100 великих тайн Нового времени

Непомнящий Николай Николаевич

Менее чем за сто дней на пустынных берегах Кубани было сооружено пять мощных крепостей и двадцать редутов, вырублены между ними заросли камыша. Кроме того, был построен целый ряд редутов на степных речках, составивших вторую линию укреплений.

Новая южная граница России была укреплена. Суворов с честью выполнил важное поручение, но покидал он берега красавицы Кубани с какой-то тревогой и тоской. После его отъезда по гарнизонам крепостей и редутов распространилась молва, будто Александр Васильевич отбыл в Питер, к тому же налегке, будто он схоронил на Кубани драгоценнейший клад…

Станица

Славянская (Копыла), где, по легенде, находится клад А.В. Суворова

Между тем, вернувшись в столицу и докладывая царице о постройке укреплений на южной границе, Суворов в самом деле был чем-то обеспокоен.

– О чем печаль, князь?

– Государыня, – отвечал Суворов, – у моих укреплений на Кубани нет главного – русской избы с горячими пахучими хлебами и крепким квасом.

– Что же ты предлагаешь, князь?

– Переселить в те места запорожцев – они прочно обживут кубанские степи и станут надежною защитой южных границ. Мои чудо-богатыри освободятся для новых дел во славу отечества.

Через несколько лет Суворову была поручена замена войсковой охраны на южной границе казаками. На Кубань потянулись сотни запорожских, а потом и донских казаков. Они пробирались в неведомый и беспокойный край водным путем и сушей. Флотилии из простых, до предела нагруженных лодок, нескончаемые обозы тянулись на юг. Путь был долог и труден.

Еще труднее оказались поиски мест для будущих куреней и станиц. Не знали переселенцы и чем заняться на неведомых землях. Охотой? Промыслом? Землепашеством?

– Ищите клад Суворова, – в один голос твердили солдаты, передавая казакам свои посты сторожевой службы. – Сказывают, его богатства на всех хватит.

Сначала казаки относились к этим словам как к несбыточной затее и даже шутке. А потом, с годами, поверили в существование клада Суворова.

После смерти князя поисками его занималось все большее и большее число людей. В конце концов к ним приобщились сами атаманы. Перекопав всю местность Копыла, где находились главная крепость и штаб-квартира Суворова, и ничего не обнаружив, казаки остепенились. Но ненадолго.

– Надо отыскать солдат, слыхавших хоть что-нибудь о кладе, и расспросить, где приблизительно он может быть, – предложил один из атаманов.

Среди немногих оставшихся на Кубани суворовских солдат удалось найти одного. Когда его, уже слабеющего старца, привели к атаману и объяснили, что от него требуется, он, теребя седой тощий ус, сообщил:

– Наш унтер сказывал: от другого унтера – своего земляка – он слыхивал рассказ еще одного унтера, но уже того самого унтера, который помогал батюшке князю Александру Васильевичу Суворову закладывать клад. Он, ентот унтер, уверял – отцу родному не скажет, что в том кладе. Потому, как клятву такую самому Александру Васильевичу дал. Не указал точно и где клад, потому как не служивым будто бы, а только тем, кто явился земли прикубанские обживать, он в руку был… Но я доподлинно от нашего унтера слыхал – зарыт клад где-то там, где кончается крепость Александровская и начинается неоглядная степь кубанская.

Рассказ старого солдата с новой силой разжег

интерес казаков к кладу Суворова. Искали его теперь уже вокруг Александровской крепости. На двенадцатый день искатели напали на такое место, где земля оказалась податливой.

– Здесь клад!

Эта весть мигом облетела все хаты куреня. К месту клада сбежались стар и млад. Целая сотня дюжин казаков, сменяя друг друга, орудовали лопатами. И вот острие их уперлось во что-то твердое. Еще усилие – и из глубины показался верх огромного деревянного ларя, окованного железом.

Открывать с трудом извлеченный на поверхность ларь прибыли сам войсковой атаман с писарем и войсковой судья.

Когда по их команде ларь наконец был открыт, в нем оказались… новый добротный плуг с острым, чуть поблескивающим лемехом и мешок отборной ядреной пшеницы, отливающей золотом. От неожиданности казаки и их предводители развели руками.

Войсковой писарь не поверил глазам своим, залез в ларь и на том месте, где стоял мешок, обнаружил грамоту. «Злато-злата», – гласила она, что означало «золото среди золота, или дороже золота».

Под плугом писарь обнаружил вторую грамоту. В ней говорилось: «Плуг сей в руках держите, шашки в ножнах. Плуг богатству и силе служит, шашки токмо охране оных. С тем примите сие от князя Суворова».

Лишь после многократных чтений и долгих раздумий постигли казаки глубокий смысл и значение суворовской грамоты. Цену же клада они узнали позже, когда посеянная в зиму пшеница богатырский урожай дала, когда распаханные кубанские степи стали степями золотых озимых пшениц, равных которым не было на Руси.

Куда исчез Людовик XVII?

На старинном кладбище Сент-Маргерит в Париже есть одна могила. На кресте вырезано: «L XVII», указаны даты жизни «1785–1795» и еще – надпись на латыни: «Скажите, есть ли в мире скорбь, скорби моей подобная?»

Памятная медаль на смерть Людовика XVII

После казни Людовика XVI в 1793 г. монархисты провозгласили королем Франции Людовиком XVII его сына Луи-Шарля, заточенного в тюрьме Тампль. Дофин до освобождения не дожил, скончавшись от туберкулеза в 1795 г., в возрасте 10 лет. Однако эксгумация и экспертиза его останков позволили заключить: в могиле наследника престола покоится вовсе не Луи-Шарль…

14 июля 1789 г. парижане взяли Бастилию – началась Великая французская революция. В октябре короля Людовика XVI, его жену Марию-Антуанетту и детей заставили покинуть Версаль и под конвоем возбужденной толпы препроводили в бурлящий Париж. Здесь короля вынудили утвердить реформы Национального собрания.

Людовик чувствовал, что тучи над ним и его семьей сгущаются, поэтому в июне 1791 г. пытался бежать. Увы, короля с домочадцами настигли и вернули в Париж.

21 сентября 1792 г. Национальный конвент упразднил монархию и провозгласил Республику. Короля Франции судили как предателя и приговорили к смерти. 21 января 1793 г. гильотина снесла Людовику XVI голову. Всего на девять месяцев пережила его Мария-Антуанетта: адское изобретение революции не пощадило и ее.