённые и шесть москвичек, жён сенаторов. Как только они вошли, церковь закрыли. Наших туда мало пустили, больше — “москвы”. Совершалось это богослужение в соответствии с их обрядом. Пан воевода, будучи больным, быстро вышел. По совершении богослужения было утверждение брака и обмен перстнями, потом была коронация.
После совершения коронации паны сенаторы и бояре, все, кто присутствовал при том акте и находился в Москве (по заведённому порядку они входили в церковь), присягали — но вероломно — и, совершив присягу, целовали руку. Патриарх целовал в корону над челом. Совершалась эта церемония несколько часов. При выходе у церкви и у лестниц бросали золотые деньги, “москва” билась за них с палками, в этой толчее ударили нескольких наших, особенно из посольской свиты, и оскорблённые, не проводив царя в крепость, они уехали по своим домам. Царь, подходя к своим слугам и увидев нескольких собравшихся вместе знатных поляков, приказал бросить им несколько португалов. Но поляки не кинулись к деньгам, напротив, когда одному из них пара упала на колпак, он сбросил деньги на землю. Увидев это, царь не приказывал больше бросать деньги, так как “москва” за них давилась. В тот день ничего более не было, только коронация».
После всех этих церемоний в Столовой палате Кремля состоялся свадебный пир. Согласно традиции молодая пара присутствовала на пиру не до конца — после третьей перемены они удалились в свои покои. Отец невесты, Юрий Мнишек, и Василий Шуйский провели Марину и Дмитрия до самого свадебного ложа. Наконец, русские царь и царица остались одни…
Впереди их ждала неделя праздников — торжественные застолья, танцы, бесчисленные дорогие подарки, словом, всё, что обычно сопровождает свадьбу монархов. Вот только уже 17 мая в Москве под руководством Василия Шуйского, который всего неделю назад провожал Дмитрия и Марину в царскую спальню, поднялся мятеж. Дмитрий — Лжедмитрий I — был убит. Марину ждали ссылка, а затем брак с Лжедмитрием II, после его смерти — с атаманом Заруцким, казнь её маленького сын, и, наконец, собственная смерть в 1614 году. За восемь лет в России властолюбивая полячка сполна хлебнула бед того времени, которое позднее назовут Смутным. Но, заметим, и сама же послужила поводом (а то и причиной) многих из них.
История Марины Мнишек оказалась короткой, и высшей точкой её стала блестящая свадьба вместе с коронацией. Ради этого старался её отец и помогал Лжедмитрию, ради этого она согласилась выйти замуж за человека, которого, по всей видимости, совершенно не любила, ради этого она приехала в Москву. Она получила, что хотела, равно как и её супруг, ну а уж то, что произошло с ними дальше… Они, как оказалось, хотели слишком многого.
Шах Джахан и Мумтаз Махал