100 великих творцов моды
Шрифт:
Диана Вриланд, редактор «Вога», человек, чьё мнение было одним из самых авторитетных в мире моды, сказала тогда: «Шанель и Диор были гигантами. А Сен-Лоран был гением».
Жан-Луи Шеррер
(1936)
Список домов «от кутюр» полон блистательных имён и весьма… короток. Не считая тех, что входят в состав парижского Синдиката Высокой моды сегодня, всего в нём около полусотни названий. Одни мы отлично помним и по сей день, другие давно забыли. Но если наша память оказалась короткой, это не означает, что забытое не заслуживает внимания. И одно из таких имён — это Жан-Луи Шеррер, французский кутюрье, чьи творения в своё время были символом роскошной элегантности.
Он родился в Париже, но когда именно, источники расходятся во мнениях — то ли в 1936, то ли в 1935 году. У мальчика с детства проявились отличные
И тут оказалось, что таланты молодого человека не ограничиваются областью хореографии. Годы, проведённые в балетной школе и театре, подарили ему знакомство с иллюзорной роскошью и неподдельным блеском театральных костюмов, их эффектностью, так что теперь, учась воплощать на бумаге, а затем и в ткани, свои фантазии, Жан-Луи показал себя отличным учеником с задатками будущего прекрасного модельера. Его заметил сам великий маэстро Кристиан Диор, и в 1955 году Шеррер попал в знаменитый дом моды, подаривший миру стиль «нью лук», в качестве ассистента. Там же в это время работал и Ив Сен-Лоран, ровесник Шеррера, которого Диор выбрал своим преемником. Именно там будущий известный дизайнер постигал все тонкости мастерства, изучал свойства тканей, крой, способы отделки — словом, всё то, что позволяло создавать великолепные наряды «от кутюр».
Жан-Луи Шеррер
В 1957 году великого кутюрье не стало, и дом Диора возглавил Ив Сен-Лоран. Жан-Луи оставался там ещё два года, затем, в 1959 году, перешёл к Луи Феро, проработал два года там, и в конце концов решил, что настало время пуститься в самостоятельное плавание. И в 1962 году открыл дом моды «Жан-Луи Шеррер».
Это было время, когда в мире Высокой моды разгорался кризис, и стало понятно, что будущее именно за готовой одеждой, прет-а-порте. Но Шеррера влекло именно к «от кутюр». Отличная выучка у едва ли не лучшего кутюрье эпохи и собственные вкус и талант позволили ему сразу занять собственную нишу — великолепные изысканные наряды в классическом стиле, не экстравагантные, но эффектные, сексуальные, но не вульгарные. «Чувственность, элегантность и еще раз элегантность» — именно под этим девизом работал Шеррер. Так что неудивительно, что среди его клиенток уже в самом скором времени появилось множество женщин, которые, в силу своего высокого положения, стремились выглядеть блистательно, однако ни на йоту не преступая правил хорошего вкуса, — супруга и дочь тогдашнего президента Франции Жискара д’Эстена, королева Нур — супруга короля Иордании Хуссейна, иранская шахиня Фара Диба, Паола, принцесса Льежская — супруга наследника бельгийского престола Альберта, писательница Франсуаза Саган, Патриция Кеннеди Лоуфорд — сестра американского президента, прославленные актрисы Мишель Морган и Софи Лорен, и многие другие.
Шеррер не был новатором, не вводил новых силуэтов, новых стилей. Но умел взять уже существующее и довести его до совершенства — это казалось ему куда важнее. Вдохновлённый искусством Востока, он создавал вечерние наряды в духе «тысячи и одной ночи» из множества слоёв летящих тканей, в стиле индийских раджей — вышитые жемчугом и украшенные перламутром жакеты с шароварами, тюрбаны с перьями. Китай, Монголия, Греция, Россия — экзотические мотивы в работах Шеррера добавляли им эффектности, и когда его модели выходили на подиум, у зрителей перехватывало дыхание. Даже когда в 1971 году модельер занялся выпуском одежды прет-а-порте, эти коллекции явно говорили о том, что делал их дизайнер, для которого главной была всё-таки именно Высокая мода. Шифоновые и шёлковые платья, броская отделка мехом, кожей и вышивкой, бархатные аппликации на одежде из шерсти или золотые канты на пальто… Словом, прет-а-порте в его исполнении выглядело роскошно и дорого. Ну а что уже говорить о коллекциях «от кутюр»!
В 1970-х работы Шеррера продавались во множестве американских магазинов — США тоже подпали под обаяние скромных (не вульгарных, не коротких, не чересчур открытых) и одновременно нескромно-эффектных нарядов от французского
Именно на 1980-е пришёлся пик его популярности, и Жан-Луи мог бы продолжать работать ещё много лет, но… В 1990 году компанию Шеррера купили японцы, что было вполне нормальной ситуацией и беды ещё не предвещало. Но в 1992 году, когда компания столкнулась с финансовыми сложностями, Шеррера уволили из его дома. Он подал в суд и получил материальную компенсацию, а вот имя вернуть не смог. Новые хозяева наняли новых дизайнеров, и свою дальнейшую жизнь — впрочем, не такую блестящую, как когда-то — модный дом «Шеррер» продолжил уже без собственно Шеррера. А в 2008 году его двери закрылись навсегда… Впрочем, владельцы продолжают выпускать солнечные очки под этой маркой, но разве это можно принимать всерьёз?
Жан-Луи Шеррер не единственный из кутюрье, кого постигла такая участь, не первый, и надо полагать, не последний. Искусство и бизнес совместимы плохо, а мода, в силу самой своей сути, к тому же не являясь «чистым искусством», вне бизнеса существовать не может. Или может — но недолго. Но разве от этого менее грустно, когда происходит подобное и ещё один творец моды сходит со сцены?…
Иссей Мияке
(1938)
Маленький мальчик, видевший ужас атомной бомбардировки Хиросимы, выжил — выжил, чтобы стать самым известным японским модельером в мире, чтобы соединить в своих работах Восток и Запад, чтобы создать свой уникальный стиль — простота и практичность, возведённые в ранг искусства.
Он родился в Хиросиме в 1938 году, а когда ему было семь лет, потерял практически всю семью, да и сам, можно сказать, выжил только чудом в атомном аду. Но жизнь продолжалась. У Иссея довольно рано проявились способности к рисованию, так что сначала он учился в художественной школе, а с 1959 года изучал графический дизайн в токийском университете «Тама Арт». В 1963 году, ещё будучи студентом, он создал свою первую коллекцию, которая называлась «Поэма из ткани и камня».
После окончания учёбы начинающий дизайнер отправился во Францию, чтобы учиться в школе при Синдикате Высокой моды. В 1966 году он начал работать у известного модельера Ги Ляроша, а в 1968-м стал ассистентом ещё более известного модельера, Юбера де Живанши. Оба французских мастера высокого оценили талант молодого японца. Однако оказалось, что в рамках тогдашней европейской Высокой моды ему тесно, и в 1969 году Иссей уехал в Нью-Йорк, где начал работать у Джеффри Бина. Там, наблюдая за жизнью огромного города, глядя на изменения, происходящие в моде, он решает, что хочет буквально начать всё с начала, создавать одежду совсем по-другому… И в 1970 году он вернулся на родину, чтобы начать воплощать свои идеи.
Иссей Мияке
Он погрузился в изучение японской одежды, её пошива, её тканей, её эстетики. К тому времени у него был уже немалый опыт работы в Европе и Америке. И всё же с первых его коллекций стало ясно, что появилось нечто принципиально новое, не «японское» и не «европейское». Однажды он скажет в интервью: «В японском языке есть три разных слова для понятия “одежда”:1) западная одежда, 2) японская одежда, 3) одежда вообще, но это слово может означать и удачу, и радость. Когда меня спрашивают, какое из этих значений подходит к моей одежде, я отвечаю, что создаю радость».
Он не стал следовать никаким модным тенденциям, не стал просто обыгрывать элементы костюмов прошлого, уделял много внимания изучению новых техник пошива, и в результате на свет появлялась удивительно удобная, простая с виду «одежда для людей». Одежда для тех, кто хочет «просто одеваться», а не следовать за модой. И, парадоксальным образом, тем самым Иссей Мияке создал новую моду.
В 1970 году вместе со своим приятелем, Томоко Комуру, он основал «Мияке Дизайн Студио» и начал готовить свою первую коллекцию — майки, украшенные необычными рисунками. Техника рисунков была в стиле татуировок японских мафиози «якудза», а изображены на них были Джимми Хендрикс и Дженис Джоплин, кумиры тогдашней западной контркультуры. Коллекцию показали главному редактору американского «Вога», влиятельнейшей женщине в мире моды, Диане Вриланд. Первое слово Иссея Мияке в моде прозвучало, и оно было услышано — молодой дизайнер-авангардист оказался на своём пути к успеху, и путь этот оказался довольно коротким.